Юрий Грозный, Царь всея Руси - Виктор Карлович Старицын

сопротивления всем нукерам приступить к тушению пожаров. Это строжайший приказ. Нельзя дать городу сгореть. Грабить будем после. Нарушителей приказа казнить на месте. Командовать штурмом будет нойон Гуюк.

И огласите нукерам мой приказ. Тому, кто возьмет урусутский крепостной огнебой, хан отсыплет серебра по весу огнебоя. Тому, кто захватит разрывной снаряд — тоже серебра по весу снаряда. За урусутскую разрывную огнесмесь — серебра по двойному весу смеси. За огнемет и горючую смесь для него — четверть серебром по весу.

Бурундай со своим туменом продолжит сдерживать урусутов на мценской дороге. Мункэ и Берке держат арзамасскую дорогу. Кюлькан охраняет дорогу на Ивановск.

Тумены Шигена и мой остаются в резерве.

За завтрашний день всем завершить перегруппировку и с утра послезавтра начнем штурм. Чуцаю завершить подготовку к штурму. Разрешаю при штурме использовать весь запас зажигательных снарядов и труб.

Нойоны еще поспорили за право участвовать в штурме, но, в конце концов, согласились с решением хана.

28. Второй штурм Рязани.

Услышав доклад стратига Кондрата о том, что монголы принялись сооружать в двух сотнях шагов от крепости настоящую крепостную стену из засыпных срубов, Юрий сам поднялся на надвратную Исадскую башню, стоявшую прямо по центру напольной стороны крепости. К исадской дороге в пяти верстах от города сходились стратегические дороги на Ивановск, Арзамас и Мценск.

Монголы работали споро. Воины тащили волоком от ближайшего леса бревна, рабочие ладили из них срубы, воины засыпали срубы землей, выбирая ее с тыльной стороны срубов. В отдалении мастера с рабочими делали баллисты и требушеты.

— Что скажете про планы монголов? — спросил Юрий Кондрата и полковника городовой стражи артиллериста Алатора.

— Планы их понятны, — ответил Кондрат, — готовят новый штурм. В прошлый раз они камнеметы за частоколом прятали. Мы их быстро разбили. Теперь хотят камнеметы за срубами спрятать.

— И насколько это для нас опасно?

Кондрат посмотрел на Алатора, давая ему слово.

— В прошлый раз они выставили около сотни камнеметов против наших 9 орудий. Мы разбили им все камнеметы, при этом потеряли 3 орудия.

Поскольку наши ядра пробивали бревна частокола навылет, на уничтожение каждого камнемета мы тратили 1 — 2 выстрела. В среднем — полтора. То есть, каждая пушка сделала по 15 выстрелов. Им для попадания в нашу пушку приходилось делать не менее 20 выстрелов. При этом количество действующих камнеметов у них быстро уменьшалось.

Что бы уничтожить камнемет за срубом, заполненным землей, на придется сделать по срубу 6 — 7 выстрелов. То есть вчетверо больше чем в прошлый раз. Отсюда вывод: они выбьют наши пушки быстрее, чем мы — их камнеметы. Думаю, у них останется в целости не меньше половины камнеметов, когда они все 9 наших пушек выбьют.

— И что нам делать?

— Пороха и ядер у нас в достатке. Можем ломать им срубы. Они будут их строить, а мы ломать. Заодно и рабочих с нукерами побьем.

— Это хорошо. Только дайте им еще время, пусть примерно половину стены построят, а потом начинайте ломать. А то раньше времени их спугнем.

— А как нам определить половину стены?

— Камнеметы они на виду у нас строят. Вот и считайте количество камнеметов. Ставить их они будут в один ряд непосредственно за стеной. Из этого и прикидывайте длину стены. И учтите, что три десятка их камнеметов мы захватили у Ольховки. Думаю, камнеметы они, как и в прошлый раз, к стене потащат в последнюю ночь перед штурмом.

— Еще одно, надежа Государь. — вступил в разговор Кондрат. В прошлый раз они по нам, в основном,камнями метали, потому как боялись город зажечь. А теперь им не до жиру. Могут сразу начать зажигательные снаряды метать. И по стене, и в город.

— Вполне возможное дело. Чтобы нам не сгореть, разбирайте все дома на сотню шагов от напольной стены. Из бревен стройте вторую стену параллельно напольной в сотне шагов от нее. Нормальную такую стену в виде частокола с башнями. Высотой не менее двух с половиной саженей. Вдоль всей стены — сплошной боевой ход. По низу стены делайте бойницы для пушек. Я из-за Оки вызову в город еще три артиллерийских полка. На случай прорыва монголов через городскую стену.Поставим все орудия в этой новой стене. Крепкие дома тоже используйте как часть стены. Работы ведите круглосуточно. На работах используйте всех ополченцев и всех воинов посменно. Однако, треть воинов и всех стрельцов держите на стенах. Стрельцов к работам не привлекайте.

