Баталист. Территория команчей - Артуро Перес-Реверте

поля под Витезом, чтобы заснять, как он будет взрывать бронетранспортер гранатой РПГ-7[155]. Он, как и этот убитый, был похож на киноактера, и они прозвали его Секс-символом. Тогда в зарослях кукурузы, к ужасу журналистов, парень наступил на мину, но она не взорвалась, потому что это была ТМБ, противотанковая мина российского производства, – нужно не менее 180 килограммов, чтобы она сработала. Но сейчас убитый не мог быть тем Секс-символом по двум простым причинам. Во-первых, этот был хорватом, а тот – из армии мусульман. И вдобавок на следующий день после инцидента на кукурузном поле Секс-символ снова наступил на мину, на сей раз противопехотную, которой достаточно усилия в девять килограммов, чтобы сработать, что она сразу и сделала, едва парень поставил на нее ногу. Есть люди, которые рождаются для того, чтобы наступать на мины, и случай с Секс-символом объяснялся именно предопределенностью судьбы: наступать на мины ему было написано на роду.

Но и сами по себе мины – штука зловредная. Если говорить о журналистах, на минах подорвались Дики Шапель, Роберт Капа[156] и многие другие. Первый подорвавшийся на мине человек, которого Барлес увидел во время турецкого вторжения на Кипр, тоже был журналистом. Случилось это в 1974 году, когда Аглае Мазини переспала с Глефкосом из «Таймс» в Никосии, а неподалеку от дома, где они находились, стоял танк и расстреливал бассейн гостиницы «Ледра Палас». До того как стать репортером «Пуэбло», Аглае была партизанкой Тупамарос[157] и потеряла руку, но отлично обходилась и одной. Красивая и смелая, она пила, как казак, и в семидесятые была живой легендой в странах Восточного Средиземноморья. Ее жизнь настолько вдохновила Фолькера Шлёндорфа, снявшего фильм о войне в Ливане, что Аглае стала прообразом героини, которую сыграла Ханна Шигулла[158]. Что касается неудачника, наступившего на мину на Кипре, его звали Тед Стэнфорд, он вылез из машины, чтобы отлить на обочине дороги в Фамагусту, и наступил на мину ровно в тот момент, когда расстегивал ширинку. Один его ботинок взрывом отбросило далеко-далеко, и Барлес, которому тогда было всего двадцать два, и это была его первая война, долго еще вспоминал, как стоял с этим ботинком в руке, не зная, что с ним делать.

– Миномет, – заметил Маркес. И, аккуратно придерживая видеокамеру, растянулся на склоне.

На этот раз Барлес не услышал уханья залпа, но он доверял Маркесу больше, чем самому себе. В свое время они провели неделю с испанскими миротворцами в Ябланице, и за это время Барлес убедился в том, что его товарищ может предсказывать снаряды, выпущенные артиллерией в нескольких километрах от них, по вибрации стекол; они находились в долине, где акустическая волна дозвуковых снарядов на четыре или пять секунд опережала сам снаряд, и времени хватало, чтобы упасть ничком на землю. Маркес всегда был полезен в таких ситуациях; однажды под Вуковаром по состоянию травы и следам машин он вовремя сумел определить, что дорогу заминировали. Или как-то в другой раз в пригороде Осиека недалеко от линии фронта они шли каждый по своей стороне пустынной улицы, и вдруг Маркес остановился, присмотрелся к дому впереди и тут же крикнул Барлесу: «Нам хана!» – или что-то в этом духе; и едва оба успели укрыться в подъездах, как их обстрелял снайпер.

В этот раз минометный снаряд упал ближе, у основания моста, подняв при этом целый фонтан воды. Маркес внимательно посмотрел в сторону кромки леса, застегнул бронежилет, до этого просто свободно болтавшийся на нем, и положил руку на камеру. Им с Барлесом не нужно было объяснять, что последует за этим снарядом: мусульмане производили зачистку, перед тем как перейти мост. Но минеры «хавэо» могли взорвать его и раньше, едва убедившись в том, что отступать через этот мост уже некому. Даже странно, что хорваты не взорвали его до сих пор.

Именно из-за моста журналисты и лежали сейчас на этом склоне. За три года работы на территории бывшей Югославии они успели собрать приличную коллекцию кадров с видами мостов до взрыва или после: Мостар, Чаплина, Биела, Вуковар, Дубица, Петриня. Эти мосты всех возможных размеров, цветов и конструкций запечатлены в видеорепортажах Маркеса и Барлеса. Иногда их снимали на бегу, по дороге туда и обратно в один и тот же день, продираясь сквозь толпы беженцев и уворачиваясь от рвущихся бомб; в толпе мелькали то сербы, то хорваты, то наступающая им на пятки армия Боснии и Герцеговины. Мостов здесь хватало. Вся эта клятая Босния покрыта реками и конструкциями из стали и бетона, которые позволяли эти реки перейти. Но для Маркеса и Барлеса мост в Биело-Поле был особенным. Как они говорили между собой, это был первосортный мост.

II. «Много танка, tutto kaput» [159]

Одержимость Маркеса мостами началась три года назад, осенью 1991 года, когда в Петрине мост «ушел у него из-под носа», а Кристиан Аманпур с Си-эн-эн опоздала на войну[160]. На счету у Маркеса уже были десятки кадров с мостами, как целыми и невредимыми, так и разрушенными, но ему пока не приходилось снимать сам момент взрыва. Это не удавалось еще ни одному из профессиональных телеоператоров на территории бывшей Югославии. Казалось бы, чего проще – снять мост в тот момент, когда он желает всем счастливо оставаться, взлетая на воздух, однако это не так. Для начала нужно оказаться в нужном месте в нужное время. Но это не всегда возможно, и, кроме того, подрывники не имеют привычки заявлять о своих планах заранее во всеуслышание. Они просто закладывают взрывчатку и взрывают то, что задумали, вот и все. С другой стороны, даже если знаешь или подозреваешь, что готовится взрыв, нужно в этот момент иметь камеру в руках и снимать в процессе. Другими словами, мало просто быть на месте, нужно еще и снимать. И есть масса причин, по которым это может стать невозможным. Например, в тебя стреляют. Или снаряды летят в твою сторону в таком количестве, что никто уже не в силах приподнять голову. Или солдаты, ответственные за мероприятие, просто запрещают съемку. К тому же, по известному всем закону Мёрфи, согласно которому бутерброд всегда падает маслом вниз, подрыв моста, как и большинство других событий на войне, всегда случается именно тогда, когда твоя камера выключена, или ты меняешь кассету, или ты отошел к машине, потому что сел аккумулятор, или ты расстегнул ширинку, как Тед Стэнфорд. Да уж…