Путь одиночки - Ольга Соврикова

в ответ на вновь раздавшиеся за воротами просьбы, подражая привратнику, рявкнул во все горло. Улепетывал мужик намного быстрее, чем появился. Придя к выводу, что был прав, не пуская Марлен и Аглаю за ворота, я заснул, рассчитывая проспать как минимум до полудня.

Не повезло мне. Не получилось поспать. Разбудила меня сильная боль. Рассвет еще только вступал в свои права и к тому времени спал я от силы пару часов. Первой была мысль о моей малышке, и именно её я прижал к груди обеими ладонями пытаясь понять, что случилось. Всего пара мгновений и я понял, что она в полном порядке. Боль идет не от неё. Огненным кольцом опоясано запястье правой руки. Осторожно положив малютку на подушку, одним движением снял прикрывающий запястье наруч и уставился на запястье. Почти не видная в обычное время татуировка горела сейчас, дышала жаром. Руку сильно дёргало. Сознаюсь в своей глупости, нанося татуировки на запястья спасённых мною детей, я хотел всего лишь иметь возможность узнать их если когда-нибудь, через годы, наши пути где-либо пересекутся. Не придал значение тому, что благодаря этому смогу не только в любой момент узнать, что с ними происходит, но и почувствую их зов, и момент их смерти. Сейчас, именно в эту минуту, кто-то из них приблизился к последней грани бытия.

Вернув на место наруч, я воспользовался им как накопителем магической силы. Откинувшись на подушку, закрыл глаза, расслабился и скользнул своим сознанием вдоль трёх горящих в магическом плане нитей. Обжигала только одна из них. Моё сознание двигалось вдоль этих нитей в полной темноте. Казалось, что время тянется невообразимо долго, и я стал сомневаться в том, что у меня получается, что я действительно двигаюсь, но… вокруг вдруг посветлело и я понял, что вижу огромный замок. Вижу его с высоты птичьего полета и мои нити ведут именно туда. Стремительное движение прекратилось в большой комнате с огромной кроватью. Уже были погашены магические лампы. За окном занимался рассвет, но в его свете можно было разглядеть маленького мальчика, лежащего ближе к краю кровати. Его лицо поражало бледностью и синевой губ, хриплое дыхание вырывалось из его груди.

Молодая женщина, сидящая возле кровати на небольшом стульчике, спала, привалившись боком к массивной кровати. Одного взгляда хватило мне для того, чтобы понять, что Димаш, а это был именно он, умирает и умирает он от яда, очень редкого. Только от его воздействия губы бывают такими синими, и противоядия от него нет. Мысли метались в моей голове, как взбесившиеся лошади. Я искал выход и не находил его. Проследив две другие нити, я нашел в соседней комнате обоих девочек они спали, крепко обнявшись. Ну, да! Они, в плане наследования, никому помешать не могут, а потому находятся почти в полной безопасности, а вот Димаш… Мальчишка, которому «повезло» родится наследником древнего рода.

Делать-то, что?

Тело мальчика скрутила судорога, а я вздрогнул от боли и, открыв глаза, обнаружил себя в своей кровати. Так быстро я, наверное, ещё никогда не одевался. Десять минут. Всего десять и вот я уже стою в самом темном углу герцогских покоев, сжимая в руке созданный моим приемным отцом артефакт. У меня получилось. Сиделка продолжает спать, а приоткрытая дверь позволяет мне услышать то, что говорят в соседней комнате.

– Ваша светлость, сделать ничего нельзя. Поймите вы, никто не сможет. Я могу только подсказать вам, что Вашего сына отравили очень редким ядом и очень дорогим. Проследить его появление в герцогстве и его покупку, при ваших возможностях, легче, чем раздобыть обычный яд. Противоядия нет, и не было никогда. Мальчик и так к удивлению всех нас держится очень долго. Он должен был умереть мгновенно, но до полудня он не доживет. Надежды нет.

Раненым зверем взревел в ответ убитый горем отец, а мне в голову пришла мысль, подарившая надежду. Всего мгновение понадобилось мне для того, чтобы обойти сиделку и подхватить на руки маленькое, невесомое тело ребенка. Не знаю почему маг, находящийся в соседней комнате, не почувствовал моё появление, может истощён лечением, но вот уход мой он почувствует наверняка.

Посыл. Картинка. Подвал моего дома. Встретила меня сияющая пентаграмма и сущность Лиеннали привязанная к ней. Моя вновь обретенная пра… – бабушка начинала мне нравится. Она не стала задавать вопросов, а просто приняла в руки ребенка и как только я, резанув стилетом по ладони, окропил своей кровью изображение сложенных ковшом ладоней статуи, она уложила мальчика прямо на них. Сжимая и разжимая ладонь я заставил свою кровь течь небольшим ручейком, стараясь, чтобы вся до капли попала в приоткрытый рот Димаша. Лиеннали заставляла его глотать. Моя рана затянулась за несколько минут, а тело мальчика вытянулось в струнку и на несколько долгих минут буквально застыло. Затем пентаграмма полыхнула зеленым светом. Малыш, лежавший в её середине, обмяк и задышал спокойнее, исчезла так пугающая меня синева на губах. Я наклонился, поднимая его на руки, стараясь взять поудобнее, и при этом не потревожить своего ребенка. Поднимаясь наверх, я наконец-то услышал комментарии Лиены:

– Я не верила в то, что у тебя получится. С тех пор как появился этот яд, противоядия ему так и не было найдено. Объяснишь?

– Нет.

– Ну тогда скажи хоть, откуда ты взялся в моём подвале? В мире создали малые порталы?

– Нет, Лиеннали, не создали. Совсем недавно такой портал создал твой, как ты говоришь, никчёмный внук. Существует он в единичном экземпляре и достался мне в наследство. А теперь позови Аглаю и Марлен. Пусть придут в соседнюю с моей комнату. Помогут мне искупать ребенка, уложить его в кровать и с этой минуты приглядывать за ним будет Аглая. Сама потом приготовь бульон и пригляди за тем, чтобы его поили как можно чаще. Восстанавливающие отвары сама приготовишь, или мне заняться?

– Приготовлю. Я знаю как. Не волнуйся, всё сделаем.

Не успел я дойти до комнаты, как меня догнали Аглая и её мама. Самому мне ничего делать не дали. Две встревоженные женщины, большая и маленькая, очень бережно и аккуратно искупали моего больного и уложили его в кровать. Проведя диагностику, я со спокойной совестью отправился спать. Мальчик держался молодцом. Слабенький и обессиленный, он тем не менее вовсю шёл на поправку, в данный же момент просто крепко спал. Оставив его на попечении заботливых нянек, я пошёл в свою спальню досыпать.

Заснуть получилось не сразу. Правую руку легонько дёргало, а потому, прежде чем заснуть пришлось ещё раз скользнуть сознанием в