Де Голль - Марина Арзаканян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Нет ничего странного в том, что испытываешь ностальгию по Империи. В точности так же можно сожалеть о мягкости света, который некогда излучали масляные лампы, о былом великолепии парусного флота, о прелестной, но уже не существующей возможности проехаться в экипаже. Но ведь не бывает политики, которая идет вразрез с реальностью»{475}.
Молодые африканские государства, отделившись от метрополии, не теряли связей с ней. На протяжении всего президентства де Голль принимал их руководителей в Париже. Франция сохраняла в Центральной и Западной Африке свое влияние.
Ситуация в Алжире продолжала развиваться самым мучительным образом. Два последних месяца 1960 года стали новой вехой в алжирской политике де Голля. 4 ноября президент республики высказался за создание «алжирского Алжира», который имел бы «собственное правительство, свои институты и законы»{476}. Через два дня в письме сыну генерал замечал: «Я продолжаю дело по высвобождению нашей страны из пут, которые еще ее обволакивают. Алжир — одна из них. С тех пор как мы оставили позади себя колониальную эпоху, а это, конечно, так, нам нужно идти новой дорогой, но надо это делать умело. В конце концов все поймут, что Северная Африка гораздо больше нуждается в нас, чем мы в ней»{477}. В речи 20 декабря де Голль подтвердил, что будущий Алжир мыслится им как «государство со своим правительством»{478}. Президент республики объявил, что выносит свою алжирскую политику на референдум как в метрополии, так и в Алжире.
Всеобщий референдум состоялся 8 января 1961 года. Его результаты показали, что большинство французов согласны с президентом. В метрополии положительный ответ дали 75,25 % голосовавших, в Алжире — 70,9 %. Тем не менее до конца алжирской драмы было еще далеко. Колониальная война продолжалась. Несмотря на отзыв с территории Алжира почти всех сочувствующих «ультра» высших военных чинов, в армейских кругах нарастало недовольство политикой президента.
В апреле 1961 года в Алжир прибыли отставные генералы Рауль Салан, Эдмон Жуо, Морис Шаль и Андре Зеллер. В ночь на 22 апреля они развязали мятеж при поддержке военного контингента и гражданских лиц. Восставшие захватили власть в алжирской столице, потребовали сохранения Алжира под французским суверенитетом и свержения президента и его правительства.
Де Голль не потерял самообладания. Он ввел во Франции чрезвычайное положение и 23 апреля выступил по радио и телевидению. Президент гневно восклицал:
«Государство осмеяно, нация выведена из себя, власть унижена. Наш международный авторитет попран, наша роль и наше место в Северной Африке скомпрометированы. И кем же? Увы, людьми, долг, честь и разум которых должен заключаться в том, чтобы служить и повиноваться. Во имя Франции я приказываю использовать все средства, именно все средства, чтобы преградить дорогу этим людям. Я запрещаю любому французу и прежде всего солдату выполнять их приказы. Француженки, французы, помогите мне!»{479}
На следующий день в метрополии более десяти миллионов человек в знак солидарности с президентом провели забастовку. В Алжире многие французские солдаты и офицеры отказались подчиниться мятежникам. Уже вечером 24 апреля там высадилась французская морская пехота, и «фронда генералов» была подавлена. Зачинщики мятежа скрылись за границей.
Де Голль всегда был решителен в действиях против своих врагов. Однако «алжирская проблема» легла тяжелым камнем и на его сердце. Как-то в 1961 году президент, едва сдерживая эмоции, сказал Алену Пейрефиту:
«Вы думаете, что мне легко? Мне, который воспитан в духе святого почитания нашего национального флага, французского Алжира, французской Африки, армии как гаранта Империи. Вы думаете, для меня — это не испытание? Вы думаете, я не переживаю, когда приходится где бы то ни было сворачивать наши знамена?»{480}
Противники де Голля тем временем ужесточили свои действия. В 1961 году военные и гражданские сторонники «французского Алжира» создали так называемую Вооруженную секретную организацию (ОАС). Они развернули террор во Франции и в Алжире, готовили покушения на президента республики, пытаясь таким образом помешать созданию алжирского государства. Генерал же опять занялся международными проблемами.
31 мая 1961 года в Париж с официальным визитом приехал новый президент США Джон Кеннеди. Де Голлю понравился этот молодой и энергичный человек. Генерал был очарован красотой и элегантностью его жены Жаклин. Американскую чету принимали в Елисейском дворце и даже в Версале. Казалось, все складывалось как нельзя лучше. Однако переговоры президентов показали, что разногласия между США и Францией остались прежними.
Де Голль и Кеннеди беседовали семь раз. Разговор шел о роли НАТО в европейских делах, возможности применения атомного оружия. Генерал надеялся, что новый президент Соединенных Штатов примет, в отличие от Эйзенхауэра, его аргументы по поводу изменения статуса Франции в НАТО. Но Кеннеди не изменил позиции США. Собеседники пришли к согласию лишь по германской проблеме. Де Голль подтвердил, что поддержит любое решение американцев по данному вопросу. Правда, пока западные страны решали, что следует предпринять, в июле 1961 года Берлин разделила стена.
В Елисейском дворце
Сразу после своего вступления в должность в январе 1959 года де Голль переехал в президентский Елисейский дворец. Ему он не нравился. Генерал считал, что история дворца не имеет ничего общего с величием Франции. Это двухэтажное здание было построено в начале XVIII века в период регентства Филиппа Орлеанского. Одно время им владела мадам Помпадур. В самом конце века дворец приобрел маршал Мюрат и подарил его Наполеону. Тот отдал здание в распоряжение своей первой жены Жозефины. Для императора ее дом стал последним парижским жилищем. После поражения под Ватерлоо он нашел в нем пристанище на несколько дней. В Серебряном салоне на первом этаже Бонапарт подписал свое отречение от престола. В период Второй империи во дворце жил Наполеон III, а начиная с Третьей республики дом стал резиденцией президентов Франции. Самая пикантная история, связанная с Елисейским дворцом, произошла в 1899 году, когда президент республики Феликс Фор пригласил к себе любовницу мадам Стеней и умер в ее объятиях. Это вызвало грандиозный скандал.
Де Голль подумывал о том, чтобы перенести резиденцию в другое место. Он говорил и о дворце Инвалидов, и о Венсенском замке, и о некоторых других зданиях, но в конце концов решил не менять традиции и обосновался в Елисейском дворце. Однако президент неоднократно заявлял о том, что не любит его. Ален Пейрефит услышал однажды следующее: «У меня вызывает антипатию этот дворец. Он полон неприятных фантомов, начиная от Помпадур и заканчивая мадам Стеней»{481}.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});