Ночные откровения - Томас Шерри

— Я всегда говорил, что нынешние законы о бродяжничестве слишком либеральны, — заявил лорд Вир, полностью вернувшись к привычному лицедейству. — Ведь именно после встречи с проходимцем леди Дуглас стала неважно выглядеть, а, миссис Грин?

— Да, сэр, верно.

— Она слишком утонченная дама, чтобы находиться в столь грубой компании, — покачал головой маркиз, беря Элиссанду под локоть. — Пойдемте, леди Вир.

Комната тетушки Рейчел была пуста, как разграбленная гробница. Покачнувшись, Элиссанда ухватилась за дверную ручку. Внизу поднялся шум. Она бросилась по лестнице, перескакивая через ступеньку. Наверное, пропажа объявилась, и все шумно выражают облегчение — пусть это будет так. Пусть будет так.

Но причиной суеты оказалась всего лишь телеграмма, адресованная Элиссанде и обнаруженная среди почты, доставленной в отсутствие супругов.

«Мои дорогие,

мне ужасно захотелось тех замечательных устриц au gratin[50], что подают в гостинице «Савой», поэтому я решила отправиться в Лондон и переночевать там.

Пожалуйста, Элиссанда, не тревожься за меня. Просто знай, что я очень тебя люблю.

Твоя любящая тетя».

Вытащив телеграмму из онемевших пальцев жены, лорд Вир просмотрел текст, а затем зачитал его вслух перед собравшимися слугами.

— Видите, беспокоиться не о чем, — провозгласил он. — Миссис Дуглас уехала в Лондон, как и собиралась, и завтра вернется. Так что займитесь своими обязанностями. А вы, миссис Грин, выпейте чашечку чая и считайте сегодняшний день выходным.

— Но…

Маркиз бросил взгляд на супругу. Элиссанда расцепила руки и ободряюще улыбнулась сиделке:

— Миссис Грин, тете иногда приходят в голову сумасбродные идеи. Мы к этому уже привыкли. Если она сказала, что вернется завтра, то так оно и будет.

Сделав книксен, сиделка отправилась на поиски чая. Остальные слуги тоже разошлись. В холле остались только Элиссанда и маркиз.

— Пойдем со мной, — сказал он.

Проведя жену в кабинет, Вир закрыл дверь и протянул еще одну телеграмму.

— Это принесли для меня. Может, и тебе захочется прочесть.

Элиссанда взглянула на листок. Слова подпрыгивали и шатались, отказываясь складываться в ровные и понятные фразы. Пришлось зажмуриться и снова открыть глаза.

«Уважаемый сэр,

как нам только что стало известно, мистер Дуглас объявлен сбежавшим. Ни способ его побега, ни нынешнее местонахождение пока не выяснены. Но власти хотели бы предупредить Вас о его статусе беглого преступника и просить Вашего содействия для возвращения вышеупомянутого под стражу.

С почтением и прочая,

Филберт».

— Твой дядя и был тем бродягой, — безжалостно подытожил маркиз. — Он наверняка дал указания Рейчел, как встретиться с ним.

Грудь сжало, словно тисками, сделалось невозможно дышать. За четыре дня до слушания дела дядя среди бела дня похитил тетушку!

А чем же в это время занималась племянница? В развалинах какого-то замка преподносила на блюдечке свое сердце, пытаясь снискать любовь собственного мужа — этого бесчувственного мерзавца!

Вышеозначенный муж втиснул ей в руку стакан.

— Пей.

Виски проплавило жгучую дорожку к желудку. Элиссанда снова запрокинула стакан — тот был уже пуст.

— Еще.

— Не сейчас. Ты плохо переносишь спиртное.

— Не понимаю, — потерла она пустым стаканом лоб, — это совершенно бессмысленно. Тетя ведь была не одна. Дядя не уволок ее, схватив за горло. Почему Рейчел по собственной воле отправилась на встречу с ним?

— Дуглас наверняка угрожал тебе или мне, а может, и обоим.

— Он беглый преступник, преследуемый законом. Он не может причинить нам никакого вреда.

— Ты не знаешь этого человека так, как твоя тетя.

— Я прожила с ним всю свою жизнь, — отмела Элиссанда сомнительное объяснение.

Маркиз долго не сводил с нее странного взгляда — словно жена была отправляемым на бойню животным.

— Может, присядешь? Я должен тебе кое-что рассказать.

Он должен рассказать?! О ее дяде?!

Внезапно перед глазами пронеслись события последних недель: сотни крыс наводняют дом леди Кингсли, умный мужчина в личине идиота появляется в Хайгейт-корте, рыскает повсюду, и у полиции через считанные дни находятся доказательства, достаточные для ареста дяди. Какова вероятность, что все произошедшее — цепь случайностей?

Элиссанда села. Скорее, у нее подкосились ноги.

— Ты что, имеешь к этому какое-то отношение? Ты оказался в нашем доме не из-за крысиного нашествия у леди Кингсли — ты искал улики!

— Вижу, эту часть повествования можно пропустить, — беззаботно отметил Вир.

— Так ты служишь в полиции?

— Конечно же, нет, — муж надменно приподнял бровь, — маркизы не служат. Хотя время от времени я помогаю властям по собственному желанию.

Элиссанда прижала пальцы к переносице.

— И что ты хотел рассказать?

— Тебе известно, как они познакомились?

— Послушать дядю, с его стороны это было сплошное благодеяние и сострадание. Он — возвратившийся из Южной Африки богач. Она — оказавшаяся в затруднительном положении барышня, чей отец умер в нищете после разорения собственного банка, а сестра подалась в содержанки. Вышедший на сцену благородный герой спасает несчастную девицу от жизни, полной лишений и каторжного труда.

— Они действительно могли быть представлены друг другу после возвращения Дугласа из Южной Африки. Но, по-моему, он заприметил девушку задолго до того.

При этом открытии внутри Элиссанды что-то тревожно оборвалось. Она ведь была уверена, что знает о своих родственниках все, что следовало знать.

— Почему ты так считаешь?

— Из-за картин в Хайгейт-корте. Фредди обнаружил похожую, нарисованную в конце шестидесятых. Я вчера съездил в Кент посмотреть на полотно. На нем тоже изображены ангел и мужчина: ангел в белых одеждах и мужчина, восторженно преклонивший колени. У ангела лицо миссис Дуглас. Автор картины — а я полагаю, им был твой дядя — продал свою работу, чтобы купить билет в Южную Африку.

— Так он отправился туда ради тети?

— Возможно, не исключительно ради нее, но девушка явно занимала не последнее место в его мыслях. Это похоже на одержимость.

Элиссанда поднялась — теперь она не могла усидеть на месте.

— И что случилось после?

— Художник потерпел неудачу. Твоему дяде недостает не то везения, не то деловой хватки — а может, ни того, ни другого. Но кто-то из его знакомых напал на богатую жилу и хвастался удачей каждому, имеющему уши. Тот везунчик собирался вернуться на родину и наслаждаться обретенным достатком. Его звали Эдмунд Дуглас.