Фантом - Лиза Смит

И затем еще один человек, четвертая фигура, борющаяся и задыхающаяся, последний, кто появился в поле зрения. На какую то секунду, Стэфан не узнал его - не смогу узнать его, потому что этот человек не должен был больше существовать.

Вместо этого, он казался навязчиво знакомым незнакомцем. Незнакомец схватился за свое горло защищаясь, и взглянул из круга, прямо на Стэфана. На кровавых, опухших губах и в ушибленных глазах, появилась призрачная блестящая улыбка, и шестеренки ума Стэфана встали на свои места и вновь наконец начали вращаться.

Дэймон.

Стэфан был так изумлен, что сначала не знал, что чувствовать. Потом, глубоко внутри, он ощутил, как медленно тепло разлилось по нему с осознанием того, что его брат вернулся. Последняя частица, оставленная от его странной истории, была здесь вновь. Стэфан снова был не один. Стэфан сделал шаг к краю диаграммы, задержав дыхание.

"Дэймон?" спросил он мягко, с любопытством.

Ревность резко повернула голову в его сторону, и ее стеклянный ледяной взгляд пригвоздил Стэфана к месту, где он стоял.

"Ты знаешь, он вернулся раньше," начала она разговорчиво, и ее голос охладил Стэфана, как если бы его лицо облили ледяной водой. "Он просто не хотел, чтобы ты знал, и тогда он мог полностью владеть Еленой. Он скрывался поблизости, притаившись, разыгрывая злые шутки, как он обычно делает."

Ревность была несомненно женщиной, и ее спокойный наблюдательной тон напомнил Стэфану о голоске, который иногда разговаривал с ним в его голове, выкрикивая его самые темные и постыдные мысли.

Могут ли вообще другие его слышать? Или она разговаривала с ним прямо в его голове?

Он рискнул оглядеться вокруг. Все они - Мередит, Селия, Аларик, Миссис Флауэрс - стояли, не двигаясь как статуи, уставившись на Ревность. Позади них, импровизированные кровати были пусты. Когда три астральной формы спящих оказались в круге с фантомом, их тела должно быть как-то присоединились к ним, сделав их осязаемыми в пределах внутреннего круга.

"Он пришел к Елене," насмехался фантом. "Он держал в секрете от тебя свое воскрешение, чтобы он мог преследовать ее. Дэймона не волновала ни на секунду, что ты чувствуешь из-за его смерти. И пока ты был занят оплакивая его, он был занят посещением спальни Елены."

Стэфан отшатнулся назад.

"Он всегда хочет то, что есть у тебя, и ты это знаешь," продолжила фантом, ее прозрачные губы скривились в улыбке. "Это было так еще с поры, когда вы были смертными. Помнишь, как он приехал домой из университета и украл Катерину у тебя? Он использовал все свои приемы обольщения на ней, лишь потому, что знал, что ты любишь ее. Даже в мелочах: Если у тебя была игрушка, он забирал ее. Если ты хотел лошадь, он катался на ней. Если на кусок мяса лежал на блюде между вами, он брал его, даже если не был голоден, лишь для того, чтобы оно не досталось тебе."

Стэфан медленно покачал головой из стороны в сторону, вновь чувствуя слишком медленно, как будто он в очередной раз упустил важный момент. Дэймон посещал Елену? Когда он оплакивал своего мертвого брата на ее плече, знала ли Елена, что Дэймон жив?

"Но ты думал, что можешь верить Елене, не так ли Стэфан?" Елена повернулась, чтобы посмотреть на него, ее щеки побледнели под слоем пепла, покрывающего их. Она выглядела больной и испытывающей тревогу.

"Нет, Стэфан - " начала Елена, но фантом продолжил стремительно, ее слова ласково проливали яд.

Стэфан знал, что делала фантом. Он не был дураком. И все же он чувствовал как кивает и соглашается, и медленно кровавая ярость заполоняла его, не смотря на то,что его более рациональная часть разума боролась с этим.

"Елена держала это в секрете от тебя, Стэфан. Она знала, что тебе больно, и что знание того, что Дэймон жив облегчит твои страдания, но все равно молчала, потому что Дэймон попросил ее, а то, чего хотел Дэймон намного важнее, чем помощь тебе. Елена всегда хотела обоих братьев Сальваторе. Это на самом деле, забавно, Стэфан, что тебя всегда недостаточно женщинам, которых ты любишь. Это не впервые, когда Елена предпочла Дэймона тебе, не так ли?"

Елена покачала головой, но Стэфан едва мог видеть ее, сквозь прилив ярости и отчаяния, которые росли в нем.

"Секреты и ложь," весело продолжила фантом, с ледяным звонким смехои, "и глупый Стэфан Сальваторе всегда на несколько шагов позади. Ты знал с самого начала, что между Еленой и Дэймоном что-то происходит, что-то частью которого ты не был, Стэфан, и все же ты никогда не предполагал, что она предаст тебя ради него."

Дэймон казалось вышел из оцепенения, как если бы впервые внезапно услышал фантома. Его брови хмуро сдвинулись и он медленно повернул голову, чтобы посмотреть на нее.

Он открыл рот, чтобы заговорить, но в этот момент, в Стэфане что-то сломалось, и прежде чем Дэймон смог издать какое бы то ни было опровержение или колкость, которые крутились на его языке, Стэфан бросился вперед с воплем ярости, бросаясь прямо через диаграмму, нарисованную мелом. Быстрее чем, может заметить человеческий глаз, Стэфан вытолкнул Дэймона назад из круга и швырнул его в дальнюю стену гаража.

Глава 33

"Стой!" закричала Елена. "Стефан! Остановись! Ты убьешь его!"

Как только Елена сказала это, она поняла, что убийство Дэймона должно быть и было целью Стэфана. Стэфан вцепился в Дэймона зубами и руками, не избивая его, а беспощадно разрывая клыками и когтями. Стэфан, присев в примитивной позе, готовый к прыжку, с удлиненными клыками, лицом искаженным рычанием животной ярости, никогда не был больше похож на кровожадного вампира.

А позади Елены, пока она наблюдала за ними, этот обольстительный, пугающий голосок продолжал, говоря Стэфану, что он потеряет все, также как он всегда терял. Что Дэймон все отобрал у него, а потом бросил небрежно, безжалостно в сторону, потому что Дэймон просто хотел разрушить все, что было у Стэфана.

Елена повернулась и, слишком напуганная тем, что Стэфан делал с Дэймоном, чтобы в ней остался какой то страх по отношению к фантому, ударила ее своими кулаками. Через мгновение, Мэтт и Бонни присоединились к ней.

Как и раньше, в основном их руки лишь проходили сквозь туловище фантома. Все же грудь фантома была твердой, и Елена направила свой гнев на это, совершая удары по твердому льду так сильно, как только могла.

Подо льдом в груди существа, темно-красным цветом пылала роза. Это был прекрасный цветок, но имел смертоносный вид, ее цвет напомнил ей отравленную кровь. Ее тернистый стебель казался распухшим, толще чем у обычного цветка. Пока Елена смотрела на нее, свечение стало глубже, а лепестки цветка открылись еще больше, полностью расцветая.