Обратный отсчет - Терран

И видя, как убийцам его народа продолжают строить храмы, молиться и надеяться на возвращение… ну, он ведь уже упоминал, что немного повредился рассудком, оставшись единственным живым на кладбище?

Следующее столетие он посвятил выкорчевыванию из сознания смертных самой памяти о Пантеоне. Горели города и армии, огромные величественные храмы стирались в порошок и любой житель равнин, посмевший в открытую поклоняться мертвым богам, мог в один прекрасный день обратится в пепел белоснежным огнем другого, ЖИВОГО бога.

И вот, настал день, когда Пантеон ушел в прошлое.

И ничего не изменилось. Черный дракон, почти сотню лет посвятивший уничтожению ненавистного культа, добился своей цели — но по-прежнему оставался последним в своем роде.

Никогда больше драконьи крылья не поднимут в небеса массивное тело, никогда больше довольный рев хищника, загнавшего добычу, не прогремит среди гор, провоцируя лавины и обвалы… и никогда больше тишину пещер не разгонит тихий треск скорлупы, с которым крохотное беспомощное создание совершит свой первый незаметный подвиг, пробивая дорогу к жизни.

Он твердил себе, отгоняя мысли о самоубийстве, что пока он жив — жив и его народ. Твердил… и в глубине души знал, что это ложь. Драконье племя мертво, а его последний представитель, жалкий бескрылый инвалид — лишь памятник былому величию.

Ответ на вопрос «Что дальше?», как бы странно это не звучало, подсказали ему смертные, которых он уже привык воспринимать как букашек под лапами, в лучшем случае — говорящих игрушек, а то и вовсе — пищей, когда не нашлось ничего повкуснее.

Один безумный волшебник, из этих, с длинными ушами (как узнал чуть позже, этот вид имел самоназвание «эльфы») создал существо, которое назвал «химерой» — довольно отвратительное создание, собранное из частей тел нескольких животных. Заинтересовавшись, дракон, прежде чем убить, расспросил мага о его творении… и резко передумал проливать кровь.

Ведь если можно скрестить змею и льва, передать какие-либо особенности одного организма другому, то, возможно (только возможно!) ему удастся возродить свой народ?.. Постепенно, поколение за поколением меняя смертных, вывести своего дракона… или что-то, хотя бы похожее на него.

Это дало ему Цель, дало Путь.

Стоило только немного приглядеться, и оказалось, что равнинники, эти жалкие создания, так презираемые его сородичами, знают об этом мире и умеют гораздо больше, чем драконы, век от века полагающиеся на свою врожденную мощь, устоять перед которой не могла ни одна проблема.

Слабые, хрупкие, такие недолговечные… они строили огромные города, возводили замки, которые не вдруг и сломаешь… то, что они не могли сделать в одиночку, они делали сообща, строя потрясающие своим масштабом социальные конструкции, совершенно дикие для драконов-одиночек. Смешно сказать — даже в магии они понимали больше, чем молодой дракон, которого не успели научить всему необходимому его родители.

И безымянный дракон, не успевший вырасти достаточно, чтобы ему дали настоящее «взрослое» имя, начал учиться. Еще бы учителей не приходилось отлавливать и заставлять делиться знаниями под страхом смерти….

Следующие полсотни лет прошли для него под знаменем «узнай, как живут смертные».

Он пришел к парадоксальному выводу: их сила заключалась в их слабости, а слабость его собственного народа — в его силе.

…Это было бы смешно, если бы не было так грустно.

Смертные еще не успели забыть годы, когда черный неуязвимый дракон выжигал дотла города и страны, посмевшие поклонятся Пантеону. Они звали его Черной Смертью, Ёрмунгандом из рассказов своих мертвых богов. Как оказалось, кое-где ему даже поклонялись, жертвы какие-то приносили…

Для своей цели он решил использовать именно их: тех, кто почему-то решил, что ему нужно их поклонение, что кровь на алтарях окажется в состоянии смягчить его ярость. Чего зря добру пропадать?

Это оказалось до смешного просто: стоило пощадить одних, убить других и страшный змей Ёрмунганд уже не страшилка для детей и кошмар для взрослых, а защитник слабых и угнетенных, зерцало и эталон. Великому Змею нужны живые, дети и старики, мужчины и женщины для проведения экспериментов? — пожалуйста, получите и распишитесь, великая честь стать кандидатами на Возвышение побудит верных последователей чуть ли не в очередь выстраиваться. Божественному Дракону нужны редкие ингредиенты? — не страшно, послушники Ордена Искателей отправятся на поиски необходимого хоть на край света. Лорду-Дракону нужны разумные разных рас, с магическим даром и без, волшебные твари всех видов и уровней силы? — отлично, а то Искателям, кажется, слишком легко и просто живется на свете.

