Талисман власти - Владимир Перемолотов

Вообще от гулявших под шатром сквозняков все тут двигалось, скрипело, шелестело. Только две вещи стояли прочно, как и полагалось — трехногий светильник перед входом, в котором курились какие-то благовония, да Шар, что стоял перед ним.

Он снял Шар с подставки, согрел в ладонях. Прохлада хрусталя вошла в пальцы, остужая кровь. Злиться можно было сколько угодно, но цель от этого не становилась ближе.

Привычно оглянувшись, нет ли кого рядом, маг шепотом произнес заклинание и брызнул на блестящую поверхность несколько капель мятной воды. Запах испуганной мышью шмыгнул по шатру, запутался в занавесях. На мгновение он перебил даже запах благовоний, сделав воздух свежим, как ожог крапивы.

Через секунду он бесследно пропал, зато Шар изнутри засветился теплым светом, словно кто-то живущий в нем ждал гостей и зажег свечу, что бы его гости не заблудились. Свет в хрустале стал сильнее. Он разделился на тонкие лучи, на мгновение, сделав стенки шатра похожими на звездное небо. Тогда Тьерн провел над ним рукой, уменьшая яркость, и позвал:

— Барон! Барон! Вы слышите меня?

Внутри Шара шевельнулась тень, и Тьерн помимо воли подумал, что Шар похож на яйцо, что каждый раз рождало для него нового собеседника. В этот раз оно преподнесло для него сюрприз. Из-за стекла, на него на него с любопытством смотрели детские глаза. Черные, как созревшие маслины, они быстро пробежали по шатру и остановились на лице мага.

— Кто ты, отрок? — спросил Тьерн. Шар не мог ошибиться. Он звал барона и только его Шар мог откликнуться на зов.

— Я — барон Пашкрелве! Наследник титула и замка.

Тьерн почесал лоб… Тут не было ловушки. Он знал барона в лицо, да и враги, будь они даже не в своем уме, не рискнули бы подсунуть ему ребенка вместо взрослого человека. Сельдеринг молчал, пока брови мальчика не поднялись удивленно. Тогда барон просто сказал:

— Слезь с лавки….

Голова качнулась, и Тьерн увидел мальчишку с прямыми светлыми волосами, расчесанными на пробор. Наверное сын, подумал Тьерн, а вслух спросил:

— А постарше тебя там у вас бароны есть?

Мальчишка оказался не глупым и оценил шутку.

— Есть. Сейчас отца позову…

Шар опустел, но не надолго. Через минуту там появилось лицо барона.

— Добрый день, барон!

— Добрый день, господин Сельдеринг. Что-то случилось?

Тьерн хлопнул по комару, что присосался в руке, с удовольствием размял останки кровососа в пальцах и ответил.

— Ничего. Все в порядке. Только ваши люди, к сожалению, оказались не на высоте.

Тьерн замолчал, с удовольствием наблюдая, как и без того, острый нос барона на глазах заостряется еще больше, и на нем выступают капельки пота.

— У вас там жарко? — посочувствовал он барону. — А у нас тут, почему-то, дождь….

Он прихлопнул еще одного комара и продолжил.

— Они позволили себя убить в самый неподходящий момент… Очень неприятно….

За стеной послышался шум, загремело железо. Не заботясь о показной вежливости, Тьерн отвернулся от Шара, и накрыл его колпаком. Полог распахнулся и с облаком сырого воздуха в шатер ввалился большой песиголовский вождь — Белый Ежик. С его шкуры лилась вода, но зубы скалились в победной улыбке. В вытянутой руке он держал голубя. У Тьерна сладко екнуло сердце. Он ничего не спросил, только протянул руку. Белый Ежик сдернул привязанную к ноге птицы записку и бросил Тьерну. Тот подхватил бумажку, развернул… Строчки колыхнулись в глазах, где-то пискнула птица, послышался мокрый хруст и мир стал с головы на ноги.

— Они нашлись.

Тьерн медленно опустился в кресло. Ощущение легкости нахлынуло и осталось. Беспокойство, что грызло его изнутри пропало, плечи развернулись, словно с них скатилась огромная тяжесть. Он даже машинально обернулся, не услышав за спиной грохота падения невидимого камня.

— Где? Как? — спросил Белый Ежик. Маг поднял глаза на него и к радости, что теперь жила в нем присоединилось удивление. Морду вождя усыпали голубиные перья. Все что осталось от крылатого вестника, он держал в кулаке, а другой рукой, не спрашивая, наливал вино в кубок мага.

Голубь был не простой, почтовый. Таких у Тьерна было всего шесть штук — подарок императрицы. Одного пол года назад унес коршун, сейчас Белый Ежик закусил другим и, значит, их осталось только четыре. Досада кольнула, но тут же растворилась в ощущении близкой удачи. Стараясь не замечать голубиных перьев на морде вождя ответил:

— Покупая лошадей, они расплатились моими деньгами.

Маг улыбнулся. Это была удача. Единственная за последние несколько дней, зато какая!

— Нам везет! — честно признался он. Потом, словно кто-то тянул его за язык, добавил — Быть щедрым, оказывается полезно….

Белый Ежик ухмыльнулся, сунул в рот остатки голубя и прочавкал:

— Прекращай свой дождь… Обрыдло уж.

Пальцами он расправил шерсть на морде, сбросил перья, языком слизнул кровь.

— Готовь своих, — приказал маг. Теперь, когда он знал место, все остальное было просто. — Пусть окружат город. Каждую дорогу. Каждую тропинку…. И предупреди тех, кто там поблизости.

— Где они?

— Под Зрячевым.

Тьерн нагнулся и вытащил из-под стола свиток. Перед тем, как отбыть на Русь он почти неделю провел в Императорской библиотеке, собирая сведения о далеких княжествах, раскинувшихся на землях Гипербореи. Хронисты даже нарисовали ему карту. На куске пергамента он выложили все, что знали в Империи о полуночных странах. Сельдеринг уже успел убедиться, что знали о них в Вечном городе меньше, чем ему хотелось бы.

Может быть именно по этому писцы скудность сведений о Руси возместили самыми разными рисунками — там и сям по углам карты извивались зубастые змеи, разевали пасти драконы, копытили землю страшные единороги.

Маг начал водить пальцем по завитушкам рек, отыскивая нужный город. Белый Ежик навис над плечом.

— Ну?

— Вот тут, где река!

Река рядом с городом изгибалась петлей, но это ничего не значило. Вполне возможно, что у писца просто дрогнула рука. Белый Ежик склонился ниже. На секунду он отвлекся, разглядывая картинки, потом посмотрел, куда указывает палец Тьерна. Песиголовец усмехнулся.

— Нет. Они не здесь.

Тьерн удивленно посмотрел на него, а тот объяснил.

— Тут.

Волосатый палец ткнулся в единорога.

Как раз посреди необъятных ляжек.

Песиголовец махнул рукой и выбежал под дождь.

Оставшись один Тьерн подумал, что ему представилась еще одна возможность достичь желаемого. В эту секунду у него было все, что можно было пожелать — силы, знание и возможность овладеть талисманом. Он знал, где находятся враги, сколько их и куда они направляются, но уже наученный жизнью он решил подстраховаться. Это был тот случай, когда ни один член совета не сказал бы, что он сделал что-то лишнее. В этом деле сделать больше чем нужно означало сделать необходимое.