Далекие горизонты - Роберт Силверберг

— Будущего мужа с точки зрения времени, — поправил черный, Джон Микайл, отличавшийся некоторой педантичностью. — Рауль Эндимион еще не был мужем Энеи во время своего пребывания на Витус-Грей-Балиане Б.

— Для меня будет честью остаться с Сес Амбре до встречи с Бродягами, — сияя улыбкой, сказала Ден Соа.

Бродяги остановились на расстоянии в пятьсот километров от корабля, и три их посла прибыли на борт. По радио выяснилось, что эти трое способны выдержать гравитацию» в 0,1 g без особого дискомфорта, и потому в пузыре солярия чуть позади и вверху центрального поста установили защитное поле на этот уровень, закрепили стулья и включили освещение. Люди Спирали полагали, что разговор проще будет вести, имея хоть какое-то понятие о верхе и низе. Ден Соа добавила, что зелень солярия может создать Бродягам ощущение уюта. Корабль с легкостью вырастил шлюз вверху огромного пузыря, и ожидающие смотрели, как к нему приближаются двое крылатых Бродяг и небольшая фигурка в прозрачном скафандре Бродяги, привыкшие к атмосфере кольца, дышали стопроцентным кислородом, так что корабль позаботился о создании для них нужных условий. Когда вошли Бродяги, Дем Лиа ощутила небольшую эйфорию. «Интересно, — подумала она, — только ли это от чистого кислорода или еще от новизны обстоятельств?»

Бродяги, усевшись в приготовленные для них кресла, принялись изучать пятерых собеседников из Спектральной Спирали: Дем Лиа, Ден Соа, Патека Георга, психолога Петера Делена Дем Тае и Сес Амбре — приятную женщину с коротко стриженными седыми волосами, аккуратно сложившую руки на коленях. Бывшая учительница настояла на полной форме одежды — синее платье и синий капюшон, — и только несколько нашитых в стратегических точках пластин не давали ее одежде развеваться и надуваться при каждом движении.

В делегацию Бродяг вошли три абсолютно разных существа. Слева, в тщательно сконструированном кресле для низкой гравитации, сидел полностью адаптированный к космосу Бродяга. Он представился как Далекий Ездок. Ездок был почти четырех метров ростом, и рядом с ним Дем Лиа казалась себе еще ниже, чем на самом деле. Люди Спектральной Спирали вообще были приземисты и коренасты — не столько из-за долгой жизни на планете с высокой гравитацией, сколько из-за генетического наследия основателей. Адаптированный к космосу Бродяга во многом выглядел совсем не по-человечески. Руки и ноги у него были как палки, приделанные к тонкому туловищу. Пальцы — сантиметров двадцать, не меньше. Каждый квадратный сантиметр тела — казавшегося почти голым под облегающим слоем потоохладителя — был покрыт генерируемым им самим силовым полем (вполне обычной, лишь усовершенствованной аурой человеческого тела), и это поле позволяло Бродяге жить в глубоком вакууме. Гребни над плечами служили антеннами для раскрытия крыльев силового поля, ловивших солнечный ветер и магнитные поля. Лицо Далекого Ездока по сравнению с обычными людьми было генетически сильно изменено: глаза — черные щели за выпуклыми моргающими мембранами, вместо ушей — сетки по бокам головы, наводившие на мысль о радиоприемнике, рот — узкая безгубая щель. Для общения использовались радиожелезы в шее.

Делегация Спектральной Спирали знала об этой особенности Бродяг, и у каждого был небольшой наушник, который мог не только принимать передачу Далекого Ездока, но и давал возможность связаться с ИскИнами на кодированной частоте.

Второй Бродяга был лишь частично приспособлен к космосу, зато куда более похож на человека. Три метра ростом, тонкий, чем-то напоминающий паука. Постоянного силового поля эктоплазменной кожи у него не было; безволосый, узколицый, узкоглазый, с резкими чертами лица. Он говорил на английском времен ранней Сети с едва заметным акцентом. Представился он как глава ветви и историк Кил Редт, и было очевидно, что он и будет на переговорах главным представителем, если не руководителем всей группы.

Слева от главы ветви сидела женщина-тамплиер — молодая, лысая, с тонкими, слегка азиатскими чертами лица и с обычными для тамплиеров большими глазами. Одета она была в традиционный балахон с капюшоном. Она представилась как Истинный Глас Древа Рита Кастин, и голос у нее был тихий и необычно музыкальный.

Когда люди Спирали представились, Дем Лиа заметила, что Бродяги и женщина-тамплиер глядят на Сес Амбре, а та дружелюбно улыбается в ответ.

— Как вы добрались так далеко в таком корабле? — спросил глава ветви Кил Редт.

