Код одиночества - Антон Леонтьев

– Товарищ Беспалов, я прибыл для того, чтобы отвезти вас на встречу с Иосифом Виссарионовичем.

Не оборачиваясь в сторону Вари, Поль произнес:

– Я расскажу Сталину о том, какая игра ведется за его спиной. Он положит конец вакханалии смертей, Берия поплатится за то, что использовал тебя в своих целях и планировал убить меня. Да, да, товарищ Сталин разрешит проблему!

– Паша, прошу тебя, я не хотела... – начала Варя, бросаясь вслед за мужем, вышедшим из комнаты.

Дорогу ей преградил военный. Он с неимоверной силой толкнул женщину на пол и, ударив ее по щеке, сказал:

– Тварь, ты за это поплатишься!

Пять минут спустя дача была заполнена военными. Появился и разъяренный заместитель министра Бойко. Варя не понимала, как они могли узнать о ее беседе с Полем, а потом все стало на свои места: оказывается, дача была нашпигована подслушивающими устройствами! Значит, подручные Берии внимали каждому слову, каждому вздоху и каждому стону...

– Варвара Ивановна, все шло как по маслу, а вы вдруг все испортили! – орал Бойко. – Учтите, такое нарушение правил игры без последствий для вас не останется!

Варя, смотревшая на бесновавшегося заместителя министра внутренних дел, вдруг поняла – никакой встречи со Сталиным не будет, все заранее просчитано: вначале умирает Татьяна, затем, в тот же день, ее сын. Берия решил не тянуть, а хочет довести операцию до завершения года. Прием у Сталина всего лишь предлог, дабы выманить Поля из дома и разделаться с ним.

– Вы... Что вы задумали? – крикнула она, кидаясь к Бойко.

Тот указал на Варвару своим подчиненным и приказал:

– Забрать, арестовать, допросить.

Варю, одетую в легкое крепдешиновое платье, выволокли из дома, запихнули в автомобиль и доставили в один из многочисленных следственных изоляторов. Ее поместили в камеру, где находилось еще семнадцать изможденных женщин, а посреди ночи вызвали на допрос. Следователь положил перед ней бумаги, сунул ручку и процедил сквозь зубы:

– Подписывайте!

Варя вчиталась в текст. Там она признавалась в том, что вместе со своим мужем, маршалом Михаилом Веселовским, создала и возглавляла преступное сообщество, целью которого было физическое устранение советского руководства, в том числе Сталина, Берии, Маленкова и Булганина.

– Я не буду это подписывать, – сказала Варвара.

И следователь ударил ее кулаком в лицо. Женщина упала с табуретки на холодный цементный пол, и мужчина принялся избивать ее ногами в тяжелых сапогах.

Варя была на грани обморока, когда услышала далекий голос следователя:

– А вот и сюрприз – ваш сыночек! Что, тоже расквасить ему физиономию и сломать парочку ребрышек? Или, может, подвесить на потолке за ручки?

Варя подписала все, что от нее требовали. Суд состоялся через неделю и длился от силы пять минут. Варю ввели в небольшое помещение, где на подесте находился покрытый зеленым сукном стол, а за ним восседали трое судей. Скороговоркой был зачитан приговор: Варвару приговорили к двадцати пяти годам лагерей.

В тот же день ее с прочими несчастными отправили по этапу в Восточную Сибирь (Варвара сильно бы удивилась, узнай, что когда-то на той же каторге отбывала срок и ее мать). Но ни мороз, ни голод, ни физические истязания не шли ни в какое сравнение с моральными страданиями женщины. Она предала Поля, предала Михаила, предала Мишутку. Варя не сомневалась, что Берия добился своего и вышел сухим из воды. Более того, наверняка, даже если бы она доиграла предписанную ей роль до конца, все завершилось бы именно таким образом: маршал Берия и не думал отпускать мужа, сына и ее саму.

Жизнь потеряла для Варвары всяческое значение, ей хотелось одного – умереть. Впрочем, она понимала, что долго в лагере не протянет, а значит, наступит избавление и она наконец встретится с Михаилом и Мишуткой. Конечно, если тот свет существует.

Едва заключенных доставили к месту назначения, как по лагерю пронесся удивительный слух – Сталин скончался! Затем о том же объявили официально. Больше на зону практически никого не доставляли – в Москве наступили большие перемены. Больше всего Варя опасалась того, что к власти придет Берия. А впрочем, ей было уже все равно. Но летом была объявлена амнистия, под которую попали уголовники. Несколько позже стало известно, что некогда могущественного Лаврентия Павловича арестовали. А о том, что Берия расстрелян как шпион, предатель и враг народа, Варвара узнала уже в поезде, возвращаясь весной 1954 года из Сибири, после того как было объявлено, что приговоры отменяются и для политических. Варя не могла поверить в то, что ее мучения закончились и ее гонителя уже нет на свете.

