Пристань надежды - Лилия Фандеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Чего их несет в такую погоду? – спросил отец, конкретно ни к кому не обращаясь. – Сидели бы дома.
– Скучают. Они больше месяца вас не видели, – ответила Никитична.
Еще до обеда, Надя пригласила Лизу к ней в комнату.
– У тебя что-то случилось? – спросила Надежда. – Погода не располагает к обычному визиту.
– Пока не знаю, но, кажется, я беременна, – сказала Лиза.
– Ты говоришь это таким тоном, как будто не рада. Роман знает?
– Нет. Я хочу сама сразу убедиться, а потом сказать ему. Как все не вовремя, мне институт закончить надо.
– Что значит не во время? Даже если ты окажешься беременной, ты успеешь окончить институт до родов. Дети всегда во время. Ты сама это поймешь скоро. Ты как себя чувствуешь? Тошнит?
– Нет. Все хорошо. Только все время есть хочется и спать.
– А меня вот подруга тошнит и есть совсем не хочется, чтобы назад не возвращать. Все думают, что я просто переработалась, а я их не спешу переубеждать. Думаю, диагноз у нас с тобой Лиза одинаковый и я тоже ничего не сказала твоему отцу. Я боюсь его реакции, вдруг он не захочет третьего ребенка.
– Второго, я не в счет. У меня теперь муж есть. Будешь звонить Ромашину?
– А куда деваться? Само это дело не рассосется. Ты же не думаешь об аборте?
– Нет. Будешь разговаривать, запиши и меня на прием. Пойдем сдаваться вместе Ты не против компании?
– Я только «за». Я в понедельник позвоню ему и сразу перезвоню тебе. Договорились? Пойдем обедать, подруга.
Они попали на прием уже в понедельник пятнадцатого ноября. Ромашин принял их обеих в свой обеденный перерыв. Посмотрев Надежду и Лизу без комментариев, он с загадочной улыбкой произнес:
– Ну, что, дамы? Могу вас поздравить. Я, конечно, могу и ошибиться, но срок беременности у вас практически одинаков 5-6 недель. Если будете себя хорошо вести, родите, в лучшем случае с разницей в неделю. Я не вижу радости на ваших лицах. В чем дело?
– Роман Алексеевич, а когда приблизительный срок родов, если вести себя, как Вы говорите, хорошо? – спросила Лиза.
– Приблизительно после 20 июня следующего года, ответил Ромашин. – А что это важно?
– Очень! Я успею сдать государственные экзамены, – обрадовано сказала Лиза.
– Ну вот. Одна уже довольна диагнозом. Ромашка, а ты почему не рада? У тебя, что за причина? – спросил он Надежду. – Тебе тридцать лет, Егор подрос, пора подумать о девочке.
– Ром, я очень рада. Ты даже не представляешь, как я рада, но я не знаю, как к этому отнесется мой муж.
– Я думаю, обрадуется. Чем старше становятся мужчины, тем больше они гордятся зачатию ребенка. Поверь мне на слово. Жду вас на прием недели через три. Можете приходить врозь, вместе, как вам удобнее. После Нового года, скажем числа 15, пройдем УЗИ и посмотрим пол малыша. А пока больше положительных эмоций, больше свежего воздуха и умеренное питание. Я не имел в виду голодовки, но не переедайте, больше витаминов, клетчатки, меньше мучного. Если одолевает голод, ешьте фрукты, овощи.
Надежде очень хотелось верить старому другу, но в душе она сомневалась, что Юрия это известие обрадует. Подвезя Лизу к дому, она пообещала позвонить, после разговора с ее отцом и поехала домой. « Я не смогу отказаться от ребенка, даже если Юрий будет против его рождения. И что мне тогда делать?» – думала она. С этими невеселыми мыслями она переступила порог дома.
– Ты чего такая хмурая, дочка? – спросил Владимир Петрович.
– Я не хмурая, я задумчивая. Это погода на улице хмурая, вот и давит. У меня все в порядке. Егор спит?
– Спит. Я сам чуть не уснул под его песни и сказки. Поел хорошо, на спор кто первый. Ты обедать будешь?
– Вы отдыхайте. В такую погоду только спать. Я пообедаю и поднимусь к себе, ответила Надежда Владимиру Петровичу, и обратилась к Валентине Никитичне:
– Что у нас сегодня на обед?
– Щи, салат, котлеты. Может, тебе что приготовить, чтобы ты поела с удовольствием?
– Не надо. Я поем щи, а позже и салат, и котлеты попробую. Не волнуйтесь.
Она ела без особого аппетита с одной мыслью: « Только не возвращайтесь». Убрав за собой со стола, она налила сок в стакан и поднялась с ним наверх. Переодевшись, прилегла на кровать, не переставая думать о предстоящем разговоре с мужем. « Можно, просто поставить перед фактом, можно, спросить хочет ли он ребенка, а потом признаться, но важно, чтобы он понял, что я хочу этого ребенка, а потом уже решал сам», – думала она. Проснувшийся Егор прервал ее грустные мысли. Они немного поиграли, складывая из кубиков слова, и спустились к полднику. Юрий, вернувшись с работы и поужинав, вместе с отцом занимались с бумагами в кабинете. Уложив Егора спать, и понимая, что разговора сегодня не получится, Надежда легла тоже спать. Уже засыпая, она слышала, как муж тихонько, чтобы не разбудить ее, ложиться. Она перевернулась на другой бок.
– Юра, мне надо с тобой поговорить, но я не знаю с чего начать, чтобы ты меня понял,– неуверенно начала она.
– Давай поговорим. И если позволишь, я начну за тебя. Ты, моя дорогая жена, беременна. Я догадался об этом две недели назад, вот по этой прекрасной части твоего тела, – он положил свою руку ей на грудь. – И тошнит тебя не от недоедания, а от токсикоза. Дальше сама продолжишь?
– Ты против ребенка? – спросила Надежда.
– Я хочу этого ребенка. Мало того, я всегда его хотел. Ну, а то, что не говорил о своем желании, думал, ты не захочешь. Ждал, когда Егор подрастет. Ты у доктора была? Что говорит?
– Сегодня ездила к Ромашину. Срок 5-6 недель.
– Прямо как у Лизаветы. Звонила мне сегодня, обрадовала. Теперь я могу стать одновременно и дедом, и отцом.
– Лиза тебе не сказала, что на приеме мы были вместе?
– Нет. Она рассказала только о себе. Вот партизанка! И она подумала, что я буду против рождения ребенка. Да я рад больше, чем вы вдвоем, плюс Роман. Как думаешь, это сын или дочь?
– Я думаю девочка. Егор не был таким привередливым. Он все время хотел, есть, а эта перебирает в еде, запахи ей не нравятся, капризная. Ромашин сказал, что пол ребенка
