Наивная плоть - Нора Робертс

– О Джефе? А что с ним такое?

– Он хорошо работает, правда?

– Я сказала бы, что отлично. – Обри вздохнула в своей люльке, и Фрэн бросила на нее быстрый взгляд. – Он полностью предан тебе и шоу и просто волшебник, когда надо что-нибудь достать.

– Он хочет руководить. – Довольная, что смогла удивить Фрэн, Дина откинулась на спинку стула. – Он ничего не говорил ни мне, никому. Он и не скажет. Но Я наблюдала за ним. Об этом можно легко догадаться, если посмотришь, как он ходит по студии, как разговаривает с операторами, техниками. Всякий раз, когда у нас появляется новый директор, Джеф только что не допрашивает его.

– Но его дело – монтаж.

– Я тоже была когда-то репортером, – заметила Дина. – Я хочу дать ему шанс. Одному Богу известно, как нам нужен постоянный директор, причем такой, чтобы вписался в коллектив, чтобы принял наш ритм работы. Мне кажется, он подошел бы на эту должность. Что ты думаешь – как исполнительный продюсер?

– Я поговорю с ним, – задумавшись, ответила Фрэн. – Если его это заинтересует, то на следующей неделе у нас будет шоу про знакомство по видеообъявлениям. Это легкая тема. Мы могли бы устроить ему проверку.

– Хорошо.

– Дина. – У двери стояла Кесси, крепко сжимая в руке газету.

– Нет, ничего не говори. У меня только двадцать минут до съемок нового ролика, а потом надо лететь через весь город и очаровывать чикагское отделение НАУ[3]. Клянусь, босс, что не пытаюсь уклониться от работы.

– Дина, – повторила Кесси. В ее глазах не было смеха, только печаль. – Мне кажется, ты должна это увидеть.

– Что там такое? О нет, только не эти бульварные сплетни. – Приготовившись к очередной газетной «утке», она взяла у Кесси газету, развернула ее и бросила взгляд на кричащий заголовок. – О Боже мой! – Ее колени подогнулись, словно ватные; она нащупала стоявший сзади стул. – Боже мой, Фрэн!

– Не волнуйся, солнышко. Дай мне посмотреть. – Фрэн помогла Дине сесть и забрала газету.

«ТАЙНАЯ ЖИЗНЬ АМЕРИКАНСКОЙ СОСЕДСКОЙ ДЕВЧОНКИ». «ЛЮБИМИЦА СРЕДНЕГО ЗАПАДА – ЗАВСЕГДАТАЙ ПЬЯНОК В КОЛЛЕДЖЕ». «БЫВШИЙ ЛЮБОВНИК ДИНЫ РАССКАЗЫВАЕТ ВСЕ!»

В углу большими красными буквами было напечатано: «ЭКСКЛЮЗИВ!», а сбоку – «ДИКИЕ НОЧИ! ПЬЯНЫЕ ОРГИИ! СЕКС НА ЛИНИИ ПЯТИДЕСЯТИ ЯРДОВ!» под недавней фотографией Дины. А рядом была мелкая фотография мужчины, которого она так старалась забыть.

– Вот сукин сын! – взорвалась Фрэн. – Врун и ублюдок! Какого черта он пошел с этим в газету? У него же полно денег.

– Разве можно понять другого человека! – слабо произнесла Дина, не сводя глаз с жирных заголовков. Она опять, как много лет назад, превратилась в испуганную, сломленную девочку. – Зато они напечатали его фотографию… вот и причина…

– Солнышко, – Фрэн быстро перевернула газетный лист, – никто не поверит этой грязи.

– Конечно, поверят, Фрэн. – Ее взгляд был блестящим и тяжелым. – Поверят, потому что это такой яркий выпуск. Большинство людей ни за что не пройдут мимо этих заголовков. Они их заметят, потом просмотрят еще раз, в супермаркете. Может быть, они прочитают то, что на первой странице, даже заглянут вовнутрь. Затем они пойдут домой и обсудят эту историю со своими соседями.

