Александровский cад - Алексей Пиманов

– Эй, ты! Подай калеке на пропитание! Оперативник посмотрел туда, откуда доносился голос, и увидел крепкую старуху с протянутой рукой.

– Пошла вон, старая ведьма, – отрезал он и отвернулся. Это была роковая ошибка.

– Ах ты, гнида тыловая, пятака пожалел фронтовичке? – завелась старуха. – Эй, я тебе говорю!

Вести в таких условиях слежку не представлялось возможным.

– Вали отсюда, пока я добрый, – вновь зашипел на нее чекист.

Однако старуха схватила его за штанину и заорала на всю улицу:

– Помогите! Калеку обижают! Сволочь! Падла! Анна услышала крик и обернулась. В двух шагах от нее какой-то гражданин сцепился с нищенкой, а вокруг стали собираться прохожие. Она быстро выбежала из будки и, воспользовавшись темнотой, скрылась в ближайшей подворотне.

Алексей медленно пересек двор Большого Кремлевского дворца, поднялся по лестнице Боярского подъезда, зашел в квартиру и, не раздеваясь, упал на кровать. Но не успел он закрыть глаза, как раздался телефонный звонок.

Казарин нехотя поднялся и вышел в другую комнату. Взяв трубку, он, как обычно, по-военному представился:

– Капитан Казарин слушает!

– Привет, капитан Казарин, – ответила трубка Тань-киным голосом.

Алексей вздрогнул.

– Не ожидал?

Он потер свободной рукой висок:

– Не ожидал… Повисла неловкая пауза.

– Извини, что так вышло с моим отъездом, – послышалось в трубке. – Мне все-таки надо было с тобой поговорить.

Казарин молчал. Смерть дочери, письмо, вчерашняя история у Васи…

– На самом деле, многое на расстоянии видится по-другому… Ты меня слышишь? – переспросила Таня.

– Слышу, – хриплым от волнения голосом ответил Алексей.

– Ну и хорошо. Мы обязательно это еще обсудим. Но сейчас я хочу поговорить с тобой о другом.

Голос Тани изменился, она почти перешла на шепот:

– Тут такое дело! Мне нужен твой совет.

Звонить среди ночи, чтобы поговорить о «другом», – это уже было слишком!

Лешка окал телефонную трубку так, что побелели пальцы.

– Таня, в таких делах я плохой советчик. Поступай, как знаешь.

На другом конце провода возникла недоуменная пауза.

– Ты хоть понимаешь, о чем идет речь? – переспросила Таня.

– Понимаю. Очень хорошо понимаю! – Лешкино терпение было на пределе.

– Так вы уже в курсе? – разочарованно пробормотала она.

– Мы – в курсе, – отрезал Казарин.

– И что мне делать?

– Мне – все равно. Со своим майором сама разбирайся. И больше, я тебя очень прошу, не звони мне по таким вопросам. Прощай!

Когда Алексей вернулся в комнату, отец уже пришел с работы и, разложив на столе свой нехитрый паек, прихлебывал чай из кружки.

– Вот, армейский концентрат каши, макаронная крупа, дрожжевая паста, – похвастался он перед сыном. – Говорят, заменяет мясо. Еще яичный порошок, сахар и хлеб.

Алексей мрачно оглядел стол и ничего не ответил. Владимир Константинович взял с блюдца кусок хлеба и протянул опустевшую кружку:

– Долей-ка мне кипятку.

Алексей пропустил его просьбу мимо ушей. Он несколько раз прошелся по комнате и затем подошел к буфету. Владимир Константинович слышал конец телефонного разговора и поэтому от вопросов воздерживался. Алексей достал графин с водкой и наполнил стакан доверху. После этого взял его в руки и только тут осознал, что в комнате отец. Их глаза встретились:

– Не возражаешь?

Владимир Константинович отставил стакан с чаем и с легкой иронией заметил:

– Как бывший врач даже рекомендую. Но не полный… Казарин-старший взял графин у сына и налил рюмку себе. Затем они чокнулись и выпили. Но Лешка, оказывается, на этом останавливаться не собирался.

– Еще по одной? – предложил он отцу. Владимир Константинович прикрыл свою рюмку ладонью.

– А я так вмажу!

Ровно через пять минут все поплыло перед Лешкины-ми глазами. Он немного посидел за столом, затем поднялся и пошел к двери.

– Ты куда собрался? – забеспокоился Владимир Константинович.

Алексей приложил палец к губам:

– Тс! Пойду, подышу свежим воздухом и тут же вернусь.

Не слушая возражений отца, он вышел на улицу. Его сильно штормило. Алексей сделал круг по Кремлю и, незаметно для себя, оказался на проходной.

Через какое-то время Казарин нетрезвой походкой уже шел по ночной Москве. У «Националя» он остановился, немного подумал и толкнул входную дверь. Навстречу ему поспешил швейцар:

– Товарищ! В таком виде к нам нельзя.

Алексей снес на ходу кадку с пальмой и двинулся к стойке администратора. Затем ударил кулаком по конторке и закричал на все фойе:

– Свистать всех наверх!

Появился испуганный администратор. Оценив ситуацию, он срывающимся голосом крикнул швейцару:

– Матвей, вызывай милицию!

Казарин сунул ему под нос красное удостоверение:

– Не надо, она уже на месте! Администратор не знал, как реагировать:

– Но вы же… пьяны.

– Это для маскировки. Где тут у вас список постоялого двора?

Алексей вытолкал администратора из-за конторки и начал изучать журнал регистрации.

Таня собирала вещи, когда в номер постучали. Она приоткрыла дверь, и в ту же секунду в комнату ворвался Казарин. Ничего не говоря, Алексей прошелся по номеру, заглядывая при этом во все углы. С особой тщательностью он изучил содержимое шкафа и пространство под столом. И тут Таня справилась с волнением и возмущенно заявила:

– Вообще-то воспитанные люди при встрече здороваются.

Алексей продолжал осмотр.

– Так то ж – воспитанные, а я так, погулять вышел, – не глядя на жену, буркнул он.

Его поиски так и не увенчались успехом. Наконец, он уселся на край стола, и столешница предательски заскрипела под его весом, готовая в любой момент треснуть пополам.

– Ну и где ты его прячешь? – прищурившись, спросил Алексей.

– Кого? – не поняла Таня.

Казарин качнулся, но тут же вновь принял вертикальное положение.

– Ты дурочкой-то не прикидывайся!

– Я не понимаю, про кого ты говоришь.

– Не понимаешь? Ничего, я помогу! Алексей смахнул со стола все, что на нем было.

– Где эта сволочь, с которой ты шляешься по всей Москве?

Таня еще раз внимательно оглядела мужа с головы до ног и вдруг с улыбкой заметила:

– Казарин, а ведь ты напился. Точно! Ай-ай-ай. Я тебя первый раз таким вижу.

Она сделала шаг и попыталась погладить его по щеке. Но он грубо ударил ее по руке и угрожающе сжал кулаки:

– Я задал вопрос. Отвечай!

От боли и обиды у Тани на глазах выступили слезы, но она попыталась взять себя в руки.

– Алексей, иди домой и выспись. А потом мы поговорим. Если ты меня в чем-то подозреваешь – можешь успокоиться. Это не то, что ты думаешь.