Страсть - Лорен Кейт

— Он должен был стать моим мужем, — сказала она холодно. — И весь ужас в этом. Родители одобрили наш брак, но я не одобрила. Богатые, влиятельные пожилые люди — ничто, если ты знаешь что такое наслаждение романом. — Она изучила Люси, которая медленно опускала ноги короля на пол платяного шкафа. — Из какой части равнин ты родом, что весть о помолвке короля не достигла тебя? — Лю Синь заметила майянскую одежду Люси. Она взялась за кромку короткой коричневой юбки. — Они наняли тебя, чтобы выступить на нашей свадьбе? Ты — своего рода танцор? Клоун?

— Не совсем. — Люси почувствовала, что ее щеки вспыхнули, когда она тащила юбку ниже на бедрах. — Послушай, мы не можем просто оставить его тело здесь. Кто-то может попытаться узнать. Я имею в виду, он — король, правильно? И всюду кровь.

Лю Синь подошла к платяному шкафу с драконами и вытащила темно-красную шелковую одежду. Она встала на колени и оторвала большую полосу ткани от нее. Это был красивый мягкий шелковый халат с маленькими черными цветами, вышитыми вокруг выреза. Но Лю Синь не думала дважды, чтоб использовать его для вытирания крови. Она схватила второй, синий халат и бросила его Люси, чтобы помогала ей с уборкой.

— Хорошо, — сказала Люси, — хорошо, но еще есть тот нож. — Она указала на мерцающий бронзовый кинжал, покрытый до рукоятки кровью короля.

В одно мгновение, Лю Синь спрятала нож внутри складок ее одежды. Она посмотрела на Люси, как бы говоря: Что-нибудь еще?

— Что это там? — Люси указала на то, что было похоже на вершину панциря маленькой черепахи. Она видела, что это упало из руки короля, когда они двигали его тело.

Лю Синь была на коленях. Она бросила на пол мокрую окровавленную тряпку и взяла чашечку в свои руки. — Кости оракула, — сказала она тихо. — Они важнее, чем любой король.

— Что это такое?

— Они содержат справедливые ответы от Бога Всевышнего.

Люси ступила ближе, становясь на колени, чтобы видеть объект, который имел такое воздействие на девочку. Кость оракула была не чем иным как панцирем черепахи, но он был маленьким, полированным и древним. Когда Люси наклонялась ближе, она увидела, что кто-то нарисовал что-то в мягких черных впадинах на гладкой нижней стороне панцыря:

Действительно ли Лю Синь откровенна со мной, или она любит другого?

Новые слезы появились на глазах Лю Синь, ее хладнокровие дало трещину. Она показала Люси. — Он спросил предков, — прошептала она, закрыв глаза. — Должно быть, они рассказали ему о моем обмане. Я… я ничего не могла поделать.

Даниэль. Она должно быть говорит о Даниэле. Тайная любовь, которую она скрыла от короля. Но она не смогла скрыть ее достаточно хорошо.

Сердце Люси сочувствовало Лю Синь. Она понимала всеми фибрами своей души то, что девушка чувствует. Они разделили любовь, которую не мог забрать даже король, которую никто не мог погасить. Любовь сильнее, чем природа.

Она заключила Лю Синь в крепкие объятия.

И почувствовала, что пол пропадает под ними.

Она не хотела делать это! Но ее живот уже сжался, и ее зрение, неудержимо смещалось, и она видела себя со стороны, выглядящую чуждой и дикой и держащейся изо всех сил за ее прошлое я. Тогда комната прекратила вращаться, и Люси была одна, сжимая кость оракула в ее руке. Это было сделано. Она стала Лю Синь.

— Я исчезаю на три минуты, и ты тут же идешь в три-Д? — сказал Билл, вновь появляясь в гневе. — Разве горгулья не имеет права на хорошую чашку чая с жасмином, так чтоб не обнаружить вернувшись, что ее подопечный сам вырыл себе яму? Ты даже не думала о том, что может произойти, когда охранники постучат в эту дверь?

В большую бамбуковую дверь главной палаты резко постучали.

Люси подскочила.

Билл сложил руки на груди. — Говори о дьяволе, — сказал он. А потом, высоким, перепуганным воплем, он выкрикнул, — О, Билл! Помоги мне, Билл, что мне делать теперь? Я не думала просить тебя о чем-то прежде, чем я поместила себя в очень глупую ситуацию, Билл!

Но Люси не нужно было ни о чем спрашивать у Билла. Знание выходило на поверхность из сознания Лю Синь: Она знала, что этот день будет отмечен не только самоубийством одного дрянного короля, но и чем-то еще большим, еще более темным, еще более кровавым: огромное столкновение между армиями. Кто стучит в дверь? Это был совет короля, ждущий, чтобы сопроводить его на войну. Он должен был возглавить войска в сражении.

Но король был мертв и запихнут в платяной шкаф.

И Люси была в теле Лю Синь, скрывавшейся в его личных палатах. Если бы они нашли ее здесь одну…

— Король Шэнг. — Тяжелые удары отозвались эхом по всей комнате. — Мы ждем ваших приказов.

Люси стоял на месте, очень замерзшая в шелковой одежде Лю Синь. Не было никакого Короля Шэнга. Его самоубийство оставило династию без короля, храмы без первосвященника и армию без генерала, прямо перед сражением, чтобы поддержать династию.

— Говори о несвоевременном цареубийстве, — сказал Билл.

— Что мне делать? — Люси вернулась обратно к шкафу в драконах, морщась, когда она взглянула на короля. Его шея была согнута под неестественным углом, и кровь на его груди была засохшей ржаво-коричневой. Лю Синь ненавидела царя, когда он был жив. Люси знала теперь, что ее слезы не были слезами печали, это были слезы страха за то, что станет с ее любовью, Дэ.

Еще три недели назад Лю Синь жила на ферме по выращиванию проса ее семьи на берегу реки Хуан. Проходя через долину реки на его блестящей колеснице, однажды король увидел Лю Синь, возделывающую поле. Он решил, что она предназначена для него. На следующий день двое милиционеров прибыли к ее двери. Ей пришлось оставить свою семью и свой ​​дом. Она должна была покинуть Дэ, красивого молодого рыбака из соседней деревни.

Перед вызовом короля Дэ показал Лю Синь, как ловить рыбу, используя пару его любимых бакланов, свободно связывая немного веревки вокруг их шей так, чтобы они могли поймать несколько рыб в рот, но не глотать их. Наблюдая то, как Дэ мягко уговаривал забавных птиц отдать рыбу из их клювов, Лю Синь влюбилась в него. Однако следующим утром она должна была сказать ему прощай. Навсегда.

Или она так думала.

Это был девятнадцатый закат с тех пор, как Лю Синь увидела Дэ, и седьмой закат с тех пор, как она получила свиток из дома с дурными вестями: Дэ и некоторые другие мальчики из соседних ферм убежали, чтобы присоединиться к армии повстанцев, как только услышали, что солдаты короля рыскали в деревнях, ища дезертиров.

С мертвым королем солдаты Шэнга не выказали бы милосердия к Лю Синь, и она никогда не сможет найти Дэ, никогда не воссоединится с Даниэлем.