Создатели - Эдуард Катлас

— Я не тороплю. Мы с вами вполне можем позволить себе подержать вашего мальчика у нас еще месяц и даже больше. Но поверьте, и ему, и вам будет лучше в специализированном центре. Я оставлю вам адреса. Съездите, посмотрите, как там все устроено. Никто вас не торопит.

Отец кивнул.

Врач кивнул в ответ и пошел в сторону регистратуры.

Мать, как только разговор закончился, молча потянулась к ручке двери и пошла к кровати сына.

Павел

Длительная подготовка, изучение возможностей и слабостей врага, его территории, планирование и тщательное распределение ролей — это все, конечно, было хорошо.

Проблема заключалась в том, что все это требовало времени. А правила в этой вселенной для «серферов» гласили, что если ты знаешь о соседе, то и сосед — может, чуть позже, — будет знать о тебе. За редкими исключениями, типа совсем зеленых новичков, но с них толку мало. Они, как лягушачьи лапки, — ими не могли насытиться даже низшие демоны, нападающие лишь на самых слабых.

И они точно не являлись добычей для настоящей стаи.

Жертвы команды Павла все чаще начали оказывать крайне опасное сопротивление. О них узнавали раньше, чем они нападали, к их появлению готовились, и команда теряла бойцов, которых не так-то просто было найти и приручить.

Лидер должен уметь не только рассчитывать свои действия, но иногда идти и на разумный риск.

У них появилась новая забава: гульба, которую они называли погромом. Кто предложил слово, Павел не помнил, но, как истинный лидер, тут же поддержал правильную идею. Даже вроде похвалил ее автора.

Они нападали на жертву, но не останавливались. Из всех открывшихся за побежденным миром соседей они выбирали самых слабых. А соседей часто открывалось немало. Зависело от того, с кем враждовала или дружила их жертва, кого знала, о ком догадывалась. Все эти сведения попадали к Павлу, и он без раздумий ими пользовался. Точности не было никакой, но их общая сила плюс новые данные, пусть и размытые, давали неплохой прогноз на окружение их недавней жертвы. И они нападали снова. И снова. Идя по цепочке, раньше, чем их жертвы успевали не то что подготовиться, но даже узнать об их существовании. Они бежали вперед, убивая одного игрока за другим, до тех пор, пока им не становилось тошно от пресыщения чужой силой, пока они не валились от усталости. Пять, шесть, однажды даже десять жертв за раз.

И не так уж сильно Павел рисковал. Риск существовал для команды, высокий, даже больший, чем обычно. Но он лично, как и всегда, знал, как можно избежать большинства опасностей, если правильно выстроить отношения, найти нужные подходы к каждому, вовремя послать кого-то впереди себя.

Их погромы походили на молнии, разряды, пробивающие многие миры за один раз. И они были эффективны.

Лидерство — вещь не такая уж и простая. Оно требует сосредоточенности. Дисциплины. Ловкости. Умения использовать любую доступную возможность. И временами — жертв.

Лекс

Ему пришлось укрупнить масштаб карты в рубке.

Теперь звездочки казались совсем крохотными, настолько мелкими, что, если смотреть на всю карту сразу, он уже не мог различить их цвет или размер. Нужно было увеличить определенную часть висящей голограммы, чтобы вновь различить характеристики отдельной звезды.

Последние победы и пришедшая с ними сила дали Лексу очень много. Теперь он видел на своей карте не меньше тысячи игроков и, надо полагать, мог на равных выступать со многими из них.

Хотя ему не хотелось бы ни с кем встречаться. Подавляющая часть местных знакомств приводила к чьей-то смерти. Лекс же думал скорее о том, как защитить себя от наиболее агрессивных здешних обитателей.

Не надо было долго размышлять, чтобы понять, что теперь у него появятся новые враги. Привлеченные быстро полученной им новой силой. Большинство из них подумает, что ему всего лишь повезло, простая удача, и попытаются отобрать эту удачу от необученного новичка.

Поэтому Лексу хотелось спрятаться. Сделать так, чтобы его просто никто не нашел.

Наверное, поэтому в рубке появилась еще одна дверь. Хитрая дверь. Дверь в двери. Тихий потайной ход, попасть в который можно было из коридора, ведущего в мир черного мелководья. Если знать, то в стене можно было найти щель, нажать на крохотную незаметную кнопку-панельку и выйти совершенно в новое место.

На красную планету, заполненную кирпичного цвета песком и такого же цвета камнями. Даже горы вокруг переливались различными оттенками красно-коричневого. Эту планету неподалеку, на ее соседке с мелкой черной водой, недавно называли Кирпичухой. Как ее должны называть те, кто может оказаться здесь, Лекс пока не знал.

Выход, около которого он сейчас стоял, находился на самом верху огромной горы, которая была не горой, а кратером, огромной воронкой от рухнувшего в древности метеорита. Он упал наискосок, выбросив с одной стороны значительно больше породы, чем с другой. За десятки, сотни тысяч лет этот кратер превратился в гору с впадиной в центре, неотличимую от других гор этого мира.

Тем более что многие из них тоже рождались под метеоритным дождем.

Теперь Кирпичуха обросла какой-никакой, но атмосферой. Так решил Лекс. А чтобы придать своему решению хотя бы долю правдоподобия, все-таки как-никак эта система выстраивалась по правилам логики, в ней действовали даже законы небесной механики, он придумал, что когда-то на Кирпичуху рухнул последний большой метеорит, сплошь из замороженного воздуха, смешанного с водой.

Тот удар накрыл планету атмосферой, а заодно придвинул ее орбиту к Хозяйке.

Так что здесь можно было спокойно дышать. Этим воздухом никто не пользовался, никто кроме Лекса, и воздуха из доисторического метеорита должно было хватить надолго.

А вот воды не осталось. Она, конечно, где-то была, где-то глубоко под песками, поглощенная губчатыми породами на глубине, накрытая глиняным покрывалом, не позволяющим ей вырваться наружу. Когда-нибудь, если он захочет, он может пробурить здесь глубокую скважину, пробиться через корку глины, и вода будет фонтанировать, заливая красный песок вокруг. Можно будет даже посадить дерево, и оно вырастет.

Можно сделать так, чтобы эта планета зазеленела. Но сейчас Лексу это не было нужно. Зачем — если он просто мог создать зеленую планету? Здесь же, неподалеку.

Узкие длинные трещины змеились по склонам горы. Неглубокие — углубляться им не давал песок, постоянно засыпающий рассыхающуюся землю. Пройдут еще тысячелетия, и если здесь ничего не произойдет, никто не придет сюда с водой или не решит переделать этот мир полностью, то песок сровняет здесь все горы, засыплет все ущелья и создаст здесь свою реальность. С барханами, песчаными волнами, лежащими на поверхности, и песчаными бурями, когда ветер решит поиграть здесь в игру «кто главнее».