Талисман власти - Владимир Перемолотов

Они напоили коней, и пошли вверх по течению.

Исин ехал последним и время от времени оглядывался. Если раньше он смотрел только на лес позади себя, то теперь поглядывал и на небо. Оттуда, из-за белых пушистых облаков могли прийти неприятности ничуть не меньшие, нежели чем из-за ближайшего куста. В очередной раз оглянувшись он застыл в седле задом на перед. То, что он увидел, не походило на дракона, но оно летело и оттого Исин в растерянности крикнул:

— Дракон!

Даже не оглянувшись на голос Избор и Гаврила тут же не глядя под ноги, вломились в кусты, что росли по обе стороны реки. Через мгновение, соскочив с коня, Избор уже натягивал тетиву. Воевать с драконом он не собирался, но с готовым к бою луком он чувствовал себя как-то спокойнее.

На их счастье вокруг стояли старые деревья в окружении молодой березовой поросли, и сверху все это должно было казаться сплошным зеленым ковром. Конечно, любой мало-мальски серьезный маг мог бы колдовством поднять ветки, но, похоже, у остроголовых магов не хватал на всех.

— Где? — прошептал Избор, вертя головой по сторонам. — Где дракон?

Исин, уже повесивший свой мешок на сук бегал от березы к березе, стараясь найти место, где в просветы между листьями можно было бы увидеть врага. Избор и Гаврила молча ждали, пока он не замахал рукой, подзывая их. Вид при этом у него был немного виноватый.

— Неужто опять напутал чего? — скрипнул зубами Гаврила. — Убью дурака!

Исин ошибся, но не настолько, что бы его прямо тут убить. То, что летело по небу, не было драконом. Скорее оно походило на сороконожку. Не ту, конечно, что живет в темноте и сырости под старыми пнями, а длинной саженей в 15 тварь, что длинной темно-красной полосой растянувшееся по небу. С ее краев, словно бахрома, свешивались множество ног.

Наваждение длилось лишь мгновение. Едва Избор попытался найти голову чудовища, как все стало на свои места.

— Ковер, — сказал Гаврила.

— Летающий ковер, — поправил его Исин, догадавшийся об этом немного раньше.

— Только длинный, — добавил Избор. — Считай, кусок дороги.

Избор с облегчением вздохнул. Дракон это все-таки дракон. С ним особо не повоюешь, а вот с остроголовыми можно будет справиться. Хотя, по чести говоря, в лесу от дракона опасности почти не было. Сесть он не мог — поломался бы весь о деревья, правда, мог бы поджечь лес и вряд ли Муря теперь пожелал бы их спасать, но что бы сделать это нужно было бы точно знать где они есть..

— Ищут, — одобрительно сказал Гаврила, глядя как ковер, словно жирная гусеница переползает с ветки на ветку.

— Кто нас только теперь не ищет… Эти-то кто?

— Да уж не голубевцы… Зятьев так не ищут.

— А может волхвы кучей собрались? — усмехнулся Избор — Вы их давеча, мало что не покалечили… Могли и озлиться.

Гаврила усмехнулся, вспомнив колдуна Мурю и Гы.

— Вот если б один, да в ступе…

Исин, прислушиваясь к разговору, произнес:

— Прятались, прятались, а вон как… Подсказывает им кто-то, что ли?

— Просто они ищут нас лучше, чем мы прячемся… — рассудительно объяснил Гаврила. — Вообще-то это не страшно.

Он сложил кулак в трубку и посмотрел сквозь дырку на небо.

— Хорошо летят. Высоко. Кого не убью, те сами разобьются.

— Не задирайся… Сам ведь знаешь им ведь только этого и нужно… Стоит одних уронить, как тут же другое воронье слетится…

Ковер медленно плыл немного выше берез. Глядя на них, Гаврила почувствовал, как маги остроголовых посылая этих людей просто тычут пальцем в огромный стог сена, что называется Русь.

Когда остроголовые растворились на границе голубого и зеленого они двинулись дальше. Постепенно неприятный зуд, что Избор ощущал в себе, стал слабее. Они словно удалялись прочь от неведомой опасности, и ощущение недоброго взгляда в спину постепенно заслонялось мирными картинами — полянками, длинными рядами малиновых кустов и запахом мирного сельского дыма, не настоянного на чьей-то беде.

Солнце поднималось все выше и выше. Тени обретали густоту, а лес — прозрачность. Он словно открывался перед ними, показывая, что ничего не прячет в себе…

И в один момент все кончилось.

Воевода почувствовал какое-то движение вокруг себя, и с этим движением в душу вошло странное чувство.

Он внезапно стал частью этого леса и ощутил ужас, пролетевший рядом и холодом дохнувший в затылок. Лес почувствовал страх, и каждый лист в нем вздрогнул и поднялся словно шерсть. Конь под ним тоже ощутил то чужое, что возникло в лесу, только на его долю страха пришлось поболее, чем на долю воеводы. Конские уши напряглись, заплясали, отгоняя невидимых мух. Избор сжал его бока ногами, но жеребец встрепенулся и повинуясь незримому и неслышному приказу бросился вперед. Избор, готовый к чему-то такому, сумел усидеть в седле. Краем глаза он успел заметить, что Гаврила, перелетев через голову, висит на поводу, пытаясь остановить взбесившегося жеребца. Где-то за спиной раздался топот копыт и тонкий вскрик хазарина

Мимо него мелькали деревья. Сосредоточившись на том, что бы подчинить себе коня, он не знал, что случилось с друзьями. Какое-то время он слышал ругань Гаврилы и болезненные вскрики, но его конь понес куда-то совсем в другую сторону и голос богатыря затерялся в лесу.

Избор не боялся потеряться — если будут целы руки-ноги, то они соберутся. Главное было уцелеть в том, что творилось прямо сейчас, в эти минуты.

Конь мчался не разбирая дороги, а если и разбирал ее, то выбирал места, где было побольше веток и сучьев. Они хлестали по рукам, по лицу, но он терпел, боясь отпустить повод. Хоть конь и не слушался его, но оставлять все произвол судьбы он не хотел — мало ли, что у нее на уме. А пока в нем теплилась надежда, что конское безумие хоть когда-то да прекратится и тогда ему удастся усмирить коня.

Избор, что есть силы, тянул повод к себе, но в коня словно вселился злой дух. Хлопья пены срывались с удил и летели в лицо человека. Оставалось ждать, когда силы коня иссякнут и он остановится.

Хруст под ним заставлял его с силой вдохнуть воздух. Ему хотелось ощутить запах раздавленной и измятой травы, но конь несся так быстро, что запах оставался позади, зато воздух стал влажнее.

Ветер, непрестанно бивший в лицо, нес в себе запах большой воды. Деревья перед ним стали реже, они уже не казались сплошной стеной, но вместо того, что бы обрадоваться этому Избор ощутил беспокойство. Проломив полосу кустарника, конь вырвался из леса. Всадник привстал посмотреть, что ждет его впереди, и прямо перед собой увидел… небо. Спустя мгновение он сообразил, что никакое это не небо, а река или озеро. Там где оно начиналось, зеленый цвет лесной травы переходил в спокойную голубизну воды. Беспокойство стало страхом. Землю и воду не разделяла ни желтая полоска песка, ни заросли осоки.