Сон в руку - Полина Дельвиг

3

Прогулка по лесу окончательно вернула бедной женщине душевное равновесие. Она увлеченно пересказывала мальчишкам средневековые были и небылицы, изрядно приправляя их собственными фантазиями. Вдохновленные рассказом о Пржемысле Отакаре II, Мишка с Кешкой ворвались во двор замка, словно турки в Измаил.

Из-за того, что мальчишки не хотели ждать ни одной минуты, пришлось присоединиться к англоязычной группе, в которую вошли все, кто понимал этот международный язык, включая и наших соотечественников. Экскурсовод, совсем молоденькая девушка, немного нервничала и путалась в английских терминах. Вероятно, это была одна из первых ее экскурсий. Американцы откровенно скучали и вели себя словно в антикварной лавке, шумно прицениваясь к картинам и мебели. Даше стало очень жалко девушку — ведь все когда-то начинают. На очередном переходе из зала в зал Даша быстро прошептала сникшей барышне:

— Говорите по-чешски, а я буду переводить на английский и на русский.

Девушка с первого взгляда почувствовала родственную душу:

— Вы сумеете?

— Обещаю не подвести.

И Даша с воодушевлением принялась переводить содержание экскурсии сначала на английский, а потом на русский, по ходу дела добавляя кое-какие подробности. Делала она это с таким энтузиазмом, что экскурсанты моментально пробудились. Близнецы купались в лучах ее славы.

— Девушка, — прошептал один из туристов, — это ваши дети?

— Нет, — так же шепотом ответила Даша. — Племянники…

— То-то я смотрю, не похожи. А вы с нами пива не выпьете?

Вместо ответа она шутливо погрозила пальцем. На выходе девушка-гид лучезарно улыбнулась и протянула руку:

— Спасибо, я сегодня первый раз, ужасно волнуюсь…

— Это пройдет. — Даша улыбнулась в ответ. — Я тоже так начинала, поначалу нервничала, а потом… — Она махнула рукой и повторила: — Это пройдет.

Экскурсовод обернулась к группе:

— Поблагодарим пани за помощь, — и захлопала.

Туристы дружными аплодисментами поддержали ее.

Даша смущенно раскланялась.

На улице ее окружила веселая толпа любителей пива из Самары.

— Девушка, может, все-таки посидим, пивка попьем?

— Расскажите нам еще чего-нибудь про замки…

Пива хотелось, особенно холодного. Да и кавалеры были хоть куда — крепкие веселые мужики, но пить с ними пиво в компании с двумя малолетками все же казалось не слишком педагогичным. Даша размышляла, как лучше поступить, и вдруг услышала негромкий голос:

— Хотите я вам помогу?

Она обернулась. На дорожке, озорно улыбаясь, стоял молодой человек, без сомнения один из экскурсантов.

— Сделайте вид, что узнали меня, — сказал он. — Или бросьтесь на шею.

Молодой человек говорил по-чешски и улыбался, словно родной. Даша посмотрела на него, потом на самарских мужиков, которые готовились выпить явно не одну кружечку пива, и с радостным криком кинулась незнакомцу в объятья.

Вдоволь наобнимавшись, она обернулась и с оттенком сожаления произнесла:

— Старый знакомый, сто лет не виделись… Может, в другой раз?

— Ну, в другой, так в другой. — Мужчины не шибко огорчились. — Передумаете, мы во-о-н в том кабаке будем.

Даша помахала им рукой.

— А с чего это вам вздумалось меня спасать? — прищурив глаз, спросила она у незнакомца.

— Просто так, — пожал тот плечами, — на всякий случай. Ведь если бы не моя помощь, вы бы все равно отказались?

— В общем-то да. — Даша рассмеялась. — Ну и куда пойдем, старый знакомый?

— А куда хотите.

4

Солнце припекало все сильнее, но в прохладе парковых аллей жара совсем не ощущалась. Роскошные павлины сидели на каштанах, свесив с ветвей то, что у них принято называть хвостами, и никак не реагировали на призывы граждан распустить их веером, щебетали птицы, дети кормили осликов травкой, и Даша, лежа в умиротворяющей тени кипариса, ощущала себя почти счастливой.

Нового знакомого звали Ян. У него были светло-русые волосы и голубые смеющиеся глаза. Черты лица отличались правильностью, но в них не было изюминки. Приятное лицо в толпе.

— Откуда вы приехали? — спросил он.

— А почему вы решили, что я откуда-то приехала?

— Вы очень хорошо говорите по-чешски, но все равно делаете ошибки. Вы полька?

— Нет.

— Но ведь не ирландка? — Он посмотрел на ее растрепанные золотистые вихры.

— Это уж точно нет! — Даша звонко рассмеялась. — Я русская. Я же на экскурсии переводила на русский…

— Разве русские бывают рыжими? — удивился Ян.

