Равновесие крови - Даша Игоревна Пар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И правда, Арт придумал истинное искушение для неопытной новоявленной горожанки. Он уверенно вывел меня за пределы дворца к роще, где нас поджидала пара гнедых лошадей, так что ехать предстояло верхом.
Мы остановились на постоялом дворе небольшого ресторана с забавным названием «Морские Пампушки», у которого верхний этаж отдан под гостиницу. Как объяснил Арт, он когда-то знал хозяина и был уверен в его порядочности. Правда, мы не представились, просто сделали остановку, чтобы перекусить.
Пышнотелая официантка улыбалась во весь рот, лукаво поглядывая на нас и давая сотню советов, куда сходить после обеда. А под конец выставила перед нами две чекушки со сладкой настойкой, сопроводив комментарием: «Пирату и его избраннице от Клычка с наилучшими пожеланиями». Арт звонко рассмеялся на это, поднимая стопку и на расстоянии чокаясь со стоящим у барной стойки хозяином ресторана. Тот, оглаживая куцую бороденку, довольно щурился в ответ.
А мы направились в самую глубь квартала развлечений. Арт благоразумно вел нас в сторонке от подозрительных подворотен и ярко-красных зданий, следуя исключительно по дороге фокусников и студентов-магов, останавливаясь возле кукольного театра, а потом заводя в небольшой зоопарк с редкими животными.
Мы прошли здание насквозь и вышли на улицу художников, где меня нарисовали с удивительной проницательностью: сквозь пышногрудую блондинку с соломенной косой проступали мои черты. Бедный творец! Он так краснел, когда пытался понять, почему я не похожа на рисунок. Даже отдал его бесплатно, хоть Артан и настаивал на оплате. В конце концов, он незаметно сунул в сумку художника монеты, а картину сложил и спрятал за пазухой, подмигнув мне.
По дороге мы собирались зайти в зал кривых зеркал, но не стали рисковать, мало ли что проявится, а вместо этого купили яблоки в карамели и направились в сторону набережной понаблюдать за входящими в гавань кораблями.
– Вот бы полетать сейчас! – протянула я с тоской, наблюдая, как со стороны дворца над морем летит одинокий дракон. – Ник совсем-совсем против полетов, а ведь это моя суть! Почему мне нельзя?
– Боится сопутствующего риска. Из-за того, что случилось с Миртой, – помрачнел Артан, смачно откусывая от яблока. Осколки карамели посыпались под ноги, и к ним бросились маленькие рыжие ящерки.
– Представляю, как он разозлится, если узнает, что мы сбежали из дворца, – проворчала я себе под нос, разглядывая каменистый обрыв за парапетом.
Погода на берегу – взъерошенная, как маленькая птичка, ветерок то бросается в волосы, спутывая их в мокрый от соли ком, то выпускает солнечные лучи сквозь грязно-серые тучки, вынуждая сильно щуриться. Мелкие барашки на воде ближе к побережью превращались в бодрые волны, бьющиеся о скалы, и сквозь них виднелась поднятая со дна грязь вперемешку с зелеными водорослями.
– Пожалуйста, давай не будем о нем, – как-то грустно сказал Арт, выбрасывая в море остатки яблока. Он облизнул липкие пальцы, совсем по-простецки вытер их об рубашку и обнял меня за плечи.
– Расскажи о себе, – попросила я, испытывая томление и такую осязаемую нежность, от которой хотелось смеяться как маленький котенок. Но я стеснялась: вокруг прогуливались другие люди и нелюди. И пока мы вели себя как все, все было нормально. А проявление ярких чувств точно привлечет ненужное внимание.
– Что ты хотела бы узнать?
– Все! – ответила я откровенно. – Я же почти ничего о тебе не знаю. Тогда как ты знаешь обо мне такое, что я никому больше не рассказывала…
– Я сбежал из дома в семнадцать, когда отец ясно дал понять, что не считает меня достойным заниматься семейным делом. Он видел во мне исключительно «принеси-подай», и я удрал в столицу. Мне повезло, на родине я кое-кому помог, и он выдал рекомендательное письмо предыдущему канцлеру тайной полиции…
Мы успели трижды пройтись по набережной из конца в конец, и все это время Артан с какой-то затаенной обидой рассказывал о своей семье. О том, сколь много он пытался дать родным, а в ответ чувствовал, как его используют. Он тянулся к близким, и только племянники отвечали искренностью в ответ. До самой смерти отца Арт так и не дождался признания. Сверт Гадельер был упертым как сто баранов и считал, что сын поступил подло, опозорив семью своим побегом. И никогда не давал отцовского благословения, даже будучи при смерти.
Потом Арт рассказал о службе в Заокеании, о жаркой погоде, которая сводила с ума, так что его отряд постоянно превращался в драконов, чтобы хоть как-то переносить экваторный зной. Еще рассказал о снаряженной экспедиции на Север к ледяным троллям и дальше. Ее возглавил легендарный дракон Се́дов Лицкой из Бирюзового дома, о котором говорили даже в Сатуральских долинах, настолько интересно было читать его дневники о путешествиях.
Арт пообещал меня с ним познакомить, когда команда вернется из последней экспедиции.
– Семья всегда так странно на нас влияет, – протянула я задумчиво. – Поступки родителей закрепляются в нашем характере и в наших отношениях…
Я рассказала Артану о сделке отца. О том, что мои белые крылья – следствие магии эльфов, что все это не случайность, а их план. Что отец пожертвовал мной, чтобы защитить долину. Горько признавать такую правду, но факты неумолимы.
Мы обнимаемся, доверчиво склоняя головы и слушая единый ритм биения наших сердец. Нет нужды говорить, достаточно чувствовать друг друга, чтобы стало легче. Чтобы жизнь казалась ярче. А в момент, когда я хотела спросить, куда отправимся дальше, откуда-то раздался женский крик.
Он шел с правой стороны, где заканчивалась речная набережная и где был длинный, идущий до самого основания королевской горы, галечный пляж. Это огороженное место, куда драконы обычно не заходят, считая неприличным купаться на виду, тогда как обычные люди с удовольствием в жару залезали в воду, не покидая пределов города.
В апреле было еще рано для купания, пляж пуст, и поэтому, по чистой случайности, одна женщина заметила нечто странное в воде. Она спустилась по узким ступенькам и внизу осознала, что видит.
Весь пляж был покрыт телами выбросившихся из воды дельфинов, тюленей, косаток и акул.
Глава 17
Проявления силы и слабости
Никлос
Когда король не занят государственными делами, то предпочитает уединение или совсем малый круг приближенных, поэтому частенько коротает время в библиотеке, или в игровой комнате за партией в шахматы или нарды, или в карты, или еще за
