Семь безликих святых - М. К. Лобб

class="p1">– Россана, – твердо произнес Дамиан. Слишком уж долго он проявлял мягкость.

Она стиснула челюсти, подыскивая нужные слова, а потом что-то внутри нее надломилось.

– Ты сказал, что хочешь честности, вот с тебя и начнем. Что тебя гложет, черт возьми?

Когда она ставила вопрос подобным образом, Дамиан едва ли знал, с чего начать. Он выдохнул со смешком.

– Ну да. Точно. Слушай, я знаю, ты считаешь меня дураком, потому что я рассказал своему отцу, будто мы подозреваем его в причастности к убийствам. Но у меня это вырвалось как-то само собой, я тогда был не в лучшей форме.

Роз сдвинула брови.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Мне кажется… – Дамиан взлохматил волосы рукой, ища лучший способ донести свою мысль. – Мне кажется, происходит что-то очень серьезное. Я думаю, убийства не единственная наша проблема.

Она ничего не сказала, поэтому он продолжил:

– После того вечера в купальне, – в этом месте Дамиан покраснел, – я спустился в Святилище. Чувствовал себя тогда немного… потерянным, но суть не в этом. Я ухватился за руку статуи Хаоса, и мне открылся туннель. Никогда раньше такого не видел.

– Ясно, – нахмурилась Роз. – И куда он вел?

– Никуда. Точнее, – исправился Дамиан, – он вел в комнату, но это не самое главное. Важно то, что внутри комнаты я увидел главного магистрата Форте. Мертвого.

Глаза Роз округлились. Она почти непроизвольно придвинулась к нему.

– Кто-то убил и его тоже?

– Именно это кажется мне бессмысленным. Он выглядел так, будто мертв по меньшей мере неделю. Но когда я отправился к отцу и рассказал ему об этом, тот ответил, что виделся с Форте всего несколько часов назад. – Дамиан стиснул зубы, к нему вернулась вызванная отчаянием растерянность. – Я не понимаю, как такое может быть. Я видел его собственными глазами и знаю, что это Форте. Только одно объяснение и приходит мне на ум, это…

– Хаос, – закончила за него Роз. Дамиана мгновенно охватило облегчение, по телу, до самых кончиков пальцев, разлилось тепло. Перед ним был человек, который не считал его сумасшедшим. Человек, который ни на секунду не допускал возможности, что ему все привиделось. Роз пришла к такому же заключению, и в ее устах оно звучало не так уж невероятно.

– Я тоже так решил, – сказал Дамиан. – Но ведь этого не может быть, правда? Иначе это означает, что он вернулся.

Роз посмотрела на Дамиана так, будто он упускал что-то весьма очевидное.

– Или что его последователи на самом деле никуда не уходили.

– Падший святой не может благословить своих потомков магией, – тут же возразил Дамиан. Слова сорвались с его губ раньше, чем он успел осознать. Сколько раз ему доводилось слышать эту самую фразу? Она считалась неоспоримым фактом.

– Такова история, – согласилась Роз, хотя ее подбородок был упрямо задран. – Но кто сказал, что истории правдивы?

Дамиан не знал, что ответить. «Все в Базилике», – мог бы он сказать. Или, возможно: «Главный магистрат». В конце концов, предполагалось, что главный магистрат выступает от имени святых, не так ли?

Роз, должно быть, заметила его задумчивость, поскольку ее губы изогнулись в мрачной, натянутой улыбке.

– Все ясно, – догадалась она. – Стоит тебе признать, что это может быть неправдой, как все рушится.

Так и есть. Только все уже и без того разрушилось. От этих мыслей Дамиану стало не по себе, и он попытался их не замечать.

Но у него ничего не вышло: он больше не мог не обращать на них внимания.

– Допустим, ты права, – сказал он Роз, сохраняя твердость в голосе. – Допустим, последователи Хаоса до сих пор расхаживают по улицам, и поэтому я видел то, что видел. Но имеют ли они какое-то отношение к убийствам, или это уже совсем другая проблема?

Роз пожала плечами с такой обреченностью, какой не испытывал даже Дамиан. На ее лице читалась неуверенность, отчего она выглядела моложе.

– Понятия не имею. А жаль. Может, для начала нам стоит вернуться в Святилище и посмотреть, на месте ли еще туннель и тело?

– Хорошо, – выдохнул Дамиан. – Давай. – Какой-никакой, но все же это был план. Ему стало немного лучше. И он даже выдавил из себя слабую улыбку. – Разберемся с этим завтра?

– Разберемся с этим завтра, – повторила Роз тоном, не терпящим возражений. – А сегодня тебе нужно поспать. Пахнешь ты уже намного лучше, но выглядишь все еще ужасно.

На этот раз он рассмеялся по-настоящему.

– Вообще-то, я не собираюсь спать, пока ты не расскажешь мне, что беспокоит тебя. Не думай, будто я забыл.

Роз вскинула бровь, и на миг Дамиану показалось, что она откажется. Даже после всего скажет ему, что он не имеет права знать ее мысли, и они вернутся к тому, с чего начали. Но она этого не сделала. Задумчиво покусав нижнюю губу, она взяла его за руку своей маленькой теплой ладошкой и потянула к кровати, жестом предложив ему сесть.

– Знаешь, сегодня я очень испугалась, – произнесла Роз с мрачным видом спустя, казалось бы, целую вечность. – Когда я поняла, что ты исчез, и узнала, куда именно делся, мне показалось, будто я вновь потеряла тебя. Ничего другое меня тогда не волновало. И вот о чем я думаю, Дамиан Вентури: ты ходячая катастрофа, как и я. Может, нам и не суждено быть вместе и мы будем при каждой попытке сблизиться причинять друг другу боль. Может, нам не следовало целоваться в тот вечер. – Она сглотнула. – Но правда в том, что ты мне нужен, Дамиан. Нужен, как Луна нуждается в дурацкой Земле, или что ты там по этому поводу говорил.

Дамиану показалось, будто Вселенная застыла. Или, скорее, застыл он, а мир продолжил вращаться вокруг него c неумолимой жестокостью. Стук сердца отдавался в ушах, слова Роз вторили ему. Он столько лет мечтал услышать их от нее. Даже после того, как увидел ее в морге, как заметил, насколько она ожесточилась, он не переставал этого желать. Ее слова стали бальзамом для его отчаяния. Дыханием, загасившим крошечный огонек.

Он не знал, что сказать. Нарушить этот невероятно хрупкий миг – то же самое, что проколоть легкие. Он не смог бы ими дышать. Роз никогда не была беззащитной, но ему хотелось прижать ее к своей груди и не отпускать, дабы мир не смог прикоснуться к ней.

– Роз. – Дамиан поддел пальцем ее подбородок и поднял его, заставив их взгляды встретиться. Ее глаза, большие, невозможно голубые, невольно напомнили ему о том дне, когда ее отца отправили на север. Она возникла на пороге его дома и стояла, просто глядя на него, как сейчас. Тогда он впервые увидел ее слезы. – Может, мы и будем причинять друг другу боль. Видят небеса, у нас не такой большой опыт. Но если ты хочешь, чтобы я был рядом, миру придется силком оттаскивать меня от тебя.

Роз сжала челюсти – Дамиан заметил, как дернулись сухожилия на ее шее. А после она поднесла руку к его лицу, коснувшись расплывающегося на скуле синяка. Ее пальцы были прохладными, и он, обмякнув от ее прикосновения, закрыл глаза.

– Я скучала по тебе, – прошептала она. – Скучала так сильно, что мне становилось тошно.

Дамиан обхватил ее запястье и убрал