Силою громов. Трилогия - Алексей Михайлович Голиков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это уже был человек, который испытывал лишь жажду крови. Его ничто не волновало. Только битвы и убийства хоть как-то утешали крестоносца. Его можно было сравнить с акулой, что плывёт на запах крови. И тем не менее нашёлся тот, от кого он получил отпор, где чуть и не погиб. Этого соперника он нашёл там, где меньше всего ожидал, – в жалкой лачуге посреди пустыни. Даже Люцифуг Рофокал, однажды побывав там, больше не решался ступить туда ногою. Потому, решив ещё набраться опыта и сил, Тарентский выступил с просьбой к своему владыке. И тот его направил мучать проклятых в аду, чьи души охвачены гневом. Он сокрушал всех: Голиафа Филистимлянского, Ахиллеса, Ланселота, Тимучина, Спартака, Рюрика, Леонида из Спарты. Ни один не мог его победить. Даже из величайших воинов истории никто не был ему ровней. И тогда, преисполненный яростью, он пришёл к Арнаутову, который в этот момент рвал на части членов Лиги Наций: «Что ты мне всё сбрасываешь одних тщедушных и никчёмных?! Ты знаешь всех воинов, что не попали ко мне. Немедленно веди меня к ним!» Вадим Сергеевич на мгновение потерял дар речи от такой наглости. Но, придя в себя, он ответил: «Ты кем себя тут возомнил?! Я тебе не мальчик, чтобы, стоило тебе вякнуть, сразу же побежал что-либо делать! Пошёл вон отсюда!» Раймунд же ехидно улыбнулся, обнажая меч: «Я слышал о тебе, что, будучи ещё лесорубом, ты одолел ангела Селафиила, пришедшего убить жену паскуды, порождённого ворами. У меня всё не было возможности вступить с тобою в схватку. Но раз благоволит сам случай…» Арнаутов уже было приготовился к битве, как внезапно услышал хлопанье крыльев. То явился падший ангел в красной рясе по имени Люцифуг Рофокал.
– Раймунд, тебе не место здесь! – гневно заявил отверженный, после чего, злясь из-за несостоявшейся дуэли, рыцарь удалился.
– Зачем ты здесь? – спросил Арнаутов Вадим Сергеевич.
– Люцифер вызывает тебя…
– Ты сообщил ему, что мне всё это надоело?
– Да. Только я не понимаю почему? В тебе кипела ненависть к этим нечестивцам. Ты был на всё готов за их разодранные от воплей глотки. Им расплаты лучше не найти, чем оставлять с тобой наедине.
– Хватит. Я достаточно им навредил. Их рассудок больше не окрепнет после моих пыток. Да и понимать я стал, что упиваюсь местью и почти в ней утонул. Пусть лучше ими займутся твои бесы. Им по роду это ремесло предрешено…
– Ты рассудительный и крепкий духом человек. Уверен, что тебе виднее, как поступить. Я из всех людей лишь одного тебя воспринимал достойным! Ступай за мной, Гавриил Благоев…
Глава 2
Лагерь бунтарей и мятежников являлся огромной пещерой, способной вместить в себя несколько десятков человек. Около стен стояли оружейные шкафы, нехитрые компьютеры, а в дальнем конце – многоярусные кровати. Это больше напоминало временное месторасположение террористической организации. Хотя таковым оно и являлось при новом порядке.
Когда Карло Андолини занёс Яна Камински, то к нему подошёл теперь уже бывший капитан Мортен Хансен, также участвовавший в полёте на Юну.
– Что с Яном?! Где остальные?! – нервно затараторил он, а потом обернулся к остальному составу и скомандовал: – Что сидите?! Быстро взяли Камински и к медику на стол! Живо!
Солдаты резво подбежали и перехватили товарища. Андолини от облегчения сел прямо на пол и после, чуть задыхаясь, произнес:
– Нога и рёбра у него сломаны. Ничего серьёзного. Лёгкие не задеты. Артерия тоже. Однако нужно будет время для его реабилитации, которого у нас нет. Падший каким-то образом вышел на нас неподалёку от телепорта. Все остальные мертвы. Нам нужно срочно передислоцироваться.
– И что же делать? – задумчиво вслух спросил сам себя Мортен Хансен, опустив глаза и рукой потирая щетину. – Мы ведь его не можем бросить здесь. И нести его тоже некому. Нас всё меньше и меньше…
Внезапно из-за спины капитана вышел один из солдат. Это был эскимос Нанук. Несмотря на своеобразие этой народности, Нанук сильно выделялся из своего племени. Вместо того чтобы пасти оленей в просторах холодного Севера, он собрал деньги, заработанные на продажах шкур зверей и оленьего мяса, и поехал учиться. Заняло у него это времени, конечно же, больше, чем у остальных. Однако, идя к своей цели, свершая, как всем казалось, невозможное, он поступил в военное училище, которое в итоге окончил, получив звание лейтенанта. Из-под кителя на руках и шее выглядывали специфические татуировки, будто всё тело покрывалось этими гротескными рисунками, которые одним только видом внушали какую-то жуть и мерзость. Это было нечто похожее на сплетение иероглифов неизвестного происхождения, узоров каких-то народностей и очертаний уродливых существ.
– Разрешите обратиться? – поинтересовался Нанук.
– Не до тебя сейчас… – лениво отмахнулся капитан.
– Я случайно услышал ваш разговор… Я могу к завтрашнему дню поставить на ноги Яна.
– Это как же? – с сомнением в голосе спросил Карло.
– Мой народ обладает некими знаниями. От своего деда я унаследовал секреты, которыми могу воспользоваться. Не просите меня говорить, какие именно. Ведь сейчас, если расскажу о них, мне никто не поверит. Но если без медицинской аппаратуры я вылечу человека к завтрашнему дню, то все меня захотят услышать. И то, что я вам поведаю, может изменить всю нашу ситуацию в целом!
От услышанного Карло и Мортен удивлённо переглянулись, после чего капитан ответил:
– Хорошо. Приступай. Хоть это и выглядит странно… Только не покалечь его!
– Мне нужно будет занять помещение медика и отгородиться от всех остальных.
– Это что ещё за выкрутасы?! – гневно возмутился Хансен.
– Не стоит волноваться. Нанук хоть и со странностями, но он человек честный. Мы с ним были в бою, и уверяю, что ему можно довериться полностью! – перебил командира диверсант Андолини.
Немного подумав, Мортен заявил:
– Ладно. Выбора у нас не много… Делай, что считаешь нужным.
Кивнув головой в знак благодарности, Нанук направился к местному медпункту, прихватив по пути свой кожаный портфель для документов.
Пройдя немного по коридору пещеры, эскимос подошёл к залу с ширмой у входа. Это был здешний медпункт. Зайдя внутрь, он увидел, что Камински лежит на кушетке со свежей повязкой на груди, а медик в то время занимается его ногой.
– Ты можешь быть свободен, – обратился
