Абсолютное зло - Елена Григорьевна Макарова

откусить. Но даже не успела поднести его к губам, как Энтал выбил из рук. — Ты что?!

— Ты же сказала оно отравленное! — он следил за катящимся по полу яблоком, как за бомбой замедленного действия.

— Это просто выражение такое, — успокаивала его, — из детской сказки.

— Из человеческих легенд? — догадался, что я имела ввиду. Иногда у него возникали трудности с восприятием контекста нашей речи. — У нас тоже есть легенды.

— Например, о Влием?

Энтал подобрал исходящее липким соком яблоко. От удара по красной кожуре образовалась трещина, обнажая белую мякоть.

— И о ней тоже, — открыл дверцу тумбы и выбросил его в мусорное ведро. С глаз долой. Никаких доказательств своей глупой ошибки.

— Легенда воодушевляющая или трагическая? — старалась не давить и не выдавать откровенный интерес.

— Смотря как посмотреть. — Энтал сложил руки на груди и облокотился о кухонный остров. — Для нашего народа Влием — благословенный дар, для нее самой — думаю, это проклятие.

— Почему проклятие? — с трудом равнодушно произнесла последнее слово.

Энтал недолго изучал меня: отслеживал изменения в лице, оценивал напряженность позы. Он знал, что не следует болтать лишнего. Но жаждал удовлетворить собственное любопытство: что эта бесполезная, слабая девчонка делает рядом с Рих? Очередная любовница? Ни одно развлечение не стоит стольких усилий и затрат.

— Служить другим против своей воли — мука.

В горле пересохло. Жалела, что лишилась яблока: не чем теперь скрыть дрожь в пальцах. И это был не страх. Это чертово слово, это имя отзывалось во мне. Отдавалось эхом. Звало…

— Ри-ри? — я встрепенулась, встречаясь глазами с Даном.

Наконец вернулся. Выглядел вполне здоровым, по крайней мере никаких видимых ран не наблюдала.

Он коротко взглянул на Энтала. Тот не смел допрашивать Рих, и молчаливо ждал, надеясь, что его введут в курс дела.

— Будь настороже, — в короткую фразу Дан заключил ответ и указания разом.

Энел едва заметно кивнул и вышел.

Я уже не надеялась, что Дан сдержит обещание. Думала, обстоятельства изменились и теперь у него более важные дела, чем развлекать меня. Как он сам давно сказал, у него есть обязательства. И кто я такая, чтобы меня многовековые устои целого государства?

Но вместо сожалений и извинений я услышала:

— Идем, — и протянул мне ладонь. — Или передумала? — его губы чуть изогнулись в лукавой улыбке. Не поверила своим глазам.

— Не надейся, — крепко сжала его руку, включаясь в игру. — Осталось всего полдня, — прильнула к нему, не оставляя между нами не капли свободного пространства, — так что тебе нужно очень постараться, — шептала ему в губы, — чтобы по-настоящему развлечь меня.

— Предлагаешь остаться? — насмешливо дразнил меня. — Запереться в спальне и никуда не входить? — и жадным поцелуем подтвердил, что был бы не прочь провести остаток дня именно так.

Теперь я сама всерьез подумывала об этом. Обняла его, скользя ладонями по широкой, крепкой спине. Но Дан не позволил нам обоим зайти слишком далеко.

— Куда же ты хочешь первым делом? — серьезным тоном, не оставляющим надежды на романтику. Она и не вязалась с нами.

Я не могла представить, как мы идем на свидание, полагаем попкорн за просмотром фильма в кинотеатре или ведем светскую беседу за столиком в каком-нибудь помпезном ресторане.

— К океану, — решение само пришло в голову. — Хочу немного солнца и тепла.

***

Я сидела на песке и наблюдала за восходом. Алое зарево словно прорывалось через толщу воды. Я словно наблюдала за рождением древних мифов. Тех, где морское чудовище проглатывало небесное светило, погружая мир в темноту, а наутро исторгало из своего чрева и небо снова озарялось дневным светом.

Я обернулась к Дану. Он сидел в нескольких метрах позади меня, взгляд так же был устремлен в бескрайнее море. Боялась, что ветер безвозвратно унесет мои слова, поэтому решила перебраться поближе к нему.

Босые ноги вязли в мокром песке, затрудняя движение. Морской ветер ласкал мое лицо. Вдохнула глубже свежего воздуха, пропитанного запахом соли и свободы, и присела рядом с Даном.

— Хочу увидеться с родителями, — заявила о своем намерении.

Глупо избегать их, бегать от проблемы. Да ее и не было. Предательство? Обман? Они мои родители, моя единственная семья и никто не желает мне счастья так, как они.

— Скоро увидишься, — медленно кивнул, словно дал свое разрешение. — Помириться с ними — правильное решение.

И опять в его словах я уловила минорные нотки. Что значило это “скоро”?

Набегающие волны омывали босые ступни. Они сродни дыханию моря, словно его таинственная песня. Казалось, я смогу уловить ее мотив, если внимательнее прислушаюсь. Она зазывала в свой плен, но я не желала покоряться. Качнула головой, прогоняя прочь настойчивый зов.

— Ты уходил сегодня на поиски Идира? — спросила прямо.

Устала, что от меня вечно всё скрывают. Словно я не достаточно умная, чтобы понять. Или стойкая, чтобы не упасть в обморок от кровавых подробностей.

— Я просчитал все ходы, но он постоянно ускользает, — будто оправдывался передо мной. — Необходимо отыскать его прежде, чем он предпримет какие-нибудь действия. Он что-то планирует.

Чтобы делать такие выводы, он должен был знаком с Идиром. Я видела ужасное место, где свела их судьба, но не знала его названия.

— Ты сказал, что он из Апне, — припомнила. — Вы там познакомились?

Дан оторвал взгляд от линии горизонта и перевел на меня. Долго изучал, прежде чем ответить. Он не хотел возвращаться к тем воспоминаниям, не хотел делиться ими со мной.

— Я встретил его в Шакрине, — и стиснул челюсти от нахлынувших эмоций. — Мы оба находились, — он помедлил, подбирая безопасные слова, — не в лучшем положении. Вынуждено мы стали союзниками, у нас был договор.

— Спастись? Обоим?

Он с подозрением и легким удивлением смотрел на меня. Я знала больше, чем говорила. Как и он. Но сейчас мы оба прекрасно понимали о чем шла речь.

— Кому повезет, Ри-ри. У кого больше жажда жизни. Кто ничем не погнушается, чтобы спастись.

— Даже убийством?

— Тем более убийством, — горько усмехнулся. — Некоторые принимают доброту за слабость. И это еще одна из причин, почему я предпочитаю язык силы.

— Насилие вызывает лишь страх, но не уважение. Долго продолжится власть без уважения и веры?

— Насколько хватит силы.

Меня взяла оторопь оттого, что я увидела в его глазах — жажду мести, и направлена она была отнюдь не на Идира. Кто-то другой представлял для него большую угрозу, чем разгневанный бывший соратник.

— Хорт… — принес откуда-то порывистый ветер, взметнув мои волосы.

Я огляделась, ища на пляже других людей, но он был пуст. Только мы вдвоем. Постаралась успокоиться и забыть об этом. Просто показалось.

Закрыла глаза