Петля на зайца - Сергей Яковлев

С его ростом сидеть на заднем сиденье «гольфа», да еще с руками, скованными за спиной, было чертовски неудобно. Но неудобство оказалось временным… В бедро ему, прямо через штанину, вонзилась тонкое жало шприца, и майор Омельченко провалился в бездонную пустоту.

Глава двадцать шестая

На ста тридцати пяти кэмэ в час ментовские мигалки стали удаляться и вскоре почти совершенно потерялись за каким-то поворотом. А мы летели и летели…

— Витя, сбавляй… Угробимся ведь. Точно говорю! — Борька сдрейфил слегка. — На Московское выскочим там трасса, дорога лучше, там и сто сорок можно.

— Киксуешь? Умный ты наш… Да кто же нас туда пустит, на Московское-то? Зарубимся, что не пустят? Наверняка по радио перехват уже объявили. Впереди поджидают, курят и на дорогу сквозь прицелы поглядывают… Или парой «КрАЗов» перекрыли. А верней — и то, и другое.

— Ну, а что тогда?

— А ничего! — на меня «нашло». Вероятно, надпочечники выбросили в кровь солидную дозу адреналина, и я чувствовал себя лихим ковбоем и немного даже этаким суперменом. — Все же попробуем выскочить.

— «Херсон перед нами, пробьемся штыками и десять гранат — не пустяк…» Помнишь песню про штурмана-мудака, матроса-железняка, который шел на Одессу, а вышел к Херсону? Деваться все равно ведь некуда, Боря. Только вперед!

— Может, назад повернем, по Мурманской дороге попробуем?

— Не-ет, Боб, — вперед и только вперед! Назад ни хрена не выйдет. Да и как ты себе это представляешь? Мы останавливаемся, разворачиваемся… А деревянные менты с открытыми ртами машут нам вслед ручками? Они издырявят и колеса, и машину, и, вполне вероятно, наши тела. Уж тебе второе ухо точно отстрелят.

— Я бы смог у них перед носом развернуться и уйти.

— Ты не я, ты мастер. И потом. Гена команду дал — на Московское. Короче, доктор сказал — в морг, и нечего заниматься самолечением. Так что сиди, Боб, ровно, дыши глыбко и не чирикай. Отдыхай пока. Если на Московское выскочим — за руль сядешь. У меня уже руки от баранки уставать стали…

— Это у тебя от нервов, а не от баранки, — подколол меня Боб. — Сорок верст мчимся и пока еще не оторвались от ментов. Вон, сзади висят… Тоже мне, лихой наездник!

Я глянул в зеркало заднего вида и действительно вдали увидел синий проблеск ментовского маячка. Опять догоняют.

— Ну, пусть от нервов, а все равно устали. Ты у нас лось здоровый и рулить лучше умеешь. Кто же спорит? Но сейчас нам с тобой местами меняться не с руки. Вот на трассу выскочим, и сядешь за руль. Покажешь класс до самого Питера. Если выскочим…

Я немного сбавил скорость, где-то до сотни. Дорога, действительно, не автобан, машинка — не «ягуар», а я, тут он прав, — не Борька. Как бы и нечего здесь выеживаться, как муха на стекле. Угробиться всегда успеем.

Вскоре, минут через пять, перескочили мост через речку Тигоду. Тряхнуло изрядно. Что ни мост — то катапульта… И почему у нас на мостах асфальт ровно класть не умеют? Загадка. На мосту нашу машину легче всего было остановить, но пока — чисто. Видно, не успели. А может, и не хотели?

Почему это я решил, что они именно нас гонят? Ну — гаишники, ну — «жигуль»… Может, сами по себе ребята куда-нибудь ехали, по своим ментовским делам — за водкой, например. А может, у них просто курево кончилось? Проверили бы тугаменты, стрельнули по паре сигарет и отпустили с Богом. Первый раз, что ли?

А теперь что? Теперь уж надо когти рвать до упора. Раз мы от них убегаем, они обязательно догонять будут. У всех ментов инстинкт такой.

Хотя, деваться-то нам действительно некуда было. У них, в данном случае у милиции, — все. И радиосвязь, и патрульный «Ка-26» запросто поднять могут, а от «вертушки» по дороге не убежишь. Хоть и скорости у нас примерно одинаковые — двадцать шестой не больно шустрая машина, сто сорок, сто сорок пять — предел мечтаний. Зато он прямо летает, а мы — криво, и только по дороге, и на каждом повороте обязательно поворачивать надо. Вот ведь задница…

И чего я не остановился? Трус проклятый! Заяц… Все бегаю и бегаю. Но раз уж побежал — надо бежать. Только вперед — на прорыв. Или пешедралом все же попробовать, по-бандитски, россыпью?.. Нет — это на самый крайний случай. Да теперь уже, на глазах у изумленных ментов, и не получится из машины к лесу пешком убежать.