— Русские бывают какими угодно. — Даша закинула руки за голову и стала рассматривать проплывающие облака. Облака были светлыми и легкомысленными, как и ее настроение.

— Вы здесь отдыхаете?

— Нет, я здесь живу. — Из-за острой верхушки кипариса показалось облако, похожее на бегущего спаниеля. — Не в смысле здесь, в Орлике, а в Чехии вообще. В Праге.

— Работаете?

— Нет. Когда-то с мужем приехала да так и осталась.

— А муж?

— Муж? — Даша приподнялась, чтобы посмотреть, чем занимаются дети. — А зачем мне муж? Мне и без него неплохо живется. А вы что здесь делаете? К родственникам приехали?

— Почему именно к родственникам? Может быть, я здесь живу. — Ян перевернулся на живот и подпер голову кулаками. Ярко-голубые глаза его смеялись. — Не в смысле в Чехии вообще, а именно здесь, в Орлике.

— Э нет, вам не удастся меня обмануть. — Даша погрозила пальчиком. — У вас бессовестно городской вид. Если бы вы приехали просто на экскурсию или отдыхали неподалеку, то были бы с друзьями или с семьей. А раз вы один, значит, приехали кого-то навестить и не знаете, как убить время.

— Хорошо, сдаюсь. — Молодой человек попытался поднять руки, но в его положении это было очень неудобно. Он сел и принялся грызть травинку. — Кстати, откуда вы так хорошо знаете английский? Вы переводили довольно сложные вещи.

— Я по профессии искусствовед. — Даша взгрустнула: что там от ее профессии осталось!.. — Долго работала с иностранными делегациями. Да еще в университете зубрили тексты по специализации. — Она сделала серьезное лицо: — «It was a night, but Rome was not asleep. Torches lighted about the street…»[13]

— Теперь понятно. — Ян перевел взгляд на резвившихся детей: — Я смотрю, вы не только хороший специалист, но еще и хороший человек, с чужими детьми возитесь. А кстати, где их родители? — И, заметив удивленный взгляд собеседницы, поспешил объяснить: — Я не из простого любопытства спрашиваю, может, мы смогли бы вечером…

И тут Даша внезапно вспомнила, что Катя исчезла с Римером в неизвестном направлении, а Виктор Семенович и Гоша, покалеченные, на переломанных велосипедах, колесят в окрестных лесах.

— В самом деле, где их родители… — пробормотала она. — Вы извините, Ян, но нам уже пора. А вечером… Знаете что, оставьте мне номер вашего телефона, и если я освобожусь, то обязательно позвоню.

— Вы далеко отсюда остановились?

— Да нет. Есть тут одна развеселая студенческая гостиница километрах в десяти.

— Но вы же не собираетесь с детьми по такой жаре идти пешком десять километров?

— Почему пешком? Мы можем подождать теплохода…

— Бросьте. Я отвезу вас. Вернем детей родителям и…

— Давайте сначала доедем, — перебила его Даша и поднялась с травы.

5

Даша перелезла через перила балкона, осторожно приподняла занавеску и, к неописуемой радости, увидела сидящую на кровати Катю. Кузина была жива-здорова и с повышенным интересом изучала собственные ноги.

— Привет! — прошептала Даша и шагнула в комнату. — Где ты была, что случилось?

Сестра даже не повернула головы.

— Представляешь, ниже колена у меня нет ни сантиметра гладкой кожи, сплошные укусы, царапины, синяки… Мне даже кажется, что я помолодела, — сообщила она с какой-то непонятной радостью.

— С тобой все в порядке? — Даша присела на кровать.

— Абсолютно!

Кузина вела себя несколько странно, и Даша не удержалась от легкого укора:

— Ты смеешься, а я страшно переволновалась.

— С чего бы это?

— Ты с этим чокнутым Римером пропала, все остальные словно взбесились…

Катя рассмеялась.

— Ты напрасно так легкомысленно относишься к происходящему. Все гораздо серьезнее.

— Да-а-а? — Кузина демонстративно развернулась. — А я, признаться, не догадывалась! Думала, что это просто новый вид экстремальных путешествий!

— Ну зачем ты так?

— Зачем? А разве мы не влезли во все проблемы, которые встретились нам на пути?

— Катерина…

— Нет? Странно. А отчего тогда у меня все тело болит, будто черти на нем горох молотили? А? И дети мои бедные уже на ходу падают, у Кешки весь лоб разбит, отчего бы это? — Катино лицо исказил гнев. — Как я могла подумать, что к старости ты хоть немного изменишься! Как была шалопутной, так и осталась. — Она закрыла лицо руками. — Ладно, если бы ты одна дурила, так нет, за нами тащится целый выводок маньяков! Мало мне было одного свекра-дурака…