В поезде ее многие узнавали – не забыл, оказывается, советский народ своего кумира! В Москве, на вокзале, ее никто не встречал. Да и кто, собственно, ждал ее в столице? Варвара отправилась на свою прежнюю квартиру, однако там жили другие люди, зато в домработницах у них служила Клавочка. Увидев бывшую хозяйку, женщина ахнула, залилась слезами и бросилась на шею изможденной женщине с седеющими волосами и кожей сизого цвета.

– Варварочка Ивановна! – завопила она. – Я за вас молилась, свечки в храме ставила! Господи, вы живы!

От нее Варя и узнала, что ее муж, маршал Веселовский, был расстрелян в начале января 1953 года – такова была месть Берии. Держа в руках пожелтевший экземпляр «Правды», сохраненный верной Клавочкой, Варвара чувствовала, что у нее нет даже сил для того, чтобы заплакать. Она ведь втайне надеялась, что Миша жив ...

Мишутка попал в детский дом, и верная Клавочка регулярно навещала своего любимца, принося ему сладости и пирожки. Несчастная женщина кинулась туда, но во встрече с сыном ей отказали: Варвара ведь по приговору была лишена родительских прав. Да и сотрудники детского дома, видимо, боялись последствий – страх еще крепко сидел в костях и душах.

Со смертью Сталина и Берии многое изменилось, задул свежий ветер перемен. Варвара посетила министра культуры, который чрезвычайно любезно принял ее. Он выразил актрисе свои соболезнования, но сетовал на то, что враг народа Берия сыграл такую страшную роль в ее судьбе, и обещал помочь.

Как позднее узнала Варвара, она была любимой актрисой Никиты Хрущева, входившего в ту пору в силу, и ее немедленно реабилитировали. Квартиру вернули, актрисе Птицыной предоставили возможность сниматься. А главное – Мишутка снова оказался с матерью.

Однако Варю посетил новый заместитель нового министра внутренних дел (Бойко расстреляли вместе с Берией), который, принеся официальные извинения, заявил, что обо всем произошедшем, в особенности о том, что она была замужем за Полем Беспаловым, следует забыть.

– Иначе это может иметь крайне негативные последствия для вас и вашего сына, – предупредил актрису посетитель и улыбнулся, глядя на Мишутку: – Какой замечательный мальчик!

– Иначе вы снова сошлете меня в лагерь? Или расстреляете, как Мишу? – Варя дерзко вскинула голову.

Заместитель министра оскорбился.

– Варвара Ивановна, что значит «вы»? Мы к тому, что случилось, не причастны, все беззакония творились, когда министерством управляли прихвостни врага народа Берии. Никто, конечно же, вас никуда ссылать не будет, расстреливать уж тем более, однако подумайте о своем будущем в кинематографе, о судьбе вашего сына...

«Вы ничем не лучше Берии и его псов», – хотела сказать Варвара, но сдержалась. Ведь все равно ничего не исправишь.

– А маршала Веселовского в ближайшие месяцы официально реабилитируют, одним из первых, – добавил заместитель министра. – Никита Сергеевич лично приказал позаботиться об этом. Однако вина за смерть талантливого военного лежит исключительно на Берии.

Варя, поколебавшись, спросила:

– Я хочу знать, что случилось с Полем. Он все-таки мой муж...

Заместитель министра отчеканил:

– Товарищ Беспалов погиб в автокатастрофе в ночь с 31 декабря 1952-го на 1 января 1953 года. Особо отмечу, что к его смерти органы внутренних дел не имеют ни малейшего отношения – трасса была обледенелой, шофер не справился с управлением, автомобиль врезался в сосну.

– Ну, конечно, несчастный случай со смертельным исходом... – протянула Варвара, понимая, что произошло намеренное убийство. – А деньги покойной матери Поля тоже «совершенно случайно» достались нашему государству?

– Не понимаю, о чем вы, – заявил заместитель министра, вставая из кресла и протягивая Варе на прощание руку. – Госпожа Татьяна Беспалофф не умерла, она в самом деле пробыла долгое время в больнице, однако в итоге поправилась. И к ее заболеванию, вне всяких сомнений, Советский Союз отношения не имеет. Сейчас, насколько мне известно, она по-прежнему стоит у руля своей финансовой и промышленной империи, и наша страна, хотя и выступает против капиталистического строя и эксплуатации трудящихся масс, не предъявляет ни малейших претензий в отношении собственности мадам Беспалофф. А, собственно, о каком браке с покойным французским коммунистом Полем Беспалофф вы говорите, уважаемая Варвара Ивановна? Никакого брака не было, согласно документам вы все еще состоите в браке с ныне, увы, покойным маршалом Веселовским. И с ним вы, естественно, не разводились. Обо всем ином вам следует забыть – то была авантюра врага народа, позднее разоблаченного и расстрелянного по приговору советского суда. А если точнее, то вообще ничего такого не было. Желаю творческих успехов и буду рад увидеть вас вскоре на киноэкране!