История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III - Коллектив авторов

Все участники операции были отмечены высокими государственными наградами. Вернувшихся офицеров встречали с почестями, но об операции приказано было забыть. Однако выполнить данный приказ было невозможно. Через многие годы командир группы «Гром» Михаил Романов вспоминал: «… Я по-прежнему живу этими воспоминаниями. Время, конечно, что-то стирает из памяти. Но то, что мы пережили, что совершили тогда, – всегда со мной и во мне. Как говорится, до гробовой доски. Я год мучился бессонницей, а когда засыпал, то видел одно и то же: Тадж-бек, который вновь и вновь нужно брать штурмом, моих ребят…»

Одновременно с захватом важнейших объектов в Кабуле начался ввод советских войск в Афганистан. Первым перешел советско-афганскую границу в 15–00 по московскому времени 25 декабря 1979 г. отдельный разведывательный батальон 108-й стрелковой дивизии. Одновременно на самолетах военно-транспортной авиации границу пересекли части 103-й Витебской воздушно-десантной дивизии, которые десантировались посадочным способом на кабульском аэродроме. Сразу же произошла первая трагедия: при столкновении с горой разбился самолет Ил-76 с личным составом и техникой. Погибло 44 десантника. Командующий 40-й армией генерал Ю. В. Тухаринов с маршалом С. В. Соколовым утром 26 декабря совершили облет выдвигающихся колонн. К середине января на территории Афганистана были сосредоточены 5-я и 108-я мотострелковые дивизии, 103-я дивизия ВДВ, 56-я отдельная десантно-штурмовая бригада, 860-й отдельный мотострелковый полк и 345-й отдельный парашютно-десантный полк. Мотострелковые части разворачивались в ходе частичной мобилизации Туркестанского и Среднеазиатского военных округов из кадрированных дивизий и укомплектовывались мобилизованными из запаса сержантами, офицерами и рядовыми, среди которых было много представителей среднеазиатских народов. В дальнейшем Ограниченный контингент советских войск в Афганистане был полностью укомплектован солдатами срочной службы и кадровыми офицерами.

Вначале советские войска встречались местным населением дружелюбно и даже с цветами. Многие афганцы надеялись, что в стране водворится порядок. Только в северных провинциях, где жили потомки тех, кто боролся с большевицким режимом в 1920–1930-е гг., сопротивление началось сразу. Однако и в других районах страны спокойствие было весьма недолгим. 20–23 февраля 1980 г. в Кабуле восстало местное население, появились первые жертвы среди советских солдат, а к лету война полыхала в полную силу. Политбюро ЦК КПСС просчиталось полностью: оно хотело, чтобы Ограниченный контингент находился на территории восточной разноплеменной страны, охваченной гражданской войной, вне этой войны. Сбылись самые худшие предположения: большинство афганцев стали воспринимать советские войска как агрессора, и это объединило между собой даже враждующие группировки повстанцев.

Советские солдаты сражались мужественно в войне, о которой на их родине мало кто знал. Бои на территории Афганистана разгорались, приобретая все более ожесточенный характер.

Историческая справка

29 февраля 1980 г. погиб, прикрывая отход своих товарищей, командир отделения разведроты 317-го воздушно-десантного полка 103-й Витебской дивизии ВДВ старший сержант Александр Мироненко. Оказавшись окруженным моджахедами, он подорвал себя и их связкой гранат. В тот же день аналогичный подвиг совершил заместитель командира инженерно-саперного взвода того же полка старший сержант Николай Чепик. Подразделение, в котором служил Николай, получило приказ взорвать в пещере склад боеприпасов противника. Возвращаясь после успешного выполнения задания, десантники попали в засаду. Моджахеды значительно превосходили их своей численностью. В ходе перестрелки Чепик был ранен в ногу. Привязав осколочную мину направленного действия к дереву, мужественный воин-десантник направил её на противника и взорвал, поразив около 30 врагов, заплатив за это собственной жизнью. За эти подвиги оба десантника были удостоены званий Героев Советского Союза.

Маршал Устинов обещал, что советские войска пробудут в Афганистане не больше «пары месяцев». Вместо этого они остались там на восемь лет.

США и Западная Европа были потрясены советским вторжением. Президент Картер и его помощник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский сочли, что СССР добивается выхода к Персидскому заливу и его нефтяным сокровищам. Американское правительство наложило экономические санкции на СССР и призвало к бойкоту Олимпийских игр 1980 г. в Москве. Брежнев был разочарован и удручен: разрядка, которой он гордился как личным достижением, лежала в руинах.

