Ночные шорохи - Джудит Макнот

И стоило ему понять это, как Слоан, внимательно следившая за лицом Ноя, стала подчиняться каждому едва заметному его движению, и он забыл обо всем. Напряжение нарастало с каждым мгновением и с такой силой, что ему пришлось схватить Слоан за бедра, чтобы остановить ее. Притянув девушку к груди, он попытался осторожно толкнуть ее на спину, лечь сверху и прижать к кровати, прежде чем вновь вонзиться в тесные глубины. И впиться поцелуем-укусом в губы, страстно желая поставить на ней свое клеймо, навсегда впечатать воспоминание о себе в ее мозг.

— Открой глаза, — глухо пробормотал он.

Данные золотистые ресницы медленно поднялись. Огромные глаза молчаливо молили об освобождении, и он так же безмолвно пообещал ей все наслаждения мира. Напрягшись как струна, он стал входить в нее все глубже.

Слоан ощутила знакомую пульсацию глубоко внутри. Пульсацию, которая не унималась, пока не взорвалась фейерверком острых ощущений, вырвавших из горла пронзительный крик. Ной вторгся в нее еще один, последний раз и задрожал от того же наслаждения, которое подарил ей. Прижав Слоан к себе, он обессиленно обмяк.

Слоан долго лежала, слишком потрясенная случившимся, чтобы мыслить ясно, целиком захваченная простым счастьем находиться в его объятиях. Но по мере того как рассудок возвращался, с ужасом сообразила, что этот пылкий любовник, человек, только что заставивший ее кричать, оттачивал свою технику со многими женщинами. Слишком многими. И наверняка ими избалован. Но… но с другой стороны, вряд ли он нашел ее настолько скучной и неопытной, что больше не захочет иметь с ней дел, иначе не обнимал бы ее с такой нежностью. Может, лучше что-то ему сказать?

— Ной!

— М-м-м?

— Я очень быстро учусь.

Ной попытался разглядеть ее прекрасное встревоженное лицо, и его губы дернулись в нежной улыбке.

— Я это заметил, — заверил он, смеясь так, что кровать затряслась, и сгреб в охапку Слоан, уткнувшись носом в ее шею. — Боже, помоги мне!

Постепенно он успокоился. Но на душе по-прежнему было легко и светло. Обычно после любовных схваток он чувствовал приятную слабость, но быстро восстанавливал силы. И никогда не испытывал такого непонятного счастья. Именно непонятного. Абсурдного. Смешного. Ной никак не мог понять, почему именно эта женщина так воздействует на него, и не только в постели. Она способна воспламенить его взглядом, развеселить улыбкой и сделать податливым как, воск. И притом она совершенно лишена жадности, тщеславия и хитрости.

И к тому же он морит ее голодом.

Ной взял со столика часы. Он просил ее приехать пораньше, чтобы показать закат на море, и сумерки еще не спустились.

Ной пригладил ее растрепавшиеся, повлажневшие от пота пряди, и Слоан вопросительно взглянула на него.

— В программу вечера входят ужин и прогулка, — шутливо объяснил Ной.

Слоан сонно улыбнулась и погладила его по груди.

— А это? Включено в программу или сверх оной?

— Не смотри на меня так, иначе получишь еще кое-что, кроме ужина.

— Неужели? Что же именно?

— Десерт.

И чтобы удержаться от искушения. Ной схватил телефонную трубку и приказал подавать ужин через полчаса. Только потом он неохотно встал с постели.

Они ужинали при свечах, а где-то тихо играла музыка. Теперь, когда первое желание было утолено, они смогли говорить как люди, недавно подружившиеся и старающиеся получше узнать друг друга.

К тому времени как ужин кончился, Слоан так освоилась, что без смущения отвечала на расспросы Ноя о Картере и Кимберли.

— В восемнадцать мама стала победительницей конкурса красоты, а призом была недельная поездка в Форт-Лодердейл с проживанием в лучшем отеле. Репортер местной газеты как раз снимал ее на пляже, а в это время неподалеку проходила коктейль-парти, репетиция свадебного ужина, на котором должен был присутствовать Картер. Ему все это надоело. Вот он и прогуливался по пляжу и подошел поближе посмотреть, что происходит. На нем был ослепительно белый смокинг, и мама влюбилась с первого взгляда, словно ее околдовали. Так все и вышло.

— Должно быть, это еще не вся история, — резонно возразил Ной.

— Почти вся. Маму воспитывала бабушка, и обе были крайне наивны и совершенно не знали жизни. Короче говоря, последние три дня она провела с ним в отеле. Отдала ему свою невинность, а он взамен подарил ей Парис. Мама вернулась домой, твердо убежденная, что нашла свою единственную любовь и Картер женится на ней, как только уговорит своих богатых и влиятельных родителей дать согласие на брак. Естественно, ее немного удивило, что так называемый жених неожиданно пропал и ни разу не подумал позвонить. Но самым большим сюрпризом стало сообщение доктора о том, что у нее вовсе не грипп, как ей казалось, и что через восемь месяцев она станет мамой.

Ной рассеянно вертел бокал, наблюдая за Слоан. Ее прекрасное выразительное лицо озарялось мягкой улыбкой при упоминании о матери и становилось презрительно-суровым, стоило заговорить об отце.

— А потом?

— Все как обычно, — пожала плечами Слоан, горько улыбаясь. — Мама отправилась в библиотеку и отыскала имя отца своего будущего ребенка в справочнике» Кто есть кто «.

Видя, что Ной не думает подсмеиваться над ее жалкими попытками шутить, Слоан, мгновенно став серьезной, вздохнула.

— Кимберли была так уверена, что их любви ничего не грозит и во всем виноваты родители, настроенные против нее, что купила на последние призовые деньги билет на самолет и явилась в дом Рейнолдсов на ночь глядя с одним чемоданом. Но ей сообщили, что Картера нет дома. Кимберли объяснила, что она его невеста, и попросила разрешения подождать своего жениха. Можешь легко представить, что за этим последовало.

— И все же, — возразил Ной, — очень хотел бы дослушать эту историю.

— Ты ужасно настойчив, — покачала головой Слоан, но он лишь поднял брови, ожидая продолжения. Не в силах противиться молчаливому приказу, девушка смирилась с неизбежным. — Они вытянули из нее все подробности и, разумеется, просто взбесились.

Слоан помолчала, пытаясь найти подходящие слова, чтобы не чернить Картера перед человеком, которого считала его другом.

— Рейнолдсы посчитали, — осторожно заметила она, — что сын поступил не слишком благородно, и Картер, вернувшись, понял свою ошибку и ушел из дома вместе с мамой…

Но Мейтленд не поймался на удочку: слишком хорошо он знал эту семейку.

— Не пойдет, Слоан. И не нужно выгораживать Рейнолдсов. Правда, они были уже немолоды, когда мы познакомились, но вряд ли успели измениться за это время. Как развивались события на самом деле?

Немного выбитая из колеи его прямолинейностью, Слоан дрожащими пальцами поправила салфетку на коленях и с трудом встретила немигающий взгляд Ноя.