Петр II - Николай Павленко

По приказу Ея Императорского величества генерала и кавалера Бутурлина против вышеписанных спросить. <…>

Апреля 29 де[нь] генерал и кавалер господин Бутурлин сказал: по приезде ево из Москвы Антон Дивиер приезжал к нему по два раза и говорил: светлейший де князь сватует свою дочь за великого князя, как бы де то удержать, чтобы не было какой опасности высокому интересу Ея Императорского величества, а особливо де опасно того, когда светлейший князь с великим князем будет за одно, чтоб тое персону, которая в Шлютебурге,[177] не взяли сюда; и Ея величества государыне императрице какой худобы не было. И чтоб для того как можно удерживали, и чтоб он, господин генерал Бутурлин, вкупе с адмиралом и графом … шли к Ея Императорскому величеству и о том предлагали, на что он ему ответствовал, что всем вместе нельзя, а станет один говорить, когда будет время; при том же говорил королевскому высочеству зделалось было в генералиссимусы, да не знаю, как помешали, и не хуже б было для Ея Императорского величества, чтоб он был генералисимусом, между тем же приезжал и в третий раз, токмо ничего не говорил и при нем были другие персоны.

Показания Девиера от 30 мая

<…> Как он приехал ис Курляндии … несколько времяни изволил по него просить его королевского высочества графа Бондия, и велел его спросить, ведает ли он про сватовство великого князя? И он ему сказал, что он отчасти о том слышал, а правда ль то или нет, не ведает. И он граф Бондий сказал, чтоб он с его высочеством повидался, и после того спустя несколько времени виделся с его высочеством в Зимнем ли дворце или в его доме, того не помнит, и его высочество стал ему о том же говорить, ведает ли он про то сватовство, и он ему сказал то ж, что и графу Бондию; потом он изволил говорить, хорошо ли то будет и будет ли интерес Ея Императорскому величеству в том, о том де надобно Ея Императорскому величеству донесть по обстоятельствам.

Толстой де у меня был и сказывал мне, что де надобно государыне о том донесть обо всем, какую де впредь осторожность Ея Императорскому величеству надлежит в том иметь, понеже де светлейший князь смел, у него де только в команде и Военная коллегия, а ежели то сделаетца, то времени может в силу притти, и тогда де попросит у Ея Императорского величества, чтоб из Шлютельбурха бывшую царицу взять; а она де старого обычая человек, может все переменить по старому; понеже она нраву гневного, к тому ж может быть захочет, чтоб обиду зделать Ея Императорскому величеству и детям ее. И о том де сказывал мне Толстой. И сам де я признавая, что нехорошо, что надобно о том сказать Ея величеству, как она изволит, чтоб ведала. Потом он Дивиер на то сказал, то де не худо, надобно знать государыне о том, и просил ево, как он время найдет, чтоб о том донес Ея величеству. И он ему сказал, как найду время, доложу Ея величеству, и стал его высочеству говорить, для чего он сам не доложит Ея величеству.

Его высочество сказал: «Я сказал жене, что дал Ея величеству знать, токмо изволила умолчать, потом положили, как случай кому будет доложить».

А. Дивиер:

После праздника Пасхи приезжал к нему Петр Андреевич Толстой после обеда [на] родины. И он перекрестился и сказал, что де тебе зделалось, что ты отроду у меня не бывал, и стал говорить, я де генерально проведал, что жена твоя родила и для того я приехал; потом стал говорить: «мне де крайняя нужда пришла тебя просить». И он ему сказал — о чем? И он Толстой говорил, сын де мой в предерзость впал, и государыня гневна. И он на то ему молвил, я де также слышал, что безделицу зделал; потом стал говорить, как де мне прити к государыне, милости просить, и он сказал, ты де знаешь время по утру или ввечеру, вели доложить о себе и попроси милости, притом просил ево, чтоб он ему в том поспособствовал, и он ему сказал, ежели он при том будет готов просить и после того стал ему говорить: «говорил ли тебе королевское высочество что-нибудь?» И он сказал, не что он мне говорил, и стал он Толстой ему Дивиеру говорить, видел ли он, что делаетца сватовство великого князя на дочери светлейшего князя, и он Дивиер ему сказал: отчасти о том он ведает, токмо его светлость обходитца с великим князем ласково. Потом стал говорить, надобно де о том донесть Ея величеству со обстоятельством, что впредь может статца. Светлейший князь и так велик в милости; ежели то зделаетца по воли Ея величества, не будет ли государыня после ис того какая противность, понеже тогда он захочет добра больше великому князю, к тому же он и так чести любив, потом зделает и может статца, что великого князя наследником и бабушку ево велит сюды привести; а она де правду особливаго жестокосердия, захочет выместить злобу. И дела, которые были блаженные памяти при государе опровергнуть; и для тово подобно Ея Императорскому величеству со обстоятельством доложить, как она о том соизволит, только бы о том известна была во всем, и хотя он сам донесть, тако ж и ево просил, ежели он время сыщет, чтоб и он доложил; а мнитца то, чтоб Ея Императорское величество для своего интереса короновать изволила принсес цесаревну Елисавет Петровну и Анну Петровну или обеих вместе, и когда де так зделаетца, то Ея величеству благонадежнее будет, что дети ея родные; а потом как великий князь здесь научитца, тогда можно ево за море послать погулять и для обучения посмотреть другие государства, как и протчие европейские принцы посылаютца, чтоб между тем могла утвердитца здесь каранация их высочеству; также помнитца ему, что он Толстой ему говорил, что Иван Иванович Бутурлин о том ведает и хочет Ея величеству о том донесть. А больше того … с ним Толстым другия о чем слова, того не помнит, а как припомнит, объявит без утайки.

Потом Иван Иванович Бутурлин прислал к нему от себя во двору человека, которого он в лицо знает, а имени и прозвания не знает <…> а когда <…> приехал, и стал ему говорить, был ли де у тебя Толстой? И он ему сказал, что был <…> Потом он Бутурлин ему сказал: я де о том знаю, надо бы Ея Императорскому величеству донесть, и он Дивиер сказал, надобно донесть, кому случай будет, только не хуже б что из них кому человеком двум или трем, при том же говорил з жалобою на светлейшего князя что отнял у него команду и хотел о том государыне доносить. <…>

Потом он Дивиер ему говорил: для чего они к Ея величеству не ходят, и он Иван Иванович сказал: нас де не пускают, и он ему сказал: напрасно де затеваете, сами ленитесь и не ходите, а говорите, что не пускают; при том же спрашивал ево о болезни Ея величества, что есть ли легче, и он ему сказал, слава Богу, кажется есть полехче. Однако де чаю, цесаревна Анна Петровна плачет, и он сказал: как де не плакать, матушка родная. И он Иван Иванович говорил: она де на отца походит и умна, и он Дивиер на то сказал, то правда, она и умильна собою … и умна, а и государыня Елисавет Петровна изрядная, только де сердитее; и говорил ему: ежели б де в моей воли было, я б желал, чтоб цесаревну Анну Петровну государыня изволила зделать наследницею, а Иван Иванович сказал, то б де не худо было, и я б де желал, ежели б государыне не было б противно. Також помнитца ему, что Иван Иванович хотел говорить о вышеписанном … же и с адмиралом.