Глупые, глупые смертные…

Выяснилось, что вырастить что-то похожее на дракона из магических тварей возможно — но зародить в этих тупых монстрах искру разума у него так и не получилось. Он не мог проводить исследования постоянно — материал для ритуалов приходилось брать из собственного тела… и далеко не всегда придуманные им схемы могли обойтись одной только кровью. А ему все никак не удавалось обеспечить выживание образцов…

Постепенно он отсеял расы, хуже всего переносящие драконью сущность: бесполезными были признаны эльфы, орки, гномы и зверорасы. Самым перспективным видом оказались люди — самые слабые, самые немощные из подданных его небольшого горного государства, которое уже давно называли не иначе как Драконьим Герцогством: кто с гордостью, а кто и со страхом.

И вот, наконец, настал тот знаменательный день, когда первый опыт увенчался успехом: человеческая девчонка, даже по меркам своего народа еще ребенок, смогла пережить ритуал и трансформацию, умудрилась сохранить рассудок и даже пробудить Дикую магию… правда, очень слабо. Но и это был успех — он уже почти отчаялся…

С новыми силами он взялся за дело — доработал черновой вариант ритуала, окончательно сформировал критерии отбора кандидатов: люди, возраст до двенадцати лет, желательно девочки.

Но даже доведенный до ума ритуал переживала едва половина детей, а те, кому повезло, временами испытывали на себе все прелести поистине страшной фразы: «что-то пошло не так». Больше всех досталось той самой первой девочке… как там ее звали — Элком, кажется? Перестройка организма похерила естественные процессы взросления, навеки оставив ее в детском теле, некоторые из обновленных органов не работали и вполовину расчетной мощности, чешуя, покрывшая все тело, кроме лица, постоянно чесалась, раздражая кожу, а хвост, наоборот, получился слишком длинным, перевешивая тщедушное тело при ходьбе.

Вспоминая то время, дракон понимал, что именно тогда, выхаживая эти наполовину удачные эксперименты… нет, своих детей, плоть от плоти, кровь от крови, — буквально, а иногда и прерывая их страдания, в его глупую тщеславную голову впервые пришла мысль о том, что цена может оказаться слишком высока. Что вечное одиночество последнего истинного дракона — куда более правильный выбор, чем возрождение давным-давно исчезнувшего народа, построенное на детских страданиях.

Ведь то, чего он добился за сотню лет, загубив тысячи жизней — это был всего лишь первый этап. Его план затрагивал не одно и даже не два поколения — несколько сотен лет, трансформацию за трансформацией приближая измененных людей к тому образцу дракона, который он помнил. И на каждом этапе его дети будут погибать сотнями, пока он не подберет нужный ключик к волшебному ритуалу.

Тогда он отбросил эти пораженческие мысли, бессмысленную жалость к расходному материалу, жалким смертным — простым заготовкам для настоящих драконов и продолжил свой труд. Единственной поблажкой совести, которую он себе позволил, было решение приостановить дальнейшие исследования, сосредоточившись на доведении первого ритуала до близкого к идеалу КПД, — слишком противно ныло в груди при виде очередного уродца, едва способного дышать.

Драконье Герцогство — небольшая, не неприкосновенная страна, находилась на юго-западных отрогах Драконьего Хребта и мало контактировала с окружающим миром. Даже Орден Искателей, такой активный еще полсотни лет назад, пришел в упадок — больше не было нужды в поиске кандидатов из иных рас, волшебных зверей и добыче экзотических ингредиентов, все потребное добывалось на месте. Лорд Дракон, уже и сам частенько называющий себя Ёрмунгандом, не следил за тем, что происходило в мире — а потому о пришествии Шестерых Божественных Героев узнал последним… к счастью. Вряд ли бы он смог сдержать свою ненависть к пришельцам. Он отправился бы мстить… непонятно кому, непонятно зачем — записав разумных в смертельные враги только по той причине, что они попали в этот мир тем же способом, что и ненавистный Пантеон. Отправился…. И, скорее всего, проиграл бы — как показало будущее, в сражении с шестью «сотками» ему ничего не светило.