Кубатура сферы - Сергей Слюсаренко

— Центр, подтвердите эвакуацию. — Тимур вышел на связь. — Мы на точке.

— Ты что, дурак? — совершенно неожиданно раздалось из рации. — Ты соображаешь, что говоришь? Кому вы теперь нужны?

Рация после этого умолкла — связь с Центром была потеряна окончательно. Но тут вякнул главный компьютер, сообщая о сигнале с локального коммуникатора.

— Это кто тут у нас? — под нос себе буркнул Герман, но на связь вышел.

— Это Лазненко. — Голос высшего начальства Гера знал хорошо. — Немедленно съезжайте с шоссе налево и углубитесь в лес по просеке, что впереди от вас!

Голос был жестким и не подразумевал обсуждения. Не говоря ни слова, Клава осторожно приняла влево и свернула в указанную просеку.

— Двести метров вперед, и сразу сворачивайте. — Лазненко дал новую вводную. — Там поворот красной ленточкой отмечен.

И правда, через указанное расстояние, как в какой-то спортивной игре по ориентированию, на ели нашелся красный маркер, и «Патриот» уже с натугой — сказывались повреждения — продрался сквозь чащу, объезжая редкие сосны. Там, в глубине, на небольшой поляне машину встретил сам Лазненко. Он был не один, небольшая хорошо вооруженная группа спецназа тщательно охраняла поляну.

— Немедленно вколите это Малахову, — без всяких вводных слов приказал генерал и протянул инъекционный пистолет Клаве.

— Это что? — Клава с некоторой неприязнью взяла в руки инструмент. — Я уже ввела все необходимое, у него нет серьезных травм.

— После этой инъекции никто не усомнится, что он мертв, еще примерно час, вводите. Опасности для него никакой нет. Вернее, это единственный шанс уберечь его от тех опасностей, которые его ожидают сейчас. Так надо. Это приказ.

Клава приложила наконечник инъектора к плечу Вадима, предварительно разрезав рукав, и спустила курок. Негромко и легко пшикнув, прибор ввел дозу.

— Теперь его запакуют. — Лазненко кивнул одному из своих охранников.

Три человека подбежали к машине и, развернув принесенный черный мешок для транспортировки трупов, аккуратно запаковали туда Малахова. Еще несколько человек принялись деловито и бесстрастно снимать с «Патриота» всю специальную электронную начинку: компьютер, сканер, систему связи. Герман с Клавой смотрели на эту процедуру как на вивисекцию. Когда машина была полностью освобождена от секретного оборудования, установили взрывчатку и радиовзрыватель. Потом из глубины леса выехал армейский грузовик с парусиновым тентом. До сих пор грузовик прятался в густом ельнике. Погрузили технику, осторожно, на носилках, упакованного Вадима, и потом уже туда поднялись Лазненко и члены группы. Несколько спецназовцев в качестве сопровождения устроились у заднего борта.

— Пока молчите и ничего не спрашивайте. — Генерал предупредил любые вопросы.

Дорога заняла несколько минут. Грузовик остановился, и полог, закрывающий кузов сзади, распахнулся. Здоровенный негр, не выпуская из рук M16, заглянул внутрь и прогундел:

— Permit, please? — хотя в интонациях никакого «пожалуйста» не присутствовало.

Лазненко, чуть привстав, показал воину какую-то заламинированную бумажку. Негр выудил из кожаного чехла на поясном ремне ручной сканер штрих-кода. Сканер, пискнув, выдал расшифровку. Проверяющий слегка изменился в лице и, лихо отдав честь, радостно проорал:

— Please, sir, welcome to the international base, — и закрыл полог.

Машина, фыркнув дизелем, продолжила движение и, попетляв недолго, остановилась. Спецназовцы немедленно выскочили наружу и открыли задний борт. Машина стояла у трапа небольшого самолета, похожего на «Фалькон», но с совершенно другими по форме двигателями. Никаких опознавательных знаков на нем не было. Спецназовцы осторожно перенесли Малахова, за ними последовали Лазненко, Клава и Герман. Закрылся автоматический люк, и самолет, взвыв турбинами на полной мощности, взмыл вертикально вверх. Зависнув на секунду, плавно перешел в горизонтальный полет. В салоне почти не чувствовалось шума двигателей в маршевом режиме.

— Прежде чем вы начнете задавать вопросы и готовить отчет, посмотрите вот этот ролик, — без всякого вступления начал Лазненко. Он открыл свой ноутбук, стоявший перед ним на низком столике, и повернул его экраном к Клаве и Тимуру.

На экране была запись с очков коммуникатора, код в углу экрана был малаховский. На первых кадрах Вадим разговаривал с Сухим, тот стоял возле «Патриота» уже без крыши. Сзади виднелось колесо обозрения.