Мой «козелок» внешне ничем не отличался от своих сотен тысяч собратьев. Даже металлический алюминиевый верх, склепанный все тем же Бобом из листового алюминия, честно приобретенный мною в «Юном технике» на Краснопутиловской улице, и обтянутый для пущей маскировки грязно-серым, загаженным птицами брезентовым тентом, навевал тоску, но уж никак не был подозрителен.

Единственное внешнее отличие: очень широкие легкосплавные диски с «мишелиновской» резиной и пара таких же запасок на заднем борту могли, конечно, привлечь вражьи взоры, но «в остальном, прекрасная маркиза» — машина как машина, каких тысячи.

Эти шесть дисков и резина мне обошлись в… страшно сказать, в какую сумму. Если бы Лидуся узнала их стоимость — не надо ни милиции, ни мазуриков никаких — сама бы меня придушила. Но сейчас хорошие колеса давали мне реальное преимущество в скорости.

Особенно на поворотах — я почти не сбрасывал газ: летел и летел.

Ментовский «жигуль» — скорее всего, обычная «пятерка» — на хорошей трассе по ровному асфальту до ста пятидесяти разогнать можно, но эта дорога не для такой скорости, эта трасса не для него.

Однако ребята в синих фуражках увязались за нами упорные. Почти сразу за Тигодой в километре позади нас опять замелькал синий маячок. Все ближе, ближе… Догоняют. Неужели Гена прав, и нам хотят сделать козью рожу? Без разницы… Теперь они будут гнать нас до упора, пока не догонят.

— Рупь за сто — они нас на переезде в Зуево возьмут, — подал голос Николай Иванович. — Что делать будем?

— Попытаются, — уточнил я.

— Ну, попытаются и возьмут. А дальше что? — поддержал Колю Боб.

— Не знаю, — честно признался я. — Гена сказал, что постарается нас еще здесь перехватить, на этой дороге, до Зуева. Но сомневаюсь я что-то. Он ведь, когда я позвонил, еще в Питере был. За полтора часа такое расстояние только на крыльях можно покрыть. Пока — едем, дальше — смотреть будем. На крайний случай — машину бросаем и пешком в лес пытаемся уйти. Детали — позже, по ходу дела, обмусолим.

— Может, подпустим их поближе, и-из автоматов… по колесам? — предложил Борька.

— Боб, ты уже большой мальчик, а хренотень городишь! — я даже слегка удивился Борькиному предложению. — Если бы мы настоящими бандитами были, тогда — другое дело. Сейчас — не тот случай. Сзади — обычные менты, скорей всего молодые мальчишки, вроде моего Саньки. А ты — из автомата. Нельзя по милиции стрелять, большой грех это! По колесам, не по колесам… А если случайно угрохаем кого-нибудь? Уверен, что попадешь в колесо? А прикинь — на ста сорока у них переднее колесо разнести, как думаешь, что будет? Настолько все запуталось, что не стоит усугублять. Вот если они стрелять первыми начнут — пусть Коля их шуганет. Он получше нас с тобой стреляет. Но — не по машине, а поверху…

Это я мужикам так сказал, а у самого в голове — сплошная карусель, ум за разум совершенно зашел. Я до сих пор ни черта толком не понял из прежних заморочек, а тут еще новые. Нам бы с тем, что уже случилось, разобраться, а не вешать себе новых жмуриков. А ведь доиграемся, и останется в конце концов самому себе башку прострелить.

Милицейская машина постепенно приближалась и опять висела уже метрах в трехстах позади. Хорошо ребята идут — не меньше ста сорока. Синие лампочки у них на крыше вовсю мигали, истошно выла сирена, и еще они что-то вякали в свой матюгальник… Ну, ну — давайте ребята, попробуйте нас достать. Запаса скорости у вас большого нет, так что если на обгон пойдете — я вас просто с дороги своим «козлом» скину. Но обогнать, или подойти на дистанцию выстрела, не дам. Не дам! Николай Иванович взял у Борьки «узи» и полез к заднему окошку.

— Сергеич, мне что — через стекло?..

— Подожди, Коля, попытаемся уйти. Пока не стреляй…

Я прижал еще, вышел почти на осевую и потихоньку стал уходить в отрыв. Мой «уазик» хоть и хорошо шел, но гудел всеми своими редукторами, карданами, завывал движком, вибрировал. Шумноватая машинка все же. Ездит, конечно, быстро, но очень уж грохочет. Прямо, как танк. Ладно, это можно перетерпеть. Хуже другое… Только бы они сами стрелять не начали, придурки, — у одного из ментов ведь автомат был.

На осевой мне было хорошо. Лихо и просторно. На всякий случай, хотя и достаточно светло еще было, я врубил фары. А ну, посторонись! Но недолго музыка играла — почти сразу же пришлось уходить вправо, на свою полосу. Нам навстречу из-за поворота и тоже по осевой, вылетел широкий, как жаба, непонятный автомобиль. Нечто вроде джипа с целым пучком мигающих ярких галогенных фар на морде и на крыше.