Революция демонолога - Владимир Кощеев

Девушка приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент в двери с силой ударили с другой стороны. Металлический засов с оглушительным лязгом погнулся, и капитан с проклятием отошел еще на шаг. Что бы ни ломилось в покои последней представительницы графского рода, оно было невероятно сильно.

Мужчина чувствовал, как по спине течет липкий пот страха. Но лишь сильнее стиснул рукоять меча, когда-то зачарованного, чтобы прорубать самые крепкие магические доспехи, а теперь ставшего просто заточенной железкой.

Удар в створки повторился, и на этот раз в центре изгиба засова появилась трещина. Стало очевидно, что еще одного толчка запор не переживет, и капитан вдохнул поглубже, на мгновение прикрыв глаза.

Он слышал донесения от своих людей, что братья Райога стали призывать людей покинуть королевство как можно скорее. Пророчили смерть и несчастья всем, кто не послушается. Рассказывали о кровавых жертвоприношениях нового короля и о том, что милость Райога для Хоккена теперь окончена.

Тогда капитан счел их попыткой присоединить графство к назревающему мятежу. Отец Изабеллы, граф Альберт Мойран, уже неоднократно получал завуалированные приглашения к участию в свержении узурпатора. И крики священников казались продолжением этих уговоров.

Никто не мог знать, что в кои-то веки братья Райога окажутся правы, и для Хоккена действительно пришла пора расплачиваться за то, что на троне страны оказался недостойный править человек.

Заговорщикам не хватило времени, чтобы осуществить свой замысел. Они увязли в разбирательствах и спорах между собой, пытаясь поделить власть, которая упадет к ним в руки после смерти Торна. Капитан знал из первых уст, что граф Альберт все же решился присоединиться к другим аристократам в этом дурном деле. Но никогда бы старый воин не поведал об этом Изабелле, для нее отец должен был оставаться все тем же прекрасным, благородным человеком, стоящим на страже справедливости в графстве.

Новый удар пришелся в двери, и засов со свистом улетел прочь, расколовшись на две неравных части. Капитан взревел, нагнетая ярость, выплескивая всю злость и собственный страх, что успели поселиться в нем за это время.

Чудовищная уродливая туша похожего на огромную бочку монстра застряла в проходе, и у последнего воина графства Мойран появилось немного времени, чтобы нанести свой удар. Капитан слышал испуганный крик за спиной и бросился вперед.

Клинок описал дугу, устремляясь к потусторонней твари…

И ударил самым кончиком об пол.

Несколько секунд капитан смотрел туда, где только что стояло невообразимо отвратительное чудовище.

Коридор был абсолютно пуст, ни бочкообразного гиганта, ни других монстров будто и не существовало. Лишь устроенный тварями погром да пятна крови, оставшиеся от дружинников графства, свидетельствовали о том, что случившееся все же не было сном.

Не тратя времени на раздумья, капитан обернулся к Изабелле и тут же поспешил схватить ее за руку. Девушка, еще несколько секунд назад находящаяся в ступоре, замерла с ножом у собственной груди и готовилась прервать свою жизнь, лишь бы не достаться демонам.

— Ваше сиятельство, — без какого-либо пиетета перед юной аристократкой мужчина выбил оружие из рук графини. — Я не знаю, что случилось и куда делись эти твари, но нам нужно немедленно уходить!.. Здесь мы в ловушке. Вы обязаны спастись! Слышите, ваше сиятельство?!

Изабелла вздрогнула, приходя в себя, вновь посмотрела в сторону дверей. И, обессилев от всего случившегося, упала в обморок. С проклятьем вогнав меч в ножны, последний защитник графства Мойран поднял невесомое тело своей госпожи на руки и пустился бегом из родового замка.

День, когда Изабелле, графине Мойран исполнилось шестнадцать, стал ее вторым днем рождения. День, когда Киррэл «Чертополох» Шварцмаркт отозвал всех пришедших в Хоккен демонов.

Глава 27

Хоук, столица Хоккена. Киррэл «Чертополох» Шварцмаркт.

Сделать самому кристалл с записью для меня было бы невозможно. Такого магического воздействия просто не существовало, максимум я мог бы записать собственный рассказ. Но разве таким способом можно убедить еретиков Аронии в правдивости моих слов?

А потому пришлось обращаться за помощью к Мархане. И теперь у меня был десяток кристаллов, на которые я мог усилием воли записать любые свои воспоминания. Просмотр записи занимал мгновение, и зритель получал картинку и звук, но за чертой оставались эмоции.

Я знал, что во времена до падения имперской семьи такие кристаллы тоже были, сохранилось достаточно исторических свидетельств их применения. Но сомневаюсь, что в те времена их получали иным способом. Теперь же это искусство считается утерянным. Так что неудивительно, что клирик решился попробовать.

Передав сведения отряду еретиков, я вернулся в лавку. Необходимо было подготовить следующий этап атаки на Хоккен.

Печати работали на том же принципе, на котором я обкатывал свои телефоны. Для эфира не существует расстояний, так что активация и отключение легко контролируются из любой точки Эделлона, где присутствует магия. Мои печати накладывали на каждого прошедшего сквозь прорыв временную метку. В назначенное время она должна была вернуть всех призванных существ обратно в их слои реальности. Это, собственно, и стало основной причиной, почему так много тварей откликнулось на мой призыв — гарантия безопасного возвращения..

Так что теперь, практически уничтожив треть обжитых территорий Хоккена, я был готов перейти к следующему пункту плана. Максимус Торн, конечно, мог бы покинуть столицу и скрываться… Но его аура пожирателя магии сразу покажет, где прячется его величество. Единственным выходом для него оставалось отсиживаться во дворце.

После устроенного мной нашествия чудовищ можно было уже не опасаться, что кто-то всерьез решит привлекать меня для своих дальнейших политических игр. Слишком я опасен для таких дел, и слишком жесткие у меня методы.

И, похоже, это начало доходить и до еретиков Аронии. Во всяком случае, на меня они поглядывали с плохо скрываемым опасением. Но я не делал резких движений и практически ничего не говорил.

«Тоннель» выпустил моих временных союзников на юге столицы. Пока убийцы аронийского капитула проходили сквозь мой портал, я отслеживал изменения в магическом фоне города. Зона, в которой отсутствовал эфир, за прошедшее с моего визита время серьезно расширилась. Впрочем, за ее пределами все было в полном порядке.

Брат Климент потянул носом воздух, принюхиваясь, и взглянул на меня. Остальные его соратники сгрудились за спиной своего вожака и, держа руки внутри карманов униформы служителей Райога, явно намеревались защищаться, если что-то пойдет не так.

— Ты был прав, — сказал мне главарь. — Нам нужно поспешить.

Спорить я не стал, перекинул сумку с плеча на живот и развязал тесемки. Ничего необычного для меня там не было — пять револьверов с удаленным контролем, два разобранных гранатомета и, как вишенка на торте, заряженный до самого предела кусок этерния.

Кристалл светился ярко и готов был взорваться. Начерченные на поверхности символы превращали эту гранату в