Семь безликих святых - М. К. Лобб

на нее сокрушительными волнами, но больше не была направлена ни на что в комнате. Она была гораздо шире. Была настолько огромной, что Роз едва понимала, как с ней быть.

– И какой смысл так надрываться? – раздался скрипучий голос Дева с пола, который привлек ее внимание. – Нам все равно не обрести здесь счастья.

Роз была склонна с ним согласиться. Но они не могли просто так отказаться от всего того, к чему стремилась Пьера. Что это будет за мятеж, если они сдадутся, потому что один из них погиб? Роз заморгала, избавляясь от рези в глазах.

– Все готово для сегодняшнего нападения. Мы осуществим его, как и планировали. Пьера бы этого хотела.

Все, за исключением Дева, кивнули: молодой человек потрясенно уставился на Роз.

– Ты уверена, что сейчас самое подходящее время?

– Это восстание, – прошипела она. – Для нанесения удара это всегда подходящее время, – слова вырвались из ее груди. – План вам известен: мы все встречаемся в Меркато на закате. По возможности закройте лица. После того как вы окажетесь там, меня не волнует, что вы станете делать. Что именно будете разрушать. Сегодня вечером мы сожжем это гребаное здание дотла. И когда стража вызовет подкрепление – а она обязательно это сделает – в первую очередь прибудут офицеры из…

– Тюрьмы? – подсказала Насим.

Роз кивнула:

– Совершенно верно.

А Йозеф добавил:

– Тогда-то мы и освободим уклонистов.

– Да. – Роз услышала в своем голосе неприкрытую тоску, а потому стиснула зубы, стараясь держать себя в руках.

– Сегодня вечером восстание нанесет удар, – с мрачным видом прорычал Дев. – За Амели. За Пьеру.

По залу пронесся одобрительный ропот, в голосах присутствующих звучала та же боль. Пьера была центральной фигурой восстания. И навсегда ею останется. Роз не единственная, кто любил ее и потерял. Мятежники любили ее, город любил ее, а значит, они будут бороться.

И в то же время это означало, что сегодня не только Пьере суждено погибнуть. Но не потому ли изначально люди присоединялись к восстанию? Они верили во что-то настолько твердо, что были готовы положить за это свою жизнь.

Побледневший Аликс кивнул.

– А что потом? Что мы будем делать?

– У Пьеры имелся запасной план, – пробормотал Дев. Взгляд его был стеклянным – то ли от выпивки, то ли от горя. – Помните? – Он обошел бар, разглядывая бутылки с различным спиртным, пока не остановился, судя по этикетке, возле темного виски. Любимый напиток Пьеры.

Точно. Роз тоже вспомнила, что Пьера упоминала о нем. Горлышко бутылки было запечатано воском; Йозеф и Насим, которые стояли ближе всего к Деву, инстинктивно отступили на шаг.

Он швырнул бутылку об пол. Та с легкостью разбилась, посреди осколков виднелся маленький кусочек пергамента. Дев наклонился и осторожно подобрал его. Развернул, прочитал написанное, затем, нахмурив брови, перечитал еще раз.

– Что там? – спросила Роз.

Он провел рукой по светлым волосам.

– Пьера… хочет, чтобы мы с Насим позаботились о «Бартоло».

От этой новости Роз вздрогнула, но довольно быстро пришла в себя.

– А что с мятежом? – поинтересовался Аликс.

– Она хочет, чтобы место лидера заняла Роз.

В комнате повисла гробовая тишина.

Первой молчание нарушила Насим:

– Что?

Дев оторвал взгляд от пергамента, их взгляды с Роз встретились.

– Пьера хочет, чтобы ты возглавила восстание.

Арман разинул рот, Йозеф округлил глаза. Лицо Насим выражало пугающую пустоту. Мгновение она ничего не говорила, а потом взорвалась:

– Ты сейчас шутишь? Она хочет, чтобы Роз стала лидером? Я дольше состою в сопротивлении. Люди доверяют мне. И более того, я не якшаюсь с кучкой проклятых стражников Палаццо.

