Слёзы Рублёвки - Ирина Боур

Теперь Наталья намеревалась обсудить с нею, как бы компенсировать уже практически неизбежное расставание с Серебряковым. Значительным приростом материальных и денежных ценностей.

Шансы на успех были. Наталья немало узнала за это время о делах, деньгах и самом Серебрякове. Не станет он сутяжничать.

Эх, с ним бы не судиться, а жить… Да клуша эта всё портит, жена его. Невооружённым глазом видно было, как ещё до той ссоры он всё больше думает о ней. А не о Наталье.

— Случилось что? А то у меня встреча намечена, — промямлила она.

— Пока нет, — по-прежнему приказным тоном уронила Лариска. — Но должно. И нам надо это обсудить. Переложи свою встречу.

На месте встречи подруга сразу пригласила Наталью в свою машину и приказала водителю двигаться в сторону Новой Риги. Вопросы о причине таких действий проигнорировала. Что-то секретное?

Ехали не то чтобы молча. Болтали о разных пустяках. Неважных.

Выехав за город, миновав Красногорск и лукойловскую заправку, остановились на обочине. Здесь Лариса отправила водителя 'пособирать грибы, а то у нас тут будут девичьи секреты'.

— Дело важное, — пояснила она, когда женщины остались одни. — А тут надёжно: видеокамер нет, для прослушки надо останавливаться. А остановившихся мы сразу засечём.

После паузы добавила:

— Если кто остановится, немедленно говорим о том, что тебе нужно для публикации текста о Владимирском…

Хм… Это уже стало положительно интриговать, мелькнуло у Натальи.

Дело, как следовало из тихого, но почти горячечного по экспрессивности рассказа подруги, состояло в следующем.

С недавних пор у ларискиного 'папика' явно начались неприятности. Некоторое время он отказывался давать по ним пояснения жене, но после одного удачного ночного нажима раскололся.

По его словам, служба безопасности — да и он сам — стали отмечать какое-то непривычно плотное внимание к бизнесу Владимирского. Вроде бы ничего особенного, никакой системы. Но у некоторых подконтрольных компаний обнаружились проблемы. То кто-то связался с поставщиком, а на том, как оказалось, какой-то фальшак висел. И теперь УБЭП страшно приспичило проверить не только поставщика, но заодно и подконтрольную банкиру структуру. И вцепились плотно, никакими взятками не оторвёшь. То в каком-то отделении недостаточно хорошо клиента проверили, а тот обналичку гнал, а об этом не доложили. Теперь трясут отделение. То кто-то с кем-то не расплатился, дело дошло до суда — а в качестве соответчика опять структура СМС фигурирует.

И всё, вроде бы, в берегах, за рамки обычного мусора при ведении крупного бизнеса не выходит, но… Но почему-то на сей раз за каждым проколом следуют проверки за проверками. И ссылаются при этом проверяющие на ужесточившиеся требования. Борьба с коррупцией. А налоговики вообще взбесились. На пару подконтрольных Владимирскому компаний с государственным участием вообще Счётная палата наехала. А проверять правильность лицензий на программное обеспечение вдруг вместо милиции из управления 'К' приезжают. А тем такая мелочь уж вовсе не с руки — у них вон по мобильникам знатный выхлоп идёт…

И опять же: в каждом случае ничего настораживающего. Суверенная демократия. 'Питерзские' гайки закручивают, всё понятно. Не видно системы, не возникает ощущения государственного 'наезда'. И в то же время — возникает. Но самое главное — информация поступившая. Слил один друг дома, человек, в комплекс на Ильинке и Старой площади вхожий, разговорчик, что уловил краем уха. Будто непростой это интерес к делам Владимирского. Будто бы прошёл сигнал по нему на самый верх. Нехорошенький такой сигнал. Причём из Германии. Чуть ли не от бывшей жены.

Подробности информатору доступны не были. А попытки самого Владимирского обратиться по своим каналам к тем самым 'верхам' успеха не имели. Откуда пошёл накат, никто не знал. Или не говорил.

— Зато я знаю, — хрипло, сдавленно произнесла Лариска. — Это Серебряков. Муж этой сучки…

Наталья сделала большие глаза. Причём совершенно искренне.

— Брось, — после секундного размышления сказала она. — Не те у него масштабы. Он мужик основательный, не отнять… — против воли горло перехватило. — Но я-то его знаю. Мелковат он, чтобы Счётную палату поднять. Тем более — ФСБ. Какие-то приятели у него есть, но… Генпрокуратуру разве. Там у него дружок. Или с прокуратуры тоже наехали?

Лариса подумала.

— Нет, с прокуратуры ничего. Может, пока…

— А что Германия? — поинтересовалась Наталья. — Что, может, старуха телегу какую накатала? Может, сына требует?

