Путь врат. Парень, который будет жить вечно - Пол Фредерик

– Кто-то нарушил уединение вашей каюты? – недоверчиво переспросила она.

– Еще как, – кивнул Стэн.

– Но это… – начала она и тут же замолчала. В явном расстройстве похлопала запястьями, повернулась к другим хичи и заговорила с ними. Ни Стэн, ни Эстрелла не понимали о чем, потому что говорила она на своем языке, но ее речь произвела впечатление. Казалось, все хичи вдруг заговорили одновременно, размахивая тощими руками, тряся черепообразными головами, тыча костлявыми пальцами в Эстреллу и Стэна, и слабый запах аммиака заметно усилился.

Стэн проглотил остатки жилистого куска пищи и повернулся к Эстрелле.

– У нас неприятности? – спросил он.

Эстрелла тревожно пожала плечами.

– Соль просила нас не разговаривать с ним, – сказала она. – Не знаю, как нам это удалось. Ведь это он пришел к нам и заговорил.

И тут, после того как каждый хичи сказал все, что хотел, и большинство – по несколько раз, Соль сказала людям почти то же самое.

– Вы не нанесли оскорбления, – сказала она. – Это он пришел к вам и заговорил. Вы к нему не приходили и не обращались. Так что вы не виноваты. Подобное не повторится: сейчас этот хичи в своей каюте с ответственным старшим спутником по имени Легкий Удар. Который прежде всего не должен был допускать подобное, – мрачно добавила она. Помолчала и продолжила: – Поразительно, что он искал вашего общества. Дело в том, что он ненавидит людей.

Эстрелле хотелось знать, почему их ненавидят. («Почему он нас ненавидит? Ведь мы с ним никогда не встречались!») Стэн хотел знать, что может сделать с ними этот хичи, если он их действительно ненавидит. После полудюжины неудачных попыток ответить на отдельные вопросы Соль, сдаваясь, помахала запястьями и начала с самого начала.

Их гость (его имя, сказала она, в переводе с языка хичи звучит примерно как «Тот, кто многого достигает») входил в состав исследовательской группы. Экипаж состоял из трех хичи, они должны были отыскать следы разумной космической расы Убийц.

Когда Эстрелла спросила, почему эту расу так назвали, Соль удивилась.

– Потому что они самые настоящие убийцы, – объяснила она. – В дни до Ухода они убивали всех, кого встречали, всех до одного. Никого не оставляли. Как еще их назвать? Хотя, – тут же поправилась она, – иногда мы называем их «Врагом», так как для нас они враги.

– Понятно. И этот тип решил, что мы и есть убийцы? – предположил Стэн.

Соль словно бы подавилась – эквивалент человеческого смеха, но тут же вежливо смолкла.

– Вовсе нет. Позвольте закончить пояснения.

Стэн покорно попросил ее продолжить объяснения; так она и поступила. Эти три исследователя-хичи летали в поисках следов Убийц по всей галактике, но успеха не добились. Стэн не совсем понял, о каких следах говорила Соль. Насколько он сумел понять, корабль хичи пытался отыскать в ненаселенных районах галактики нечто вроде запаха, оставленного Убийцами. Она использовала слово, буквально означающее «запах». Стэн на это возразил.

– В космосе невозможно уловить запах, – покачал он головой. – Неважно. Продолжай как хочешь.

Исследователи не обнаружили добычу и тогда использовали другой метод. Они привели свой корабль туда, где хичи перед Уходом оставили много своих кораблей. Это был астероид на орбите у маленькой желтой звезды…

– Боже! – воскликнул Стэн, а Эстрелла прошептала:

– Врата. Ты говоришь о Вратах.

Соль согласно энергично подвигала челюстью.

– Да, он говорил об этом месте. Провел там четыре года. – И тут она испытала значительные трудности, пытаясь объяснить, что делал хичи все это время. Его занятие имело отношение к кораблям на Вратах. Он анализировал отчеты о полетах один за другим, надеясь, что какой-то из этих кораблей столкнулся с Убийцами в суматошные дни, перед тем как хичи скрылись в Ядре. Этим он занимался четыре года.

– И все это время он был один, – серьезно продолжала Соль. – Да, его окружали сотни, даже тысячи людей, но он был совершенно один.

