Неучтенный фактор - Сергей Васильевич Лысак

одесскому начальству мне совершенно не хочется. Во всяком случае, сразу. Сначала сам с ними побеседую. И окажу достойное гостеприимство. Хе-хе… Вместе с Гансом…

Вообще-то, для меня такое поведение аборигенов непривычно. На своей прежней службе выловил бы пару десятков пленных «пожирнее» для допроса из нескольких сотен, а остальных сразу в расход. Тех, кого выловили, после допроса в зависимости от результатов оного либо тоже в расход, либо оставить в пригодном для употребления виде, если наметится что-то интересное. И все мои подчиненные были такого же мнения. Пленные ради пленных нам были не нужны. Но здесь…

Наши господа офицеры и генералы все пытаются быть святее папы римского. Играют в цивилизованность и гуманизьм, всячески подстраиваясь под «просвещенную» Европу. Упуская из виду, что там гуманизьм воспринимается как само собой разумеющееся, только по отношению к себе любимым. Но уж никак не по отношению к русским варварам и всяким прочим «туземцам». Однако пытаться их переубедить – пустая затея. Поэтому, чтобы не привлекать внимание, и не нажить себе репутацию «мясника» (хватит с меня пока что боя у Пицунды), придется тоже проявлять гуманизьм. По крайней мере, для виду.

Срываться с места и выводить «Лебедь» на рейд я не стал. Ограничились спуском на воду двух катеров с правого борта. Командирам катеров и старшим групп силовой поддержки из «спецназеров» озвучил приказ, не допускающий двоякого толкования.

– Братцы, все видели, что англичане с французами здесь хотели натворить?

– Видели, ваше благородие. Жаль, что не всех утопили. Одно дело, если бы в море встретились. Но по городу палить…

– Вот и я о том же. Поэтому не буду против, если в ходе спасательных работ вы мало кого спасете. Покрутитесь на рейде, изобразите бурную деятельность, но сами высматривайте ценную добычу. Желательно офицеры чином повыше. Если в больших чинах никого не найдете, то мичманов с лейтенантами. Если вообще офицеров не найдете, то тогда хоть кого-нибудь. Брать на борт, дать хлебнуть для сугреву, обращаться вежливо, но в пределах разумного. Если сэры или мусью окажутся неблагодарными свиньями, и вместо благодарности за спасение начнут хамить и буянить, разрешаю применить физическое воздействие.

– Это как, ваше благородие?

– Можете им в рыло дать и связать. Не поможет – дайте по башке так, чтобы сомлели. Лишь бы живые остались и способные к беседе.

– Это можно! Но только они ведь жаловаться начнут, когда до высокого начальства доберутся. А их у нас, как пить дать, все равно заберут.

– Пусть жалуются. С высоким начальством я буду сам разбираться. И скажу, что вы действовали по моему приказу с целью сохранения жизни пленникам. Поскольку они специально провоцировали вас на применение оружия, чтобы только не попасть в плен к русским варварам.

– Мудрено, ваше благородие… Но не сумлевайтесь, сделаем!

Когда наши «спасатели» вышли из Карантинной гавани и отправились на поиск подходящих «языков», я призадумался. Что делать дальше? В Одессе теперь наступит затишье, это к бабке не ходи. После такого облома сюда никто до конца войны не сунется. Флот Антанты уйдет в Варну и вряд ли будет проявлять активность в ближайшее время. Вскоре начнется грызня между армейским командованием союзников с одной стороны и адмиралами – с другой. Дандас и Гамелен будут категорически против крымской авантюры. Они были против даже в моей истории, когда при обстреле Одессы не понесли таких больших потерь. Теперь же и подавно. Упрутся всеми четырьмя конечностями, только бы не лезть в Крым. Но их все же додавят. Вплоть до того, что сместят Дандаса и Гамелена и поставят на их место более сговорчивых. То есть, с высокой долей вероятности, высадка десанта союзников в Крыму здесь все же состоится. И наше командование в Крыму в лице князя Меншикова ничего не предпримет, чтобы этому помешать. Чем дольше я наблюдаю за поведением князюшки, тем больше у меня возникает вопросов… Но парадоксальность ситуации в том, что мне не выгодно срывать высадку десанта в Крыму. Поэтому пусть все идет, как идет. Англичане и французы сами залезут в ловушку. А вот тогда и зайдем с козырей.

Но не будем торопить события. А то кто их знает, этих англичан и французов. Вдруг найдутся там умные головы, которые убедят своих правителей отыграть назад. Резонно рассудив, что лучше поступиться малым, чем потерять всё. Пока что Англия и Франция, кроме громкой оплеухи, никаких значимых потерь не понесли. Поэтому вполне могут бросить Турцию нам на съедение и умыть руки, постаравшись замять дело небольшими уступками на политическом фронте и выплатой компенсации за обстрел Одессы. Такой вариант развития событий хоть и маловероятен, но не исключен. Тогда придется менять стратегию. Вплоть до того, что нанести визит значимым политическим фигурам в Лондоне и Париже. Который их не обрадует.

Ну а что там со спасательными работами? Ганс, внимательно наблюдавший сверху, доложил, что выловили одного английского офицера в чине кэптена, одного английского и двух французских лейтенантов. До остальных не успели добраться – шлюпки с пароходов «хулиганской флотилии» тоже без дела не стояли. Поэтому пришлось добирать до полной загрузки матросами, чтобы всех было «в плепорцию». Вряд ли удастся узнать от этих «языков» что-то важное. Слишком мелкие сошки. Даже командиры погибших пароходофрегатов не осведомлены лучше, чем я. Про остальных и говорить нечего. Но это в общем плане ведения кампании. Однако не исключено, что человек случайно мог узнать какую-нибудь мелочь, не придав ей значения, или вообще постороннюю информацию. Для него постороннюю. А вот для меня это может оказаться очень важным. Именно ради такого случая я и отправил своих людей оказать помощь в спасательных работах. Вдруг что-то интересное попадется.

И как оказалось, не прогадал. Когда катера вернулись и пленных стали выгружать на палубу «Лебедя», мне сразу же доложили, что попалась достаточно «крупная рыба». Из возможных. Английский офицер в мундире кэптена. Знаки различия на вражеской форме мои люди хорошо знали, поэтому предположили, что спасенный англичанин – либо командир одного из пароходофрегатов, либо штабист, находившийся на борту. И не ошиблись. Спасенным оказался Генри Джиффард, командир печально известного в моей истории английского пароходофрегата «Тайгер», севшего на мель возле мыса Малый Фонтан и уничтоженного защитниками Одессы. В этой истории «Тайгер» также не ушел от своей судьбы, но вот его командир имеет шанс выжить. Во всяком случае, никаких ранений мистер Джиффард не получил и чувствовал себя более-менее сносно. Если только не учитывать переохлаждение в воде. Но даже если и подхватит воспаление легких, то это