Дем Лиа рассказала о решении основать новую колонию Спектральной Спирали Амуа подальше от космоса энеан и людей. Далее последовали неизбежные вопросы об истоках культуры Спектральной Спирали Амуа, и Дем Лиа рассказала эту историю как можно более сжато. — Если я вас правильно поняла, — сказала, выслушав ее, Истинный Глас Древа Рита Кастин, — вся ваша социальная структура построена на опере — музыкально-зрелищном представлении, которое было исполнено единственный раз более шестисот стандартных лет тому назад.

— Не вся социальная структура, — ответила Ден Соа. — Культуры, конечно, растут и приспосабливаются к меняющимся условиям и императивам. Но философский фундамент и структура нашей культуры содержались в этом единственном представлении философа-композитора-поэта-голо-графа Хэлпула Амуа.

— И что думал этот…, поэт об обществе, построенном на его единственной мультимедийной опере? — поинтересовался глава ветви.

Вопрос был щекотливый, но Дем Лиа ответила с улыбкой:

— Мы никогда этого не узнаем. Гражданин Амуа случайно погиб в горах где-то через месяц после исполнения его симфонической поэмы. Первые общины Спектральной Спирали появились только спустя двадцать стандартных лет.

— Вы обожествляете этого человека? — спросил глава ветви Кил Редт.

— Нет, — ответили Сес Амбре. — Никто из народа Спектральной Спирали не обожествляет Хэлпула Амуа, хотя мы взяли его имя для названия нашего общества. Но мы почитаем те ценности и цели человеческого потенциала, которые он вложил в свое искусство в том единственном представлении, и пытаемся жить в соответствии с ними.

Кил Редт кивнул — кажется, ответ его удовлетворил. Тихий голос Сайге шепнул в ухо Дем Лиа:

— Они передают изображение и звук по направленному лучу, который принимают Бродяги снаружи и транслируют на кольцевое дерево.

Дем Лиа обвела взглядом всех троих и остановилась на Далеком Ездоке, полностью адаптированном к космосу. Его человеческие глаза были почти невидимы за выпуклыми поляризованными мигающими мембранами, делающими его похожим на насекомое. Сайге проследил за ее взглядом и шепнул:

— Да, это он передает.

Дем Лиа поднесла пальцы к губам, чтобы не был заметен произносимый горлом звук.

— Вы расшифровали их луч?

— Да, — ответил Сайге. — Очень примитивно. Они передают только образы и звуки этой встречи. Ни подканалов данных, ни ответа от ближайших Бродяг или орбитального дерева.

Дем Лиа еле заметно кивнула. Поскольку «Спираль» тоже полностью записывала встречу, фиксируя инфракрасное излучение, магнитно-резонансный анализ мозговой деятельности и многие другие параметры, она не могла винить Бродяг за ведение записи. Внезапно она покраснела. Инфракрасный диапазон. Физическое сканирование в узкой полосе. Удаленный нейро-ядерно-магнитный резонанс. Конечно же, адаптированный к космосу Бродяга видел все эти зонды — этот человек, если он все еще человек, жил в среде, где виден солнечный ветер, ощущаются магнитные силовые линии и даже заметны отдельные ионы, пролетающие рядом с ним и сквозь него в глубоком вакууме. Она неслышно приказала:

— Отключить все датчики, кроме голокамер.

Молчание Сайге означало согласие.

Дем Лиа увидела, как Далекий Ездок вдруг моргнул, будто отключили бьющий в глаза слепящий свет, потом посмотрел на Дем Лиа и едва заметно кивнул. Непривычная щель его рта, запечатанная от мира слоем силового поля и чистой эктоплазмы кожи, дернулась — это могла быть улыбка.

Тем временем молодая женщина-тамплиер, Рита Кастин, говорила:

— …так что, как видите, мы застали лишь самое начало Великой Сети и покинули человеческую вселенную примерно тогда, когда образовывалась Гегемония. Мы ушли из системы Центавра несколько позже завершения первой Хиджры. Периодически наши корабли-сеятели выходили в реальное пространство — на выходе к нам примыкали тамплиеры с Рощи Богов, так что до нас доходили слухи, а иногда и информация из первых рук о том, во что превращается межзвездное сообщество Великой Сети. Мы продолжали свой путь вовне.

— Зачем так далеко? — спросил Патек Георг. Ответил глава ветви:

— Очень просто: корабль засбоил. Он столетиями держал нас в глубоком криогенном сне, и его программы игнорировали системы, где можно было бы построить орбитальное дерево. Наконец, когда корабль понял свою ошибку — у нас уже умерли тысяча двести человек в колыбелях сна, не рассчитанных на такое долгое путешествие, — он забеспокоился и стал выходить из пространства Хоукинга возле каждой системы, но там оказывался обычный ассортимент звезд, либо не способных поддерживать наши древесные кольца, либо смертельных для Бродяг. Из записей корабля мы знаем, что он чуть не высадил нас возле системы черной дыры, собирающейся проглотить своего красного гиганта.