Обратный отсчет: Синтез - Токацин

— С-станнер, — пробормотал он и ухмыльнулся шире прежнего, с трудом дотянувшись до своей груди и похлопав себя по комбинезону. — Я с-снял троих, пока они додумалис-сь з-з-засесть в ку-устах. Жжэсс… Ат-томщик, дай сесть. Хот-ть на пол.

Гедимин усадил его в кресло, и сармат откинулся на спинку. Робот-уборщик подполз к нему и принялся вытирать мокрые следы. Кроме воды и песка, в них было много сосновой хвои.

— Мог бы полежать в душевой, — недовольно посмотрел на Иджеса Константин. — Незачем тут пачкать.

Гедимин перевёл недоумённый взгляд с механика на командира, — тот, в отличие от самого Гедимина, ничуть не удивился ни появлению Иджеса, ни его состоянию.

— Где ты был? Кто в тебя стрелял? — спросил он. — Помощь нужна?

Иджес мигнул.

— Ты что, не знаешь? — он, избавившись от необходимости удерживать себя в вертикальном положении, сразу приободрился, и речь снова стала внятной. — Космофлот тренирует курсантов на восточном берегу. Бегают по лесу и стреляют. Им нужны мишени. Платят три койна в день и угощают всякой всячиной.

Теперь мигнул Гедимин.

— Они платят сарматам… чтобы по ним стрелять? — видимо, у него потемнели глаза, — Иджес посмотрел на него с опаской и даже отодвинулся.

— Из станнера, конечно! Я встал на ноги через десять минут и сейчас уже в норме, — в доказательство он согнул руку и напряг бицепс. — И можно бить мартышек палкой, сколько хочешь. Главное — догнать.

— А меня не взяли, — сердито сощурился Линкен. Хольгер хмыкнул.

— Было бы странно, если бы взяли.

«Один я не знаю про тренировки?» — Гедимин обвёл взглядом всех сарматов — никто из них ничему не удивлялся. «Да, определённо.»

— Если ты опомнился — сходи в душ, — сказал он Иджесу. — Просохни.

Константин поднялся с места и повернулся к Гедимину.

— Атомщик, я так понимаю, ты уже ознакомился с заданием Ведомства, и тебе есть что сказать?

Ремонтник молча протянул ему папку. Константин прочитал верхний листок, хмыкнул и недовольно посмотрел на Гедимина.

— «Собирать и эксплуатировать прямыми руками»? Это всё, что ты можешь предложить?

Гедимин пожал плечами.

— В большинстве случаев этого достаточно.

Константин покачал головой.

— В десяти из десяти?.. По-моему, ты просто разучился думать. Хватит переводить ежедневники! На следующем перерыве иди тренировать курсантов. Там от тебя будет больше пользы.

Гедимин дёрнулся, как от удара, стиснул зубы и с трудом заставил себя промолчать, — ничего, кроме возмущённых возгласов, на ум не шло, а они его полезность не доказали бы. Хольгер укоризненно шикнул на Константина, но ремонтник уже ничего не слышал, — он поправил двери лаборатории и вышел в коридор. Несколько минут, проведённые в хранилище, успокоили его, но интересных идей не прибавилось. Четвёртая схема будущего реактора осталась недочерченной.

Следующий перерыв в дежурстве выпал на семь часов вечера. Гедимин снял со стены миниглайд и заглянул в «чистую» лабораторию.

— Пойду, — буркнул он, посмотрев на Константина. — Наймусь в мишени.

Все сарматы, побросав свои дела, изумлённо уставились на него. Он сердито сощурился.

— Светлая мысль, — кивнул Константин. — Проветрись. Можешь сегодня уже не возвращаться.

Выйдя на улицу и увидев чёрное небо и горящие фонари, сармат запоздало вспомнил, что люди в темноте не видят — а значит, тренировки, скорее всего, уже закончились. Но возвращаться ему не хотелось, и он миновал пост охраны и полетел к строениям на восточном берегу, — где-то там был пункт регистрации новых «мишеней».

Широкие ворота из-за позднего времени уже были прикрыты, но узкий проход — как раз на одного экзоскелетчика или сармата — остался. Двое в «Шерманах» охраняли его, сверху кружил дрон — скорее отпугивающее устройство, чем боевая единица, с яркими бортовыми огнями. Гедимина обыскали, но пропустили быстро, и он вошёл на пустой двор, освещённый несколькими фонарями. По периметру стояли одноэтажные здания — стандартные фриловые коробки, окрашенные в яркие цвета. Одна из дверей была подсвечена красным светодиодом. На пороге сидел, привалившись к перилам ограждения, сармат в оранжевом комбинезоне и жадно пил воду из поясной фляги. Его заметно трясло, волосы и лицо были мокрыми.

— Тебе плохо? Помощь нужна? — спросил Гедимин, наклонившись над ним. Сармат мотнул головой.

— Пор-рядок… И т-ты пришёл поигр-рать? Д-давай, там з-забавно. П-покажи им! — он криво ухмыльнулся и снова припал к фляге.

— Станнер? — вполголоса спросил Гедимин. Ожогов на теле сармата видно не было — равно как и оплавлений на его комбинезоне — и ремонтник заключил, что оружие у курсантов правильно откалибровано и снабжено предохранителями.

Сармат кивнул; говорить ему было тяжело, но выглядел он довольным.

На шум из-за двери выглянул экзоскелетчик в пятнисто-зелёном «Маршалле», не увидел ничего подозрительного, смерил Гедимина оценивающим взглядом, заухмылялся и жестом позвал его внутрь.

— Ещё один? — человек с лычками капитана посмотрел на ремонтника снизу вверх, чему-то ухмыльнулся и бросил на стол номерной жетон. — Слева — стойка с оружием, над ней — инструктаж. Начало через четверть часа, площадка — сразу за шлагбаумом. И чтоб никаких снежков! У нас уже двое с сотрясением.

Гедимин сдержал хмыканье, прикрепил жетон к груди и отошёл к левой стене. «Оружие» представляло из себя предельно примитивную конструкцию — палку средней длины, один из концов которой был обёрнут ветошью. Гедимин покачал её в руке, на пробу ударил себя по голени, — удар вышел мягким, почти неощутимым, видимо, под ветошью была какая-то пористая подложка.

Правила, изложенные на листе, повешенном на стену, были просты, — курсанты со станнерами должны были забрать у Гедимина жетон в обмен на чёрную ленту, добровольно или силой, и после этого сармат выбывал из игры; через час, если жетон всё ещё был при нём, он мог уйти по своей воле или остаться на следующий заход. Оставшиеся три четверти страницы были посвящены правилам безопасности для курсантов — и снизу к ним был приписан от