— Ты бы лучше через черный ход пошел. — Сухой показал Малахову куда-то за спину. — Там с фасада все разбито.

— Мы что с тобой, в игрушки компьютерные играем? — ответил Вадим. — Ты мне еще предложи из подвала заходить.

Малахов развернулся, картинка была дерганая, как всегда бывает, когда снимают на бегу. Промелькнули серые, обшарпанные стены здания, время от времени камера показывала беглую панораму. Это Малахов осматривался, опасаясь ловушек и аномалий. Вадим двигался хоть и быстро, но осторожно, постоянно контролируя обстановку. Теперь было понятно, что он направляется к главному входу в ДК «Энергетик». Разбитые ступени, сумрак первого этажа. Малахов приблизился к громадному зеркалу справа от него. Он стоял почти вплотную к зеркалу и смотрел на свое отражение. Потом раздался голос:

— Я эту Зону кровью умою! — Голос был отрывистый и злой. Но это был голос Малахова. Вадим, подняв автомат на уровень груди, длинной очередью разнес зеркало на тысячи осколков.

Быстро взбежав по лестнице на второй этаж, Малахов развернулся налево и, обойдя концертный зал, вышел в холл с чередой дверей. Немедленно ударом ноги была выбита первая дверь. Внутри комнаты у дальней стенки сидел старик в инвалидном кресле. От удара он вздрогнул и, повернув голову к Малахову, спокойно спросил:

— Что случилось, молодой человек?

Старик с трудом развернул свое кресло на колесах и, улыбаясь, медленно двинулся к Малахову.

— Заходите, у меня как раз чай поспел, — гостеприимно предложил старик.

Но Малахов медленно поднял свой автомат и, ничего не говоря, выстрелом разнес старику голову. Тот дернулся и, заливая одежду кровью, обмяк в кресле.

В следующей комнате оказалась пара молодых людей, они спали, когда ворвался Малахов. Юноша попытался заслонить собой свою спутницу, но Малахов ударом приклада свалил его на пол. Одним движением руки Вадим приковал юношу наручниками к батарее. Потом резко сдернул одеяло с девушки, она пыталась прикрыться руками, но это только развеселило нападавшего. Под страшный хохот и дикие крики Малахов медленно отрезал грудь девушке и, насладившись потоками крови, убил обоих. Так, сея страшную смерть, он двигался по коридору. В предпоследней комнате оказалась женщина, рядом с ней стоял и держался за юбку ребенок лет двух. Когда женщина упала на пол с простреленной головой, ребенок закричал: «Мама, мама!» Удар ботинка оборвал детский крик.

— Что это? — спросила побледневшая Клава. — Это же…

— Вот это было показано в прямом эфире всеми телеканалами мира. Причем комментарии были везде одинаковые — так российский спецназ празднует кровавую тризну на территории Украины. — Лазненко захлопнул ноутбук, рискуя разнести его вдребезги. — Говорилось, что далее невозможно терпеть произвол в зоне отчуждения.

— Ни у кого не возникло вопроса, откуда эти люди в Зоне? — Гера был тоже ошарашен. — Ведь бред же!

— Это никого не интересует, сказали, что мирная группа туристов отдыхала после экскурсии по местам давней катастрофы. И что вся эта бойня — результат борьбы за ресурсы Зоны.

— Но ведь это же фейк явный, есть же запись настоящая! — Гера осмотрелся, ища рядом оборудование из «Патриота».

— Это мы знаем, что есть. А вот специальную комиссию ООН мало интересует то, что мы говорим, и то, что у нас есть. Экстренное заседание Совбеза объявило Зону районом международного протектората. Вы же видели — сейчас сооружают периметр, туда теперь и мышь не проскользнет. Сначала колючкой обтянут, потом начнут укреплять…

— Да кому это все надо? Кому мы перебежали дорогу? — возмутилась Клава.

— Клава, ты должна привыкнуть к тому, что ко многому происходящему в мире проявляют интерес различные силы. На этот раз они сильнее нас. Обычная борьба цивилизаций.

— И что теперь? Что теперь с нами, что с Вадимом? Мы что, тоже расходный материал в этой игре? Ведь Малахова теперь каждая тварь пристрелит и гордиться будет!

— Все гораздо сложнее. Нет той Зоны, куда вы отправились несколько дней назад. Ее вообще нет. Вернее, она осталась только для систем наблюдения. А в реальности Зона находится где-то совсем в другом месте. Та туманная дымка, которая вас встречала при входе в Зону, теперь стала границей между двумя мирами. Куда попадает человек, пересекая границу, — неизвестно. Может, это лес в Сибири, может, заповедник на Венере, а может — это вообще другое пространство.