— Да неизвестно, понимаешь, — пожала плечами подруга. — Владимирский послал туда уже людей. Но мало времени прошло. Ничего ещё не успели нарыть. Немцы молчат. Старуха тоже в отказе, ничего, говорит, не знаю. Ну, и мой говорит: правда, скорее всего. Не может она о его бизнесе ничего знать. И время прошло, да и не… В общем, не пускал он её к делам-то, на фиг нужно было!

Известна лишь официальная информация. В дом, где эта жила, какие-то курды забрались… то ли ещё кто, из этих, чёрных. Ограбили бабульку, что-то там вынесли. А на выходе их полиция и приняла. Там у них быстро, у немцев. В общем, бытовуха, мелкий криминал. Мой по этому поводу даже не заморачивается. Слетаю, говорит, на днях, разберусь. Дом-то ему принадлежит, ему с полицией там формальности улаживать. Или, говорит, адвоката там найму, если некогда будет. В общем, говорит, если что и пришло от немцев, то только сигнал, что бывшую жену известного банкира обнесли. По Берёзе могли что-то поднять — так у него с тем давно все дела кончились…

Лариса втянула в себя воздух сквозь стиснутые зубы.

— Не в этом дело. Я задницей чую — серебряковские это дела. А то и жёнушки его. Вишь, тоже в 'фарфоровые королевы' выбивается, — лицо подруги исказил самый настоящий пароксизм ненависти.

В принципе, тут её Наталья понимала. И не понимала. Лариска, конечно, не из тех барышень, что жертвенно переносят обиды. Бойцового характера женщина — её подруга, не отнять. И не унять. Если возьмётся кого-то грызть.

А с другой стороны, чего бы уж и не уняться? Подумаешь, повздорили две тётки возле магазина. Так трепетно лелеять до сих пор ту обиду? Нет, не понимала Наталья. Если уж на то пошло, у неё гораздо больше причин для ненависти. У неё уже, можно сказать, схапанного мужика увели. Причём важного мужика, на которого она уже не интрижку любовную ради подруги строила, а настоящие планы на жизнь. Раздумывала уже, как бы эту самую подружку убедить, чтобы воздействовала на своего 'папика'. Чтобы тот остановил этот маховик наездов на бизнес Серебрякова. Ей, может, в ближайшее время самой от этого бизнеса кормиться…

А теперь что? Поссорились. И не просто — выставил он её. Обидно. И на душе что-то свербит. Теперь, когда он сам не звонит и на её звонки не отвечает, как-то неожиданно пусто стало. Не то чтобы этот мужчина так уж задел какие-то совсем тайные струны её души… чтобы она втюрилась, как девчонка… Но чего ещё желать в этом мире? — ладный, богатый, перспективный. Любовник отменный. И надолго хватит — не старикашка лысый. По идее, на него многие должны бросаться, как на этого, на Бохорова. Хоть Серебряков, в отличие от того, не тусуется напропалую.

В общем, вполне себе представляла Наташка дальнейшую семейную свою жизнь с этим мужчиною. А вот поди ж ты! Сорвался. И ладно б молодая стерва какая отбила. Нашлись бы методы и с тою разобраться, и этого вернуть. А то на пустом месте! Или заподозрил он чего? Что она информацию о нём сливает? Да вроде не должен был. Не прокалывалась она, в документах не рылась, ничего такого особого не делала. С Лариской встречались редко, осторожно, только в салоне.

А может, права Ларка? — к жене он воротиться решил? Погулял, дескать, и аюшки! У подружки нюх в этих вопросах, тут ей можно доверять. Да и ссора тогда с ничего началась. Подумаешь, посмеялась над какой-то там безделушкой бывшей — ну, почти бывшей — жены…

Тогда вдвойне обидно. Получается, что не умеешь ты, Наташка, мужиками управлять! Грош тебе цена, Наташка!

Поэтому, в общем, готова она была поддержать новую каверзу в войне Лариски против Серебряковой. А похоже, именно ради этого та и позвала в эту конспиративную поездку. А ежели Серебрякова каким-то образом уберётся с её пути — ей, Наталье, лучше будет. К ней вернётся Виктор, никуда не денется. Когда у таких бизнесменов, как Серебряков, проблемы, они склонны бывают, помучившись, на всё плюнуть и жизнь сызнова начать. С новой женщиной, в частности. А тут она, Наталья. Надо лишь как-нибудь подкатиться к нему. Раскаянно и покаянно.

— В общем, так, подруга, — прямо и строго глядя прямо в глаза, сказала Лариса. — Есть у меня план. Как нейтрализовать эту сучку. И вообще, и по твоим делам тоже. И тут нам с тобою обеим надо поработать…

План Наталью ошеломил. Своей примитивной и оттого вдвойне действенной жестокостью. И восхитил. Жестокою же завершённостью. Этакое классическое злодейство в духе старых мастеров. Мастериц. О которых она готовила и редактировала материалы в журнал. Медичи, Бланки Кастильские и тому подобное.