Святой остров - Виктор Бурцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Остап Тарасович изнемогал без работы. Пить он не мог, ибо находился «в завязке», убирать за свинками ему было противно, а сидеть без дела он не привык.
Поначалу он проводил плановые осмотры всего гарнизона. Но ввиду абсолютной неизменности в показателях ему пришлось отказаться от этой идеи. Потом он, неведомо какими путями, затащил на остров стоматологический кабинет в полном составе и занялся тем, что умел лучше всего. Лечением зубов. Однако и этот «развеселый» процесс вскоре пришлось прикрыть. Остров Змеиный можно было объявлять территорией, свободной от кариеса. Если, конечно, не брать в расчет разнообразную домашнюю скотину от кошек до свиней. Зверей Остап Тарасович не лечил принципиально, потому как считал себя врачом, а не каким-нибудь там ветеринаром.
В свободное время, а такового у пана Ловигада было пруд пруди, он изучал различные болезни по справочникам и мечтал о том, как когда-нибудь найдет вакцину от СПИДа. Только бы в пределах досягаемости оказался хотя бы один больной этой чумой двадцатого и двадцать первого века.
Остап Тарасович Ловигада мечтал повторить подвиг своего легендарного предка Борислава. Только, конечно, с более удачным финалом.
Учитывая все вышесказанное, становится понятно, почему доктор Остап так бодро ринулся лечить столь редких гостей. В каком-то смысле можно сказать, что паном Ловигада овладело легкое сумасшествие. От радости.
***– А знаете ли вы, дорогой профессор, как у нас лечат геморрой? – ласково спросил Остап Тарасович, и Енски-старший ощутил слабость.
Везде.
Однако геморрой ему лечить не стали. Все было куда хуже, чем представлял себе профессор.
С приличествующей осторожностью его посадили в кресло, зафиксировали голову и попросили открыть рот. Преодолев безуспешные попытки сопротивления, Остап Тарасович запустил в рот профессора какую-то стоматологическую «козью ногу».
– Вот тут у вас ка-а-ариес…
– Ыы-ыыы-ы… – резонно ответил профессор.
– А что делать? Ведь можно потерять зуб.
– Ыу-ыы…
– Этого мне не позволяет врачебная этика, – возразил Остап Тарасович.
– Ааа…
– Укол тоже нельзя делать. В конце концов, до нерва дырка еще не дошла. И я должен знать, когда остановить бур. Вы должны чувствовать. Да. Потому потерпите немного, дорогой профессор. Потерпите…
С ласковой улыбкой доктор Ловигада застрекотал бормашиной.
Ночью профессора разбудило похлопывание по плечу. Енски-старший испуганно открыл глаза.
– Послушайте, – преступным шепотом обратился к нему Юсупов. – У меня есть план. Нам надо бежать!
Он стоял босиком на полу, в ночной рубашке, из которой нелепо высовывался гипс. Плакаты на стенах зловеще белели.
– Куда бежать? – спросил Енски-старший. – Мы на острове. К тому же они тут все бандиты и маньяки. Все эти русские сумасшедшие, а мы имеем дело с поляком. Нам нужно быть хитрее.
– Тогда давайте забаррикадируем дверь!
– Не поможет, вы же видели его санитаров.
– У вас есть план?
– Думаю, что да. Слушайте.
Юсупов наклонился к губам Енски-старшего.
На следующий день капитан-лейтенант Шагранов решал сложную со стратегической точки зрения задачу. Ему предстояло отправить на материк трех лежачих больных. И сделать это как можно быстрее, чтобы не допустить распространения эпидемии. Ситуация осложнялась еще и тем, что один из больных сам был доктором. Остап Тарасович Ловигада пал первой жертвой эпидемии – как и подобает настоящему военному врачу.
Доктора «несло» со страшной силой. Ни одно закрепляющее не действовало. Остап Тарасович слабел, худел и рвался с постели спасать человечество. К нему пришлось приставить двух рядовых – для удержания.
Другие два пациента, пожилой профессор и спонсор, вели себя до странного тихо. Счастливо улыбались и ни к чему претензий не имели.
Оставлять часть без доктора не хотелось. Но, видимо, другого выхода не было.
Глава двенадцатая
ШЕПОТ В НОЧИ
– И как шмякнется прямо в навозную кучу!..
– Бедный профессор! – рассмеялась Бетси, но тут же одернула себя. – Бедный Гор! Как он там?
– В унынии, – развел руками Алексей Мережко. – Рвался было вместе с отцом на Большую землю, но тот раскричался, расшумелся неизвестно из-за чего. «Тр-рубы Иер-рихонские! – очень точно скопировал лейтенант голос почтенного археолога. – Ты хочешь, чтобы эта мерзавка осталась здесь одна, без присмотра?! Представляешь, что она выкинет? Несчастной науке снова ничего не достанется! Нет уж, святые апостолы, дудки! Оставайся здесь и ни на мгновение, слышишь, ни на мгновение не спускай с нее глаз! И эта ее рана – не более чем ловкая маскировка!»
«Узнаю своего учителя!» – подумалось горько.
– А потом?
– Пламенная речь, по всей видимости, лишила старика сил, и он потерял сознание. Их со спонсором и нашим гарнизонным медиком, у которого приключилось что-то вроде дизентерии, уже отправили в Одессу, в наш госпиталь. Кстати, за что это Енски-старший так тебя не любит?
Молодые люди уже были на «ты». Произошло это как-то само собой, незаметно. Да и странно было бы после всего, пережитого ими под водой, соблюдать светские условности.
– Это старая распря. Понимаешь, существуют некоторые противоречия между официальной археологией и археологией «черной». Мы, одиночки, не связаны по рукам и ногам различными правилами и запретами. Работаем где хотим и как хотим. Не придерживаясь строгих инструкций и методик. И находками не обязаны делиться с мировой общественностью и музеями. С точки зрения профессора, мы враги номер один для святой науки… Но все-таки бедный Гор, – закусила губу девушка. – Надо бы его утешить. Он ведь рос без матери, которая сбежала от Алекса еще тогда, когда сын только родился. Профессор воспитывал его в одиночку, таскал за собой в экспедиции…
– Ты очень привязана к нему? – поинтересовался пограничник.
Элизабет послышались в его голосе ревнивые нотки. Она с удивлением взглянула на лейтенанта. На этот раз он был одет попросту. Белая футболка и шорты. Девушка не могла не отметить, что без формы ему гораздо лучше. Загорелые мускулистые руки и ноги были открыты, тонкая ткань футболки выгодно подчеркивала хорошо развитой, красивый торс парня. Молодая баронесса даже слегка зажмурилась, чтобы отогнать невольный соблазн.
– Некоторое время мы встречались, – ответила она откровенно. – Но это в прошлом. Теперь мы просто друзья.
– Гор, по-моему, так не считает. Пока ты была в беспамятстве, он вел себя так, словно вас связывает нечто гораздо большее, чем обыкновенная дружба.
Снова ревность? По какому праву? Но Бетси отчего-то было приятно. В груди потеплело.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});