Оранжерея - Чарлз Стросс

Видеокамера представляет собой небольшую металлическую коробку с объективом на одной стороне и дисплеем на другой. Не знаю, что происходит внутри нее. Это, конечно, не оригинальный артефакт темных веков – я видела их изображения в библиотечных книгах, – но каким-то образом выполняет ту же функцию. Наряду с остальными техническими артефактами в симуляции, над камерой, вероятно, часами трудился какой-нибудь художник по декорациям, силясь понять, как придать ей нужную функциональность и не перегрузить. Ошибки и промахи налицо, но их не слишком много. Ранние камеры использовали носители, называвшиеся «пленкой» и «дисками», но эта просто записывает все, что видит, на кремниевую ячейку памяти. Объема хватает где-то на мегасекунду событий.

Я усаживаюсь на диван и вожусь с этой штуковиной. Кладу сумочку рядом и касаюсь дисплея, перематывая видео назад на час, два, три… Темнота уходит – вспышка света – и появляется Фиоре. На тройной скорости я просматриваю, как он двигает коробки на полках и достает пару папок. Делаю паузу, чуть играю с масштабом – не столько читаю, сколько угадываю надписи на папках по смутным очертаниям: ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ПОЛОВОЙ НЕПРИКОСНОВЕННОСТИ и ИНДЕКС СТАБИЛЬНОСТИ ПОПУЛЯЦИИ. Потом Фиоре отходит к А-воротам и работает с ними через терминал. Похоже, нет никаких биометрических аутентификаторов, сканирования сетчатки глаза и прочих систем защиты, характерных для этих штук, – но, возможно, терминал защищен паролем. Цилиндр затвора вращается вокруг своей длинной оси, и Фиоре входит в камеру. Быстрая перемотка вперед – вот он уже выходит где-то килосекунду спустя, по-совиному моргая. Значит, он только что сделал резервную копию?

Вернувшись к терминалу управления, Фиоре отдает еще несколько команд, и ворота активизируются. Я оглядываюсь через плечо. Да, они все еще в работе – синтезируют что-то затратное. Вот он направляется к лестнице – и…

Что… КОГО они там собирают?

Я резко разворачиваюсь и хватаю сумку.

Как раз в этот момент А-ворота открываются.

Надо же так вляпаться! Полный провал! Теперь все предельно ясно: Фиоре стал подозрительным. Сначала он сделал резервную копию себя, затем устроил мне ловушку, в которую я сразу угодила. Когда цилиндр вращается, становится видна его внутренняя часть. Загорается белый свет. Пахнет фиалками и чем-то органическим, что постепенно рассеивается. Нутро исторгает немного пара. Внутри кто-то или что-то есть.

Я бросаюсь вперед: нож – в левой руке, сумка – в правой. Существо садится в камере и поворачивает голову. Теперь у меня есть только один шанс. С бешено колотящимся сердцем я натягиваю ему на голову пустую наплечную сумку поверх жестких черных волос – его толстые подбородки возмущенно колышутся, а руки вздымаются вверх. Я приставляю острый край ножа к его горлу и кричу:

– Не двигаться!

Двойник Фиоре замирает.

– У меня нож. Если дернешься, заорешь или попытаешься сбросить мешок с головы, я тебе горло перережу. Если все понял, скажи «да».

Его голос приглушен тканью, но звучит почти весело.

– Что, если я скажу «нет»?

– Тогда я сразу перережу тебе горло. – Я слегка усиливаю нажим на лезвие.

– Да, – торопливо бросает он.

– Отлично. – Я поудобнее хватаюсь за рукоятку. – А теперь позволь мне сказать тебе кое-что. Ты думаешь, у тебя есть работающий модем, и ты вот-вот позовешь на помощь – так? Увы, не выйдет: модемы – широкополосные штуки, а на голове у тебя сейчас клетка Фарадея. Она, конечно, открыта снизу, но не забывай – мы в подвале. Сигнал слабый. Понимаешь?

– Что-то и впрямь не выходит никого позвать. – Голос Фиоре звучит довольно панически. А он не промах.

– Молодец, что сознался, иначе конец твой был бы немного предсказуем, – говорю я ему. – Еще раз повторяю: будешь мотать головой и пытаться освободиться, я тебя прирежу.

Он трепещет. О, я не должна наслаждаться этим моментом – но, увы, я все-таки наслаждаюсь. За все, что он с нами сделал, Фиоре мало убить сто раз. Во что я превратилась благодаря ему? Меня почти трясет от исступления – чувство сильное, как голод или тоска.

– Слушай мою команду. Когда скажу тебе встать, ты медленно поднимешься, держа руки по швам. Если в какой-то момент чувствуешь, что на глотку ничего не давит – лучше замри, потому что, если куда-нибудь метнешься, я тебя убью. Как встанешь на ноги – сделай шаг на полметра вперед, медленно заведи руки за спину и сцепи пальцы вместе. Усек? Так, медленно, не торопясь – вставай.

У Фиоре, надо отдать ему должное, хватает хладнокровия, чтобы делать то, что я ему говорю, без колебаний и истерики. Или, может, он просто точно знает, чего ждать, если не подчинится. Он не может питать иллюзий по поводу того, насколько его ненавидят, не так ли?

– Шаг вперед, руки за спину, – приказываю я. Он послушно делает шаг вперед. Мне приходится не отставать, удерживая нож у его шеи; в то же время я опускаю свободную руку и обхватываю его правое запястье. Это опасный момент: если он ударит меня ногой и левым плечом – заблокирует, ему ничего не будет стоить вырубить меня и улизнуть. Но, похоже, Фиоре не особо сведущ в тонкостях рукопашного боя один на один, да и сумка на голове порядком его дезориентирует. Я отступаю в сторону и лезу в карман правой рукой, пока не нахожу то, что ищу, затем выдавливаю содержимое маленького тюбика на пальцы моего заложника. Цианоакрилатный клей – вот что заменит доблестной библиотекарше наручники!

– Не двигай руками, – говорю я ему.

– Что за… – Фиоре останавливается. Конечно, он не может не шевелить руками, и вещество попадает в складки его кожи. Клей менее вязкий, чем вода, но полимеризуется за считаные секунды. Держа нож у шеи Фиоре, я осматриваю проделанную работу. Он, само собой, сможет развести руки, пожертвовав кожным покровом на пальцах – но, думаю, этим меня врасплох не застанет.

– Отлично. Теперь – три шага вперед. Встанешь по моей команде. Раз… два… стоп!

Теперь мне надо подумать. Фиоре хрипло дышит в импровизированном капюшоне, от него воняет страхом и потом. В любой момент он поймет, что я не могу оставить его в живых, и тогда станет неуправляемым. У меня есть секунд двадцать…

– Когда мой муж говорит […], я его не слышу, – окликаю его я. – Что это значит?

– Это значит, что Король в Желтом добрался до тебя. – Голос Фиоре звучит странно – он слишком спокоен.

– Ты сделал копию себя, чтобы увидеть, что здесь происходит, – замечаю я. – Умный ход. Боялся, что я улизну через эти А-ворота?

– Да, – лаконично отвечает он.

– Они невосприимчивы к вирусу, которым я заражена, не так ли?

Я чувствую, как напрягаются его мышцы.

– Да, – неохотно произносит он.

– И Юрдон не настаивал, чтобы твой модем был заблокирован? – напряженно спрашиваю я, потому что теперь всё зависит от правильного ответа.

Хотя Фиоре явно не подтверждает