– Минутку, – сказал Стэн. – Ведь время от времени прилетали другие хичи.

– Сейчас не очень часто. А тогда еще реже. Лишь несколько. Да и те ненадолго.

Вмешалась Эстрелла:

– Но он не был один. Ведь их было трое.

– Разве я не сказала? Тогда – уже нет. Достигающий… он все это время проверял отчеты о полетах. А пока он оставался на астероиде, остальные двое улетели, с другой целью. И поэтому… – Она замялась, как будто не хотела продолжать. Потом все-таки продолжила: – Только он, понимаете? И много-много вас. Под конец он уже не выносил вида человека. Но у него не было выбора. Приходилось работать. Теперь ему предстоит отдых и реабилитация в Сверкающих Слюдяных горах на Лесистой планете у Теплого Старого солнца номер Двадцать Четыре – той самой, куда я пригласила вас.

Стэн и Эстрелла несколько минут обдумывали ее слова. Вопрос задала Эстрелла:

– А что за отдых и реабилитация?

– Это трудно объяснить. Отдых. Наряду с… – Она в отчаянии помахала запястьями. – На вашем языке нет подходящих слов. Может, нет и понятий. – Она выглядела расстроенной. – Самое печальное, что мы, в сущности, не знаем, что делать. Нам хотелось бы избавить его от ненависти к вам. Вы называете такое состояние…

Она замолчала. За нее закончил Стэн:

– Ты имеешь в виду сумасшествие?

– Вероятно, да, – неохотно согласилась Соль. – Недостаток интеллекта, ведущий к необычным и пагубным поступкам. Но хичи это несвойственно. Поэтому мы и не знаем, как его лечить.

– Совсем несвойственно? – недоверчиво переспросила Эстрелла.

– Совсем, – уверенно ответила Соль. – Мы по своей природе к этому не склонны.

Эстрелла по-прежнему сомневалась, но спросила:

– И что же вы будете с ним делать?

Мышцы под кожей лица Соль взволнованно зашевелились.

– Поселим его в определенном месте в Сверкающих Слюдяных горах на Лесистой планете у Теплого Старого солнца номер Двадцать Четыре. Это место предназначено для лечения болезней. Например, там живут старики, приближающиеся к смерти. Понимаете, такие, которые больше не могут правильно контролировать функции своего тела. – Но чем старательнее она пыталась объяснить назначение этой больницы, санатория или чего бы то ни было, тем хуже у нее получалось. – Это место предназначено для… – снова начала она и надолго смолкла, прежде чем опять продолжить. – Там личность превращают в Сохраненного Предка. Но не эту личность. – Новая долгая пауза. – Допустим, кто-то надел не принадлежащую ему одежду. Надел без разрешения. Нужно принять меры. Чтобы он больше так не делал. Понимаете? – Но Стэн и Эстрелла не понимали. Наконец Соль помахала запястьями, сдаваясь. – Это место для него не совсем подходит, – заключила она. – Но другого у нас нет.

7. Рождение «Феникса»

Меня зовут Джель-Клара Мойнлин, и, вероятно, больше никаких представлений не требуется. Если же требуется, то вы просто невнимательны: я очень часто фигурирую в новостях.

Когда мы пересекли волновой фронт Крабовидной сверхновой, мы находились в половине дня от Земли. Само пересечение не вызвало никаких сигналов тревоги, вообще ничего. Я бы этого даже не заметила, но мозг моего корабля – Гипатия – запрограммирован так, что замечает то, чего не замечаю я, если считает, что мне это интересно. Поэтому Гипатия спросила, хочу ли я на это взглянуть, и я захотела.

Конечно, я уже несколько раз видела восстановленную компьютером картину взрыва этой обреченной старой звезды, но, будучи человеком из плоти и крови, я чаще предпочитаю реальное изображение. Гипатия уже включила экран хичи, но на нем виднелось только неровное серое пятно – в представлении хичи подходящее изображение катастрофы. Гипатия понимает это изображение, но я не могу его понять, поэтому ради меня она сменила фазу.

Я увидела звездное поле, точно такое же, как все другие звездные поля. Пришлось спросить:

– Какая из них?