Роз застыла, ложь чуть не сорвалась с кончика ее языка. Ее словно подвесили над пропастью, и желудок был готов выпасть в любую минуту. Да, Насим являлась более очевидным кандидатом на роль лидера, но как она узнала?

– Не смотри на меня так, – сказала Насим, сверкая темными глазами. – Я видела тебя на реке, Роз. Видела лодку Палаццо. Собиралась спросить тебя об этом лично, но теперь это? – она с отвращением указала на Дева, на кусок пергамента в его руке. – Что бы там Пьера ни хотела, ты не можешь возглавить восстание. Прости, но нет. Эрнесто был прав: тебе не стоит доверять.

Роз не знала, что сказать. Да и что тут было говорить? Повисшая в комнате тишина была напряженной, мучительной. Сердце стучало одновременно слишком сильно и слишком быстро. Ей хотелось, чтобы пол разверзся и проглотил ее.

– Ты не понимаешь… – начала она. Но на этот раз Дев перебил ее.

– Это правда? – Он переводил взгляд между Роз и Насим, в его лице читалась боль предательства. – Ты общаешься со стражниками Палаццо? Почему, Роз?

Аликс, Йозеф и Арман, казалось, были слишком потрясены, чтобы что-то говорить. Из всех мятежников они единственные, не считая Насим и Дева, кто был добр к Роз. Единственные, кто давал ей шанс.

– Все не так, как ты думаешь, – настаивала она. Каждая частичка ее тела и души ныла от боли. Между ней, Девом и Насим всегда существовало безоговорочное, негласное доверие. Роз ощущала его даже тогда, когда они едва друг друга знали. – Да, я работала вместе с офицером, но лишь потому, что хотела раскрыть убийство Амели. Ему было поручено выяснить, что произошло с последователем Смерти, но оказалось, все недавние убийства связаны между собой, поэтому… – Воздух вокруг Роз сгустился, сделавшись тяжелым. Больше ничего не осталось, кроме этого хрупкого мгновения, когда слова значили все, но при этом ни одно из них не казалось подходящим. – Я пыталась использовать его, ясно? Думала, если выясню, что случилось с Амели, остальные мятежники станут мне больше доверять.

– Значит, ты обратилась за помощью к тем самым людям, против которых мы боремся, – произнесла Насим безучастным голосом. – Какой замечательный способ завоевать доверие, Роз.

– Я все испортила, – хрипло проговорила она. Ей было невыносимо видеть перед собой пять по-прежнему безучастных лиц. – Мне следовало обо всем рассказать. Но вам не стоит беспокоиться, клянусь. Никто из офицеров, с кем я общалась, не сделает того, что могло бы сорвать наши планы. Они даже не знают, что я – мятежница.

Насим медленно кивнула. От девушки исходило заметное разочарование, это настолько глубоко задело Роз, что у нее перехватило дыхание.

– Была мятежницей. Теперь нет. Можешь принять участие в сегодняшнем нападении, раз тебе известно о нем, и на этом все, Роз. Прости.

Насим подошла к двери и рывком распахнула ее. У нее дрожали руки, но спина оставалась прямой. Длинной. Взяв на себя ответственность, она делала то, что считала правильным. Не будь она столь убита горем, Роз могла бы гордиться ей.

Арман, Аликс и Йозеф без колебаний вышли на улицу следом за Насим.

Дев ушел не сразу. Он стоял и глядел на Роз с такой глубокой печалью, что лучше бы злился на нее.

– Я лишь хотела получить для тебя ответы, – прошептала она. – Очень сильно.

Он покачал головой, уголки его губ поползли вниз.

– Мне хочется верить тебе. Но если твои намерения действительно были благими, то зачем ты нам соврала?

На этот вопрос Роз не находила ответа. Она всеми