Личная помощница ректора - Анна Сергеевна Одувалова

И все бы на этом закончилось, если бы вопли Касс не услышали мама, которая с завываниями кинулась мне на подмогу, и лич, тоже примчавшийся со скоростью света. Не знаю, то ли он испугался, что Кассандра таки исполнит свою угрозу и кого-то упокоит, то ли переживал за мое благополучие.

– Деточка! – кричала мама, семеня по коридору. – Что случилось? Какие, к шушелям, умертвия?!

Она едва не запнулась за Криса, который валялся у ног Элизы, и заорала.

– Он жив! – постаралась успокоить ее я, молясь, чтобы Крис не очнулся и родительница не узнала в нем моего бывшего.

Но случилось худшее – мама увидела мое облитое томатной пастой платье. Мало того, что субстанция напоминала кровь, так еще и наряд был непоправимо испорчен.

– Мирочка… – прошептала она и начала оседать. Видимо, томатная паста смотрелась слишком реалистично на белом атласном материале, и я была для родительницы ценнее, чем платье. Это даже радовало. Правда, в создавшейся ситуации так, чуть-чуть.

– Мама… – Я кинулась вперед, чтобы ее успокоить и подхватить под руки.

Но лич успел быстрее. Увидев, что дама падает, он, как и положено джентльмену, подхватил ее под локоток. Аккуратненько так.

– Спаси… – И мама обернулась к своему спасителю.

Я икнула. Элиза замерла – она так и не выпустила из рук сковородку. Кассандра, показавшаяся в дверях, прикрыла рот ладошкой. Даже шушель очень тихо и осторожно растворился в ближайшей стене, видимо, вспомнил про свое обещание не отсвечивать, может быть, почувствовал надвигающуюся катастрофу и сбежал.

Как же мама орала, перед тем как упасть в обморок! От души. Даже меня затмила.

– Ну… всем спасибо, – мрачно сказала я и печально посмотрела на бесчувственную родительницу в объятиях лича. – Свадьбы у меня не будет.

– Прямо все так плохо? – пискнула Кассандра, которая, судя по выражению лица, почувствовала себя виноватой.

– А я откуда знаю? Вот очнется – спросим. И все же как хорошо, что мужиков-то сегодня нет… – задумчиво заметила я, чувствуя невероятную усталость и опустошенность.

– Ы-ы-ы… – согласилась со мной Кассандра. Видимо, представила папочку в гневе.

Я тоже представила. Только своего. Был бы он тут, подозреваю, мы бы лича по всей кухне собирали. Или папу… кто знает, как сложилось бы.

Крис очнулся, ужаснулся нашей разношерстной компании и попробовал уползти, но к нему радостно, с воплем: «Ура, мертвяк!» – кинулась Кассандра. Кончики ее пальцев засветились изумрудным.

– Вот все же ты, как и отец, сначала делаешь, а потом думаешь! – рыкнул на нее лич, мигом преобразившись. В глазах бушевало пламя. Таким он меня пугал, а рыжей – хоть бы хны. Она даже не поежилась. Зато Крис как-то нездорово пикнул и позеленел. – Какой же это мертвяк? Живой он.

– Живой? – Девица посмотрела внимательнее, стушевалась и отступила. – А что тогда тут забыл?

– А это сейчас важно? – фыркнула я, не желая вдаваться в подробности. – Давайте маму куда-нибудь положим. Если она очнется в объятиях профессора, боюсь, реакция будет еще более непредсказуемой.

– А с этим что делать? – деловито осведомилась рыжая, с нездоровым интересом посматривая на Криса.

– Ну не знаю… проследи, чтобы ничего не натворил, – скомандовала я и отправилась следом за личем, бросив через плечо: – Только не обижай сильно. Твой отец вернется – сам его обидеть захочет.

Кассандра кивнула и начала медленно подходить к Крису, который попытался забиться в угол. Я была уверена: после разговора с Кассандрой бывший сбежит из академии со скоростью падающего метеорита. Впрочем, если не сбежит, это его проблемы, а мне сейчас свои бы решить.

Я оказалась права. Всего через каких-то полчаса Крис с подачи Кассандры удалился. Идея покорить меня заново его покинула, а рыжая вернулась в преподавательскую комнату, куда мы переместились, как раз чтобы застать эпический момент, когда мама начала со стоном приходить в себя.

– Мама? Мама! – рыдала я и обмахивала родительницу какими-то приказами. – Ну правда! Не стоит переживать так сильно! Профессор-лич – это уважаемый сотрудник академии. Все хорошо! И я цела! На платье – томат!

– Неблагодарная! – Мама соизволила открыть один глаз. – А меня поймал труп! Несвежий! Я не оставлю дочь там, где по коридорам ходит он!

– Так не вопрос! – Кассандра, которая сидела на столе, смачно откусила яблоко, утащенное с кухни. – Пойдемте упокоим. Папа не разрешил вам устроить экскурсию по кладбищу, а очень зря. Оно у нас колоритное.

– Я-а-а… – Мама начала заикаться. Видимо, представила в красках кладбище, опасности, там поджидающие, и сам ритуал упокоения.

– Ну если он просто оживший труп, надо упокоить… – Рыжая явно провоцировала, а я молилась, чтобы мой жених как можно дольше отсутствовал. Если обстоятельства сложатся удачно, до его приезда получится уладить все проблемы, и он ни о чем не узнает.

Сам виновник матушкиной истерики сидел в уголочке и в разговор, к счастью, не вмешивался. Матушка его не видела, и я была пока относительно спокойна.

– Да я как-то не знаю… – Мама неуверенно посмотрела на меня.

Она, конечно, была напугана и зла, я видела, что мысль увезти меня отсюда ей в голову приходила, а вот избавиться от лича было то ли совестно, то ли страшно.

Продолжить мучиться сомнениями Кассандра ей не дала. Доела яблоко, выкинула огрызок в мусорку и заявила:

– Вот и я не знаю, как упокоить. Не доучилась.

– И когда доучишься, не упокоишь, – шелестящим шепотом отозвался из угла лич. – Потому что ленива. Да и замуж соберешься. А какая некромантка из замужней женщины?

Мама снова охнула и закатила глаза, а Кассандра ответила:

– Замечательная некромантка. Но вы правы, я вас упокаивать не буду. «Я вас породила, я вас и убью» в этом случае не сработает. Вы мне и в полуживом состоянии нравитесь. Совсем в живом, конечно, было бы лучше…

Я шикнула на обоих, так как маму снова пришлось обмахивать и уговаривать прийти в себя. Я уже видела, что это все позерство и игра, но мне и в голову не пришло ее игнорировать. Как можно? Мама же у меня одна и очень переживает.

К консенсусу мы с ней все же пришли. Она не желала смотреть на лича, но согласилась забыть, что лич здесь работает, и обещала молчать обо всем случившемся.

Все же после того, как отошла от шока, мама вспомнила, что вообще-то давно хотела меня выдать замуж, ректор – неплохая партия, а свадьба назначена на завтра. А значит, совершенно не время что-то менять. К тому же и повод-то не такой уж существенный. Мало ли какие у меня коллеги.

После того как герра Сибилла, шикнув на профессора (он тут же послушно удалился), повела маму отдыхать, я выдохнула с облегчением, и мы с Кассандрой отправились за ее платьем. Вот уж не думала, что мой бывший еще способен сделать хоть что-то полезное. Но именно благодаря ему я буду в том платье, в котором хочу сама,