Глина - Дэвид Брин

Предположим, я найду телефон. Следует ли мне воспользоваться им? Сейчас мой враг — вик Каолин? — считает меня мертвым. По-настоящему мертвым, погибшим от удара ракеты в мой дом. Все мои дитто тоже. Кто-то сильно постарался, чтобы стереть Альберта Морриса с лица земли. Мое появление снова привлечет внимание.

Сначала нужна информация. План.

И лучше держаться подальше от копов, пока я не смогу доказать, что меня подставили. Немного дополнительных страданий — марш через пустыню, избегая камер — дадут мне определенное преимущество, если я сумею незамеченным проникнуть в город.

Готов ли я к этому? О, я уже вынес такое, чего хватило бы на всех моих предков, — меня сжигали, душили, мне отрубали голову, я умирал столько раз, что и не сосчитать. Но современный человек не проходит этот путь мучений в органической форме. Реальное тело предназначено для упражнений, а не боли.

Мой дедушка, живший в двадцатом веке, однажды прыгнул с моста, привязанный к эластичному канату. Подумать только! Какие муки он испытывал в примитивном кабинете дантиста! Он каждый день ездил по шоссе без всякого гида-луча, вверяя свою жизнь милости чужаков, мчащихся мимо на допотопных машинах, работающих на жидкой взрывчатке. Он мог полагаться только на свои рефлексы.

Возможно, дедуля только пожал бы плечами, столкнувшись с тем вызовом, который брошен мне. Возможно, он не произнес бы ни слова жалобы, пройдя через пустыню из оврага до города. Я же скорее всего захнычу, если в туфлю попадет камешек. И все-таки я твердо настроен испытать себя сегодня вечером, когда голем Риту отправится туда, куда уходят все лишенные надежды големы.

А до тех пор я составлю ей компанию.

Она возвращается, так что я замолкаю. Надеюсь, накопитель запишет наш разговор.

— Альберт, вы вернулись. Принесли что-нибудь из машины?

— Мелочи. Все остальное сгорело: мое оборудование, радиолокаторы… Судя по всему, никто не знает, что мы здесь.

— А как мы оказались здесь?

— Могу лишь предполагать. Оружие, из которого стрелял Каолин, вывело из строя всю электронику и, вероятно, сделало непригодным для использования импринтированную копию.

— Но мы ведь живы!

— У меня старый «вольво», а в его корпусе больше металла, чем у большинства нынешних моделей. Кроме того, я наехал на Каолина и, возможно, помешал ему точно прицелиться. Наверное, поэтому мы только отключились.

— Но потом! Как нас занесло на дно оврага? Посмотрите, вокруг ничего, кроме колючек. Где дорога?

— Хороший вопрос. Я обнаружил нечто, чего мы не заметили вначале: лужицу у дверцы водителя.

— Лужицу?

— Да. Останки нашего потенциального убийцы.

— Я… не могу поверить, что Эней… Зачем ему убивать нас?

— Мне бы тоже хотелось это знать. Но вот что интересно, Риту, лужица была слишком маленькой. В половину обычного размера.

— В половину… должно быть, его разорвало надвое, когда вы врезались в его машину. Но как…

— Еще одно предположение. Хотя его и разорвало пополам, Каолин, должно быть, все же дотащился до машины и добрался до моего полуоткрытого окна. Мы потеряли сознание. Мотор работал. Внутрь ему попасть не удалось, поэтому…

— Он уцепился за дверцу и увел машину с дороги… болтаясь снаружи и держась за руль.

— Ему нужно было спрятать нас где-то, чтобы нас не нашли и не спасли. Где-то в пустыне, которую дитто не сможет пересечь за день. Даже очнувшись, мы не смогли бы выбраться из западни. Потом, исполнив свою миссию, дитКаолин закончил мучения и растаял.

— Но почему бы нам не отправиться в путь после захода солнца? Ах да. Верно. Наше время выйдет. Когда вас одушевили, Альберт?

— Э… думаю, чуть раньше, чем вас. Каолин полагал, что дольше полуночи мы не протянем. Он ведь видел нас обоих у вас дома, помните?

— Вы уверены, что в нас стрелял тот же двойник?

— А это имеет какое-то значение?

— Возможно. Если этого сделали похожим на него.

— Интересно. Но Платиновые слишком дороги, и их трудно производить тайком. Скажите, Риту, если бы у вас был работающий телефон, первым, кому бы вы позвонили, был бы Каолин, да?

— М-м… полагаю, что нет. Если бы знать почему…

— Уверен, это связано со вчерашними событиями. Где-то рядом и «несчастный случай» с вашим отцом. Сюда же можно отнести и исчезновение его призрака в «Каолин Мэнор», и пропажу моего Серого. Может быть, Каолин думал, что призрак Махарала и мой двойник как-то связаны.

— Что?

— Потом последовало нападение на «Всемирные печи». Судя по сообщениям, в него был вовлечен еще один из моих дитто. Все выглядит так, будто меня решили дискредитировать.

— Значит, в центре всех событий вы? Отдает солипсизмом, а?

— А то, что взорвали мой дом? Тоже солипсизм?

— Да, ваш архи. Ваш… я забыла.

— Ничего.

— Что значит ничего? Вы же теперь призрак. Ужасно. И это я вас втянула…

— Вы не могли знать…

— И все же жаль, что я ничем не могу помочь.

— Забудьте. В любом случае загадку не решить, сидя здесь, в пустыне.

— Вас это беспокоит? Даже больше, чем то, что ваша жизнь вот-вот закончится? Я чувствую, вы огорчены тем, что не можете справиться с еще одним делом.

— Ну, я же детектив. Поиски истины…

— Это ваш кайф, да? Даже сейчас?

— Особенно сейчас.

— Тогда… я вам завидую.

— Мне! Ваш риг жив. Ей ничто не угрожает. Похоже, Каолина больше интересует…

— Нет, Альберт. Я завидую вашей страсти. Цели. Я восхищена.

— Ну, не знаю, так ли уж…

— Правда. Наверное, поэтому вам так тяжело умирать… понимая, что вы так и не узнаете, что же случилось.

— Ну, можно надеяться.

— Ах, Альберт! Оптимист даже после смерти. Надеетесь, что со спутника или с какого-нибудь самолета заметят выложенный вами знак SOS. Да, вы по крайней мере могли бы рассказать все другому детективу.

— Что-то вроде этого.

— Но ведь солнце уже садится, а мы не видели ни одного вертолета.

— Такой уж у меня характер. Считайте это моим изъяном.

— Чудесный изъян. Мне бы такой.

— Вы будете жить, Риту.

— Да, придет завтра, и будет Риту Махарал, но не будет Альберта Морриса. Наверное, мне стоило бы проявить больше сочувствия…

— Все в порядке.

— Могу ли я вам сказать кое-что? По секрету?

— Э… Риту, доверять мне секреты не самое…

— Дело в том, что у меня всегда были проблемы с дитто. Они часто ведут себя непредсказуемо. Я не хотела делать этого двойника.

— Жаль.

— И вот теперь… встретить смерть в пустыне… Пусть даже один из нас…

— Может быть, поговорим о чем-то другом?

— Извините, Альберт. Я постоянно возвращаюсь к этой неприятной теме. Мне так неловко. О чем бы вы хотели поговорить?