В советском обществе новость о вторжении в Афганистан вызвала единичные протесты диссидентов, среди них академика Сахарова. 8 января Политбюро постановило лишить Сахарова титула академика и всех наград и отправить в ссылку в город Горький (Нижний Новгород), закрытый для иностранцев. В то же время начало войны в Афганистане имело в русском обществе скрытый общественный резонанс, не меньший, чем ввод войск в Чехословакию в 1968 г. В партийно-академической элите, МИДе и даже аппарате ЦК многие увидели в этой бессмысленной авантюре свидетельство полной деградации брежневского режима, влияние застоя во внутренних делах на внешнюю политику.

Свидетельство очевидца

Работник Международного отдела ЦК КПСС А. С. Черняев записал 30 декабря 1979 г. в дневник: «Мы… учинили акцию, которая встанет в ряд с Финляндией 1939 г., с Чехословакией 1968 г. в мировом общественном сознании… Мы вступили уже в очень опасную для страны полосу маразма правящего верха, который не в состоянии даже оценить, что творит и зачем. Это … бессмысленные инерционные импульсы одряхлевшего и потерявшего ориентировку организма, импульсы, рождаемые в темных углах политического бескультурья, в обстановке полной атрофии ответственности, уже ставшей органической болезнью». – А. С. Черняев. Совместный исход… С. 386–387.

В обществе росло ощущение униженности, бессилия перед самодурствующей властью, тупика. Главный аргумент в пользу власти в массовом сознании – «лишь бы не было войны» – начинал звучать издевательски. Власти наложили информационную блокаду на сведения об афганской войне. Телевидение и газеты сообщали, что советские войска строят школы и больницы. Между тем в Россию стало прибывать все больше и больше «похоронок» и цинковых гробов. Из сообщений западных радиостанций люди узнавали, что советские войска ведут кровопролитные сражения в Афганистане с моджахедами и проводят карательные операции против афганских селений, что кровь в Афганистане льется рекой.

А. А. Ляховский. Пламя Афгана. М.: Вагриус, 1999.

Б. В. Громов. Ограниченный контингент. М.: Прогресс, 1994.

П. Алан, Д. Клей. Афганский капкан. М.: Международные отношения, 1999.

5.2.13. Общества «союзных республик» в эпоху застоя. Прибалтика, Закавказье, Восточная и Западная Украина, Средняя Азия и Казахстан, Белоруссия. Национальная политика коммунистов в 1960–1970-е гг.

Нерусские республики развивались в 1970-е – первой половине 1980-х гг. в целом быстрее, чем РСФСР. В связи с тем, что нерусские республики имели, согласно ленинско-сталинскому замыслу, больший удельный вес в органах власти, им удавалось получить относительно большие куски бюджетного пирога (хотя Москва, как союзная столица, была всегда исключением). По советским законам все дети получали доступ к «бесплатному» образованию, медицине, другим социальным благам. В результате та же Средняя Азия за 1960-е и 1970-е гг. получала из общесоюзного бюджета в два с лишним раза больше ресурсов, чем производила сама. Это еще больше способствовало происходившему там демографическому взрыву.

По молчаливому уговору, союзные власти производили негласный «подкуп» нерусских регионов и республик для нейтрализации там традиционных антирусских и антисоветских настроений – прежде всего Прибалтики, Западной Украины и Закавказья.

В Казахстане и Средней Азии продолжалась модернизация традиционных обществ. Там современная промышленность, сельскохозяйственные комплексы, образование и наука развивались за счет субсидий из союзного бюджета и держались в значительной мере на квалифицированном труде русских, немцев и других мигрантов. На территории Прибалтики и Украины наряду с многочисленными военными объектами строились громадные предприятия и торговые порты (через них шло более 80 % всего союзного грузооборота). На эти стройки привозили рабочих из других регионов СССР. Приезжие оставались в более богатой Прибалтике и тёплой приморской Украине, что существенно меняло этническую структуру населения. В связи с развитием традиции летнего «дикого» (т. е. не по санаторной путевке) отдыха на берегах Черного моря, и «теневой» торговлей южными фруктами невероятно разбогатела Грузия и особенно Абхазия, где сложился массовый слой «подпольных» богачей, строились громадные особняки. Богатству Закавказья в значительной степени способствовали и мало контролируемые субсидии союзного центра на развитие промышленности и сельского хозяйства этого региона. Значительная, если не бо́льшая часть отпускаемых Москвой средств исчезала в карманах партийной номенклатуры края и относительно небольшого слоя торговцев и подпольных промышленников («теневиков»). Простой же народ – рабочие и особенно земледельцы – продолжал жить совсем небогато.