Равновесие крови - Даша Игоревна Пар

сестры, Брошин был в ярости из-за оставленной записки с горкой украшений и прочих дорогих подарков Адегельского. Мама поступила мудро, ничего чужого не взяв. А старику оставалось только кусать локти, так как и Калиста перестала покидать дворец, оправдываясь уходом за Миртой. Ее навещали только внуки Брошина, в частности, Деян любил вытаскивать ее на прогулки в парк, где лабиринт и где так много укромных местечек… До свадебного цикла осталось чуть меньше месяца, и несмотря на печальные события, в воздухе уже царили предсвадебные настроения.

Пока наша небольшая компания «невест» в очередной раз собралась в комнате Мирты, и мы поочередно читали стихи. Я, будучи подверженной песчаным настроениям, зачитывалась поэзией бурых песков. Они сильно выбивались из общей канвы, так как и Кирнан, и Милан, и даже Калиста предпочитали романтику известных стихоплетов из Бирюзового дома. Только Анка поддерживала мой выбор, сама увлекаясь такой литературой, но сейчас ее с нами не было – девушка вышла на тропу войны с собственной семьей и сейчас активно отстаивала право остаться в столице.

Голубоглазая блондинка в пепельно-розовом платье сморщила носик, говоря:

– Ох, Сэлли, это так трагично. Такая грусть запрятана в этих строчках. Безнадежность. Ты это чувствуешь? Ловушку?

Формально слова звучали как поддержка, но каким тоном они были сказаны! Скривившись, будто съела незрелый лимон, я ответила ей в тон:

– В этом больше сожаления от того, что мы, драконицы, не можем так же свободно летать, как птички. Вот скажи мне, сколько раз ты взлетала после Равновесия? – оглядев поочередно каждую, я удовлетворенно кивнула. – То-то и оно. Вроде прутьев нет, как и запретов, а никто не летает. Анка поняла бы меня. Семья пытается заставить ее вернуться домой, но девушка встала в позу. И кто знает, к чему ее жажда свободы приведет.

Мы замолчали, и комната погрузилась в меланхоличную тишину, нарушаемую звяканьем ложек и вилок, птичьим пеньем из открытого окна да вежливым покашливанием томящихся от скуки невест. Какое многообещающее было начало Равновесия, и какой грустный финал. Хотя, глядя на розовые щечки Мирты, хочется уже надеяться, что все как-нибудь разрешится.

В дверь постучали, и на пороге появилась моя бывшая горничная Анишка с сообщением, что меня ожидают в другом месте по делам короны, так что я с некоторой радостью покинула это унылое чаепитие. Только перед уходом расцеловала Мирту, пообещав вернуться либо вечером, либо завтра утром.

Скоро начнутся занятия, и время на визиты совсем сократится.

По дороге Анишка ни на минуту не умолкала. Будучи дворцовой служанкой, она неплохо зарабатывала для девицы, но ей, как и многим девушкам, хотелось завести семью. И недавно это стало возможным. Ее жених, окончивший Королевскую академию общих наук, получил новую работу, да с таким окладом, что теперь они смогут не просто пожениться, а и домик в городе купить, да и семьям помочь, и своих детей завести. Словом, девушка была на седьмом небе от счастья, и без устали благодарила короля за такую возможность для простых серых драконов.

По ее словам, сейчас каждый серый дракон зубами рвет учебники, чтобы поступить в академию. Конкурс бешеный, но и шансы открываются просто сумасшедшие!

Анишка провела меня в королевскую часть замка, ведя коридорами слуг, чтобы я не попадалась на глаза аристократам. Там она довела меня до оранжереи и на входе оставила, напоследок сделав очень странный жест. Горничная взяла меня за руку, сама наклонилась вперед и приложила мою ладонь ко лбу, будто я храмная дева и могу благословлять. От растерянности я никак не прокомментировала случившееся, а как опомнилась – ее и след простыл.

Войдя в оранжерею и проскользнув мимо пары внимательных стражников, я оказалась в огромном помещении с прозрачными стенами и потолком, во влажной жаркой атмосфере среди разливных мини-озер и пологих водопадов. До потолка вздымались причудливые деревья с волосатыми стволами, без ветвей почти до самой макушки, а вдоль узких тропинок росли незнакомые мне кусты и другие растения с пахучими красочными цветами.

По ощущениям это было как попасть в мокрую сауну, только в расшитом золотом платье и с тяжелой прической на голове. От жары я моментально взмокла, и ткань неприятно прилипла к коже.

– Сэлли! – знакомый голос прозвучал совсем близко, но обладатель его появился не сразу – его скрывали густые растения. А когда он вышел, тут уж я не сдержалась и бросилась вперед, чтобы сжать его в объятиях.

– Арт! О, святая Клэрия, как же я соскучилась! – простонала я, с наслаждением погружаясь в него разумом и чувствуя его внутри себя.

Это родство сравнимо с отступающей болезнью, от которой было трудно дышать и ломило голову. Только рядом с Артом я чувствовала себя здоровой и почти счастливой.

– А как я соскучился, малышка, – прошептал он, слегка отстраняясь, чтобы поцеловать меня в губы, а затем методично пройтись по каждой черточке моего лица, так что мне стало щекотно, и я рассмеялась совсем беззаботно, словно сбросив с себя ярмо обязательств.

Рядом с ним так хорошо… Чувствовать прикосновение колючей щетины к своей коже, ощущая прерывистое дыхание, вдыхая аромат его парфюма, сквозь который проступал его настоящий терпкий запах мужчины. Я осязала Арта каждой клеточкой своей души, и это было возвращением домой.

Мы виделись каждый день, но даже коснуться друг друга не могли. Сидели напротив друг друга за столом рядом с Ником, и словом не перемолвившись. Арт днем навещал Мирту: приходилось держать дистанцию – вокруг невесты и слуги. Между нами – стена, и мы не имели права ее разрушить. Брошин никому не рассказал о слиянии, только взглядом показывал, что держит этот козырь в уме, когда мы сталкивались взглядами на Советах, куда я теперь ходила как зритель по указке короля.

Поэтому эта долгожданная встреча обернулась появлением…

– Ариус! – прошептала я, осторожно выбираясь из объятий маршала и пятясь назад. Арт слегка побледнел, когда белый туман выбрался из меня и тотчас обвил его тело, особенно запястья и горло.

– Нет, нельзя! – процедила я, напрягаясь и делая упор на височную область, как подсказывал Ник. Эти дни были непростыми еще и оттого, что ариусу нужно было привыкнуть к моему телу, а мне обрести над ним хоть какой-то контроль. Пока помогало то, что ставило Ника в тупик, – я разговаривала со светом.

– Он – свой. Он – близкий. Я – доверяю ему. Я… люблю его, – слова впервые прозвучали вслух, и я обескураженно уставилась на Артана, даже не чувствуя, как расслабляется туман и рассеивается, возвращаясь обратно в тело.

Маршал сорвал с куста маленький красный