Дикий цветок - Лейла Мичем

– Веселый выдался праздник, – сказала она. – Джошуа места себе от счастья не находит. В куртке ему, должно быть, очень парко, но он упорно отказывается ее снимать.

Неожиданное появление Джессики встрепенуло Сайласа. Он спешно сунул конверт во внутренний карман своего сюртука.

– Да, он вне себя от счастья. Я очень рад, что ты и Типпи так ему угодили. Очень разумно, что твоя Типпи сшила куртку на вырост. Она очень умная, твоя Типпи.

– Если ты захочешь, она будет и твоей Типпи тоже.

– Она не белая, Джессика.

– Почему ты не можешь позабыть о цвете ее кожи и принимать ее такой, какая она есть? Она моя подруга, человек, которого я люблю и о благополучии которого беспокоюсь.

– Нет, Джессика, не могу, но я буду ценить ее личные качества и уважительно относиться к тому, что есть между вами.

– Обещаешь, что никогда ее не продашь?

– Обещаю.

– И не будешь мешать нашей дружбе.

Мужчина улыбнулся.

– А у меня есть выбор?

– Нет, но мне будет спокойнее услышать от тебя, что ты не против.

– Никогда и ни при каких обстоятельствах.

Джессика улыбнулась.

– Замечательно. А теперь пойдем и посмотрим, как там Джошуа.

День они окончили легким ужином. Уложив Джошуа спать и отпустив Типпи, Джессика вернулась в свой номер и принялась с нетерпением ждать Сайласа, который пошел в конюшню проведать мерина. Она уже переоделась к ночи, когда в дверь, соединяющую оба номера, легонько постучали. Джессика открыла дверь. За ней стоял Джошуа с книжкой в руке. В его широко раскрытых глазах, обрамленных длинными ресницами, о которых Типпи сказала, что мальчику такие «не положены», застыла мольба. В лице Джошуа не было ни единой черты отца. Глаза были карего, а не зеленоватого цвета. Вместо густой черной шевелюры – мягкие каштановые кудри. Нос – скорее воробьиный, чем ястребиный. Верхняя губа – аккуратная арка, а не изогнутая ветвь.

– Я не могу заснуть, – прозвучал детский голосок. – Почитай мне, пожалуйста, мама.

Сердце Джессики сжалось. Как можно ему отказать?

– Конечно, почитаю, Джошуа.

– Спасибо, – поблагодарил мальчик.

Без лишних слов, по-хозяйски, он, сжимая книжку в ручонке, залез на ее кровать.

Когда Сайлас, переодевшись в домашний халат, появился на пороге, то с изумлением уставился на сына и жену, уютно примостившихся на подушках. Джессика оторвала взгляд от книги. В ее глазах посверкивало лукавство.

Джошуа похлопал ладошкой возле себя и сказал:

– Ложись, папа. Сейчас будет самое интересное.

– Да, конечно, с удовольствием, – сказал Сайлас, влезая на кровать.

Позже, когда Джошуа уже заснул в своей кровати, они занимались любовью, а потом мужчина долго лежал без сна. Агент тестя был отнюдь не единственным, с кем он встречался этим вечером. Еще с ним пожелал встретиться Жан Дюмон, отец Анри. Побеседовав немного с этим человеком, Сайлас как никто другой смог понять желание своего нового друга оказаться как можно дальше от высокомерного и властного владельца «Универсального магазина Дюмона». Джессика, описывая это заведение, назвала его «изумительным», «превосходящим самые элегантные магазины Чарльстона». Анри же жаловался Сайласу на то, что отец обращается с ним как с лакеем, не позволяя самостоятельно принять даже самого ничтожного решения. Сайлас немало удивился, застав Жана Дюмона поджидающим его в салоне-баре. Сначала мужчина решил, что отец пришел попытаться отговорить сына от поездки в Техас. Но намерения Жана Дюмона были совершенно иными.

– Среди сопровождающих вас лиц, – начал француз, – есть странного вида негритянка по имени Типпи. Она является служанкой вашей супруги. Я желал бы ее у вас купить.

А потом Жан Дюмон назвал цену, от которой сердце в груди у Сайласа подпрыгнуло, словно безумное. Эта сумма, добавленная к уже имеющимся у него сбережениям, существенно сократила бы время, за которое он намеревался расплатиться с Карсоном Виндхемом.

– У меня слов нет, сэр, – вымолвил Сайлас.

– Значит, договорились? – приподняв аристократическую бровь, спросил Жан Дюмон.

Француз уже потянулся в карман своего сюртука за чековой книжкой, как вдруг Сайлас охладил его пыл:

– Нет, сэр. Я вынужден вам отказать. Типпи не продается.

– В таком случае я удваиваю цену.

Сайлас колебался. Согласно законодательству, после его венчания с Джессикой Типпи стала и его собственностью, и он, несмотря на устную договоренность жены с ее отцом, имел полное право ее продать. Однако, хотя искушение оказалось колоссальным, делать этого было никак нельзя. Отец Анри ему сразу же не понравился. Даже если бы Сайлас не был уверен в том, что Джессика будет его презирать, случись ему продать ее служанку, то и в этом случае он не променял бы Типпи на возможность расплатиться с Виндхемом… и тем самым дать Джессике свободу.

– Как я уже говорил, сэр, горничная моей жены не продается.

Джессика посапывала во сне. Лицом она была повернута к нему. Сайлас подавил в себе желание погладить ее по щеке, дотянуться рукою до роскошной груди. Во сне она казалась ему уязвимой и по-детски юной, совсем не похожей на ту женщину, которая, как ему представлялось, способна обуздать ветер. От предложения Жана Дюмона он отказался не только из‑за привязанности жены к этой негритянке, но и ради предвкушения всех тех лет, которые они проведут вместе, прежде чем он сможет вернуть долг ее отцу. Вполне возможно, что к тому времени Джессика и не захочет с ним расставаться.

Глава 39

К концу недели все приготовления к дальнейшей дороге были окончены. Караван из Виллоу-Гроув готов был продолжить свой путь в Техас. Люди пополнили запасы продовольствия, сделали необходимый ремонт фургонов, запаслись лекарствами, порохом и пулями. Одни намеревались переправиться через реку Сабин на плотах и килевых шлюпках. Другие договорились о том, чтобы перебраться на другой берег на пароме. Вернулся второй следопыт, состоявший на службе у Джереми. Проведя несколько месяцев в блужданиях по расположенным у них на пути землям, он пришел к выводу, что к черноземам целины надо добираться несколько иным маршрутом. Путь, ведущий из дельты Миссисипи по заросшей сосновыми лесами восточной границе недавно провозглашенной республики, будет трудным, но безопасным. Команчи до сих пор нападают на поселенцев, но обычно это происходит в местностях, расположенных к северу от предложенного следопытом пути следования.

Сайлас продал свой фургон. Теперь денег у него в заначке прибавилось. Герман Гловер, удовлетворившись увиденным, оставил мужчине изрядную сумму, которой должно было хватить на любые расходы. Настал день отъезда. Джереми прискакал попрощаться с Джошуа и Джессикой. С боков его коня свешивались мешки с саженцами роз. Джессика согласилась ухаживать за растениями мужа и его друга до их возвращения.