На следующий день с полуднякрепостные пушки начали ломать стены, которые построили монголы. Они строили три стены, одну против Исадских ворот и две на флангах. Каждая из тех стен уже имела длину в сорок саженей и состояла из двух десятков срубов. В каждой стене монголы одновременно возводили по 4 сруба. С каждой стороны по два. На возводимых срубах муравьями суетились рабочие и нукеры.

Пушки начали бить по срубам. Сначала по тем, на которых работали монголы. После первых попаданий работники ринулись бежать, как тараканы из под тапка. Каждая из пушек ломала один сруб. Неспешно громыхая, до заката пушки и гауфницы развалили все срубы. На месте стен из срубов полутора саженной высоты остался земляной вал в полсажени высотой, из которого торчали обломки бревен.

Юрий наблюдал за работой артиллеристов с колокольни. В городе тоже кипела работа. Дома вдоль напольной стены уже разобрали. Проходы между крайними оставшимися домами уже перегородили частоколом. Плотники строили боевой ход вдоль новой стены и прорезали амбразуры для установки пушек. Ночью из за реки пришли три артиллерийских полка. Расчеты оборудовали позиции для орудий за частоколом. Царь повелел закончить все работы до темна.

Стоя на сооруженной мастерами наблюдательной вышке, Бату с нойонами и Чуцаем наблюдали, как урусутские пушки разносили в щепки только что построенные стены. Вести дальнейшее строительство под выстрелами пушек было невозможно.

— Что делать будем, мастер Чуцай? — задал циньцу вопрос хан. Бату понизил в звании циньца на два ранга, выказывая свое крайнее недовольство.

— Ночью успеем поставить на разбитые срубы по три — четыре венца бревен и засыплем их грунтом. Будет какая-никакая защита для камнеметов. За ночь подтащим к стене все камнеметы. С рассветом начнем обстрел. Ничего другого не могу предложить, великий хан. — Чуцай, наоборот, льстиво повысил ранг Бату.

— Все работы повелеваю закончить до полуночи. — Бату презрительно посмотрел на согнувшегося в низком поклоне циньца. — Не успеешь — лишишься головы. Обстрел начнешь в полночь. Как только ты зажжешь всю стену, сразу же начинаем штурм.

Нойоны, насталрешающий день. Либо мы возьмем город, трофеи и припасы, либо с позором отступим. Тем, кто штурмует город, отступать запрещаю. Всех кто побежит назад, следующим нукерам приказываю беспощадно рубить.

Если побегут нукеры Гуюка, руби их беспощадно, нойон Кадан. А если побегут твои нукеры, их порубят нукерыОрду. Назад никому пути не будет.

Только вперед! По завету Потрясателя вселенной Чингиз хана! За Монголию! За Великого Хана Угэдэя! Так велит нам Яса. Так и передайте своим тысячникам. Дословно. А сотники пусть доведут мои слова до каждого нукера.

Нойоны, идите к своим туменам и готовьтесь к бою. Победа или позор и смерть!

Юрий спать не лег. Как и никто в гарнизоне города. С наступлением темноты в лагере монголов началась суета. Юрий повелел открыть огонь. Орудия дали залп зажигательными снарядами на максимальную дистанцию. Требушеты дали залп по стене. Яркое пламя разлившейся огнесмеси осветило поле.

Стало видно, что монгольские рабочие наращивают стену. Другие тащат к стене камнеметы.

Затем пушки и гауфницы ударили по камнеметам разрывными снарядами. Требушеты снова по стене — зажигательными.

Монголы, не обращая внимание на пламя и разрывы снарядов, упорно волокли камнеметы к стене. Не прошло и получаса, как уцелевшие камнеметы укрылись за стеной. Их оставалось еще десятка четыре.

Расчеты установленных за стеной камнеметов сразу начали обстрел. Сразу зажигательными снарядами. Целились они по городской стене. Требушеты начали метать огненные снаряды за стену.

Русские пушки били по камнеметам до последнего. Удалось разбить еще десятка два камнеметов. Но, вскоре вся напольная стена Рязани была охвачена пламенем. Уцелевшие защитники стены отступили в города.

С колокольни Юрию и находившемуся при нем Кондрату было видно, что Исетскую башню