Вне Системы. Книга 3 - Ник Тарасов

class="p1">Саня коротко кивнул своим ребятам. Те молча приступили к работе, словно выполняли давно отрепетированный ритуал. Двое начали собирать оружие убитых, методично обыскивая карманы и рюкзаки. Третий подбирал разбросанные магазины и боеприпасы. Всё происходило быстро, без суеты и разговоров — каждый знал своё дело.

Два автомобиля приближались со стороны дороги, быстро увеличиваясь в размерах.

Саня подошёл ко мне. Его походка была лёгкой, несмотря на тяжёлую амуницию. Морщинки в уголках глаз выдавали усталость, но взгляд оставался цепким и внимательным.

Он протянул руку:

— Саня.

— Глеб, — ответил я, пожимая её.

Рукопожатие было крепким, сухим. Он смотрел прямо в глаза, будто пытался прочитать что-то в моём взгляде, оценивал, взвешивал. Потом чуть прищурился:

— Не стрёмно тебе? Ходить с такой отметкой.

Я понял, о чём он. Список.

— Есть немного, — честно ответил я. — Ну, раз адекватность проявили, то, надеюсь, в спину не пальнёте, — продолжил я, не отводя взгляда.

Саня хотел было что-то сказать, но Вика, всё это время стоявшая рядом, буквально втиснулась между нами:

— Сань, я тебе и твоим ребятам голову оторву за него, — выпалила она, уперев руки в бока.

Её глаза сверкали, как два осколка льда на солнце. В голосе слышалась та особая смесь нежности и угрозы, которую мог вызвать только человек, ставший по-настоящему близким. Я почти физически ощущал эту связь между ними — странную, необъяснимую, но прошедшую через десять лет разлуки.

Саня перевёл взгляд на Вику. Его правая бровь слегка приподнялась — почти незаметное движение, но я уловил его. Лицо смягчилось, в глазах промелькнула тень улыбки.

— Если б не он, между прочим, то я бы тебя не нашла, — добавила Вика, чуть тише, но так же решительно.

Что-то изменилось в выражении его лица — мелькнуло и исчезло. Понимание? Благодарность? Он снова повернулся ко мне и протянул руку:

— Спасибо.

Я пожал её второй раз:

— Да не за что.

Подъезжающие машины были уже рядом. Тяжёлый грузовик с установленным на крыше крупнокалиберным пулемётом «Корд» — мощная штука, способная прошивать лёгкую броню как картон. И внедорожник — потрёпанный, но явно ухоженный УАЗ «Патриот», покрашенный в грязно-зелёный цвет.

Обе машины остановились, подняв облако пыли, которое медленно оседало. Двигатели продолжали работать, словно водители были готовы в любой момент сорваться с места.

Дверь внедорожника распахнулась, и оттуда выскочила девушка — невысокая, с короткими волосами. На ней была камуфляжная куртка не по размеру и узкие потёртые джинсы. Автомат, висевший на плече, казался слишком большим для её хрупкой фигуры.

— Чё тут произошло? — спросила она писклявым голосом, который странно диссонировал с общей картиной боя.

Её взгляд скользнул по мне, на мгновение задержался на Вике, а затем впился в Саню. В этом взгляде читалось что-то такое, что заставило меня внутренне напрячься.

— А это чё ещё за шалава? — процедила та сквозь зубы, и в её голосе было столько яда, что я невольно поморщился. Вот же дура.

Я даже не успел увидеть, как Вика сорвалась с места. Миг — и она уже рядом с ней. Удар пришёлся точно в переносицу — короткий, резкий, профессиональный. Хруст и влажный звук столкновения кулака с плотью разнёсся во внезапно наступившей тишине.

Девушка рухнула на землю, как подкошенная — плашмя, раскинув руки, словно пыталась обнять землю. Её пятки нелепо мелькнули в воздухе — почти комичное зрелище, если бы не кровь, сочившаяся из разбитого носа.

— Я уже два дня это хотела сделать, — буркнула Вика, разворачиваясь.

Никто из бойцов даже не дёрнулся — то ли ждали реакции Сани, то ли понимая, что вмешиваться в женские разборки себе дороже. Они лишь наблюдали с любопытством, которое плохо скрывалось под маской безразличия.

Вика подошла к Сане, ткнув указательным пальцем ему в грудь так сильно, что он даже слегка отклонился назад:

— И только попробуй ещё раз на неё посмотреть.

В её голосе смешались ревность, облегчение и то особое чувство собственничества, которое возникает только когда ты уверен, что человек полностью твой.

Саня поднял обе руки в примирительном жесте. На его лице появилась улыбка — не насмешливая, а скорее виноватая. Но глаза — я заметил это — оставались серьёзными, внимательными. Он изучал Вику, будто видел впервые, запоминал каждую черту, каждое движение.

Я не смог сдержать улыбку. Сколько бы времени ни прошло, какие бы испытания ни преподносил этот новый мир, люди оставались людьми — со своими страстями, ревностью, преданностью. Это было странно успокаивающее зрелище.

Бойцы Сани, тем временем, закончили сбор трофеев. Один из них, невысокий крепыш с квадратной челюстью, подошёл и сказал:

— Всё собрали, босс. Пять автоматов, восемь пистолетов, боеприпасы, аптечки. И вот это, — он протянул небольшой планшет в защитном кейсе.

Саня взял его, задумчиво покрутил в руках:

— Хорошо. Грузите всё в машины. Выдвигаемся через пять минут.

Он повернулся к нам с Викой:

— Ваша тачка далеко?

— За холмом, — ответил я, кивая в сторону, откуда мы пришли. — Старая Нива.

Тут из грузовика вышел мужик, здоровый такой, даже, можно сказать, представительный. Рост под два метра, плечи шириной с дверной проём. Камуфляж на нём сидел как влитой, а в руке — укороченный АК, который в его ручищах выглядел чуть ли не как игрушка. Лицо суровое, обветренное. Сразу видно — не из тех, с кем можно шутки шутить.

— Чё тут за тёрки? — рявкнул он так, что у меня в ушах зазвенело.

Голос у него был под стать внешности — низкий, хриплый, с металлическими нотками. Такой голос не предполагал возражений, только безоговорочное подчинение.

Он окинул нас с Викой оценивающим взглядом — быстро, профессионально, как человек, привыкший моментально оценивать потенциальную угрозу. В его глазах читался холодный расчёт. Особенно долго его взгляд задержался на мне, словно он увидел нечто странное или непривычное.

Саня всё ещё обнимал Вику, не желая отпускать её даже на секунду. Видно было, что командирский тон здоровяка его ничуть не пугает, а скорее раздражает в такой момент.

— Ты его знаешь? — спросил здоровяк у Сани, кивая в мою сторону.

Голос его слегка смягчился, но не намного. Я уловил в нём смесь подозрительности и сдерживаемого напряжения. Правая рука мужика всё ещё лежала на автомате — палец не на курке, но в любой момент мог там оказаться.

Саня ещё не успел ответить, а тот уже напирал новыми вопросами:

—