Великая подземная война: подземно-минная война под полями Первой мировой - Алексей Николаевич Ардашев

назначен на 4.15 27 марта 1916 года. Пехотную атаку должна осуществить 9-я бригада 3-й дивизии. Командир дивизии Хэлдэйн (Haldane), имевший печальный опыт минной борьбы июля 1915 года, когда его дивизия, захватив кратер Хуго, потеряла его 11 дней спустя, и командир 9-й бригады бригадный генерал Дуглас Смит отнеслись к выполнению предстоящей задачи в высшей степени серьезно. Они учли как будто все аспекты влияния взрывов мин на действия пехоты. В частности, они приняли во внимание, что немедленно после взрыва немцы накроют места взрывов артилерийским огнем и огнем тяжелыми минометами. Замещавший Хэлдэйна незадолго до операции подполковник Х. С. Поттер (H. C. Potter) продолжил основательную подготовку пехотной атаки. Еще 18 марта он приказал укрепить английские траншеи. В предварительных распоряжениях на предстоящую атаку он приказал перед самыми взрывами отвести подразделения в укрытия, а движение начинать не раньше, чем через 30 секунд после взрывов (время опадания поднятого взрывами грунта). Впервые в практике минных действий минный диспетчер 2-й армии полковник А. Г. Стивенсон (A. G. Stevenson) 12 марта составил карту, на которой были показаны места, где появятся кратеры и их размеры. Он оценил, что большие глыбы глины упадут на дальности до 150–160 м и что опасная зона может составлять 210–220 м. С бригадой были проведены учения, в ходе которых отрабатывались все действия с привязкой по времени, начиная с момента взрыва.

Столь же впервые в канун атаки была произведена сверка часов всех командиров. Должны были атаковать 2-й королевский фузилерный батальон (2nd Roual Fusilires Battalion) c востока, а 1-й Нордамберлендский фузилерный батальон (1st Nordhumberland Fusilires Battalion) – с запада. И встретиться они должны, пройдя кратеры, в районе третьей линии немецких траншей. Сигналом начала атаки является взрыв мин плюс 30 секунд. Сразу после взрывов тяжелая артиллерия начинает массированный обстрел третьей линии германских траншей и путей выдвижения вражеских резервов. Как только атакующие приблизятся к этим траншеям, артиллерия переносит огонь на вторую линию траншей и в тыл противника. Таким образом, оба батальона оказываются между двумя стенами разрывов снарядов и противник лишается возможность контратаковать как из глубины обороны, так и в спину из второй линии. Кратеры обходить, их не занимать и в них не накапливаться. После захвата третьей траншеи немедленно приспособить их для отражения немецких контратак и начать отрывать ходы сообщения к старым позициям. От кратера № 1 с помощью удлиненного заряда ВВ создать взрывным способом ход сообщения в захваченные траншеи.

27 марта ровно в 4.15 мины были взорваны последовательно – сначала 2 и 3, (D2 и D1), почти одновременно 4 и 5 (H4 и H1), затем 1 (I) и наконец 6 (F). Не вполне понятно, почему взрывы были произведены не одновременно. Ведь при инструктаже пехотных командиров подчеркивалось, что начинать атаку нужно через 30 секунд после одновременного взрыва всех мин. Как увидим ниже, эта разбежка во времени сыграет трагическую роль для англичан. Как доложил командир Нордамберлендского батальона, его солдаты не стали выжидать положенные 30 секунд, а начали движение немедленно после взрыва заряда № 1. Сразу же выявилась оплошность, допущенная при планировании атаки – немецкие проволочные заграждения, которые не были разрушены взрывом. Но, поскольку германская артиллерия еще молчала, фузилеры сумели быстро преодолеть колючую проволоку. При этом германцы, увидевшие, как к востоку от них поднялись облака от взрывов, решили, что их обойдут справа, поспешно отступили перед нордамберлендцами, атакующими в юго-восточном направлении.

Но атака 2-го фузилерного батальона сложилась драматично. Командиры рот были проинструктированы начинать атаку через 30 секунд после взрыва и полагали, что все шесть мин будут взорваны одновременно. Однако в действительности между взрывами мин № № 2 и 3 и мин № № 4 и 5 был небольшой временной промежуток. К тому же стрелки поднялись на бруствер не через 30 секунд, а сразу после взрыва мин 2 и 3. В результате немецкие пулеметы, позиция которых была возле пункта 85, имели возможность открыть огонь, который перебил значительную часть людей из рот W, X, Y. Заряды № № 4 и 5 образовали кратеры, как и предполагалось, но проход между ними, по которому должен был наступать батальон, оказался засыпан навалами весьма жидкого грунта. Местность стала непроходимой. К тому же взрыв вспомогательной мины № 6 они приняли за мину № 5, а взрывы мин резко изменили местность и уничтожили все знакомые ориентиры. Следствием этого стало то, что батальон сбился с заданного направления. Пока батальон разбирался на местности, немцы успели открыть заградительный убийственный шрапнельный огонь. Да и, похоже, что немцы знали о предстоящей атаке 2-го фузилерного батальона и подготовили ему кровавую баню. В результате 2-й батальон в первую же минуту боя потерял до 40 % личного состава. Из 14 младших офицеров батальон сразу потерял 11. Унтер-офицеры оказались не способны принять на себя командование ротами и взводами, привыкнув быть лишь исполнителями приказаний своих офицеров. И вместо того, чтобы выйти на рубеж восточного края кратеров № № 4 и 5, батальон занял рубеж по восточному краю кратера № 6 и старого кратера № 7, т. е. существенно севернее и дальше от немецких траншей.

Любопытно, что еще в Русско-японскую войну 1904–1905 годов японцы использовали дымовые снаряды цветного дыма для указания направления движения своим пехотным цепям, посылая снаряд за снарядом в одну и ту же заранее, еще до боя пристрелянную точку. Дымки от разрывов этих снарядов и были неуничтожаемыми ориентирами. Английским офицерам такой метод ориентирования известен не был. Фузилерному батальону дорого обошлись даже небольшие шероховатости и неточности в подготовке атаки. Считаные десятки секунд, и вот убиты сотни солдат (в батальоне того времени по штату было около тысячи человек). Вот вам цена офицерской халатности и неумения организовать бой, помноженная на недисциплинированность солдат. Командир батальона подполковник Оттлей (Lieutenant Colonel G. G. Ottley) в своих мемуарах пишет, что, по всей видимости, немцы знали и о направлении атаки батальона и о времени атаки. Иначе они не смогли бы так быстро и точно открыть пулеметный и артиллерийский огонь. Вполне вероятно, что немцы у Сент-Элой решили попробовать противодействовать английским минам не контрминными действиями, а наземным огнем.

В конечном счете два батальона заняли рубеж: южнее кратера № 1 – северо-западные края кратеров № № 2 и 3 – кратер № 6 – кратер № 7, сразу оказались в тяжелом положении. Ход сообщения от кратера № 1 к занятой позиции взрывным способом отрыть не удалось. Предполагавшаяся отрывка ходов сообщений в тыл оказалась невозможной из-за высоких навалов грунта по краям кратеров и постоянного немецкого обстрела пространства между старыми и новыми позициями. Батальоны оказались без боеприпасов и без подкреплений. К тому же мины разрушили