– Дерьмо! Дешевое дерьмо, и это поймет любой, у кого есть хоть грамм мозгов!

– Я просто подумала, что тебе лучше быть в курсе. – Кесси протянула Дине стакан воды. – Я не хотела, чтобы ты узнала это от кого-нибудь чужого.

– Ты правильно сделала. Кесси сжала губы.

– Тебе уже несколько раз звонили из-за этой статьи. – В их числе был и Маршалл Пайк, о котором она не собиралась даже упоминать.

– Я потом с ними разберусь. Дай мне посмотреть, Фрэн.

– Я сейчас сожгу этот вонючий лист!

– Дай мне посмотреть, – повторила Дина. – Как я смогу с этим справиться, если даже не знаю, что они написали?

Фрэн неохотно протянула ей газету. Как и полагается самым худшим газетным «уткам», это была не только ложь, но полуложь-полуправда, ровно настолько, чтобы вся история производила соответствующее впечатление. Она действительно училась в Йельском университете. И встречалась с Джеми Томасом, похожим на киноактера. И действительно пошла вместе с ним на веселую вечеринку в конце своего первого учебного года. Она танцевала, кокетничала. И выпила больше, чем требовалось для девушки ее возраста.

И действительно она пошла с ним гулять на футбольное поле в тот прохладный, свежий вечер. И смеялась, когда он носился по траве, энергично сражаясь с воображаемыми противниками. Она смеялась, даже когда он столкнул ее на землю. Но в газете не говорилось, что очень скоро ей стало не до смеха. Там не было ни слова о ее ужасе, о насилии и слезах.

По воспоминаниям Джеми, она не отбивалась. Не кричала. По его версии, он не оставлял ее одну на поле в разорванной одежде и с саднившим телом. Он не сказал ни слова о том, как она, ничего не соображая, рыдала в этой холодной траве, грубо и жестоко лишенная девственности.

– Ну, – Дина смахнула слезу со щеки, – за эти годы его версия не изменилась. Возможно, он ее немного приукрасил, но этого следовало ожидать.

– Думаю, нам надо обратиться в суд. – Фрэн требовалось все ее самообладание, чтобы говорить спокойным голосом. – Тебе надо возбудить дело против Джеми Томаса и газеты за клевету, Ди. Ты же не допустишь, чтобы он остался безнаказанным?

– Я допустила, чтобы он остался безнаказанным после гораздо худшего, разве нет? – Очень аккуратно, очень медленно она сложила газету и убрала ее в сумочку. – Кесси, пожалуйста, отмени все мои встречи после НАУ. Я понимаю, могут возникнуть проблемы…

– Никаких проблем, – тотчас же сказала Кесси. – Я все улажу.

– Отмени все, – повернулась к ней Фрэн.

– Нет, я сделаю то, что обязана сделать. – Дина взяла свитер. Хоть голос ее звучал твердо, но глаза и движения выдавали полное смятение чувств.

– Тогда я поеду с тобой. Одну я тебя домой не отпущу.

– Я и не еду домой. Мне надо поговорить с одним человеком. Все будет в порядке. – Она сжала руку Фрэн. – Правда. Увидимся в понедельник.

– Черт побери, Ди, я хочу тебе помочь!

– Ты всегда помогаешь, Фрэн. Но с этим я должна справиться одна. Я позвоню.

Она не думала, что объяснение будет легким. Но не ожидала, что так долго просидит в машине перед красивым старинным домом Финна, пока не наберется мужества, чтобы подойти к двери и постучать.

Дина сидела и смотрела на голые ветви раскидистых каштанов, дрожавшие от резкого мартовского ветра. Она не могла отвести взгляда от высоких изящных окон, в которых то и дело отражались яркие белые солнечные лучи, от блеска искр, вспыхивавших на чешуйках слюды в выветренных камнях стен.