Опасная приманка - Николай Степанов

– Получается, что гнев для создания огня намного эффективней страха. – Она даже остановилась, пораженная своим открытием. – При этом сил на его создание уходит гораздо меньше. По крайней мере, я абсолютно не чувствую слабости. А в прошлые разы… С занавеской вообще сознания лишилась, а после возгорания газеты немного кружилась голова.

– Предлагаешь вернуться и сказать тем типам спасибо?

– Вернуться можно, но лишь для того, чтобы дожарить мясо.

– Ты еще и кулинар?

– У меня много талантов, и не все пока раскрыты. Вот покончим с очкариками…

– Людмила, не спеши в бой. Ты – резерв верховного командования. Будешь подключена к операции только в самый критический момент.

– И как я узнаю о нем, если окажусь далеко от тебя?

– Ты задаешь мне такие вопросы в век мобильной связи?! Кстати, почему не забираешь свой телефон?

– Оставь себе. Мне сказали, у него очень крутая антенна – ловит сигнал там, где другие пасуют. Только не носи оба в одном месте, они плохо влияют друг на друга. Особенно если зазвонят разом.

– Как скажешь. – Пришлось прятать подарок в правый карман брюк.

– Опять же если зазвонит он, ты, не глядя, будешь знать, кто тебя добивается. Не хочу, чтобы повторился тот случай. Помнишь, как я полночи пыталась тебя вызвонить?

– Когда это? – сделал вид, что не понял ее намека.

– Когда ты пил текилу, словно воду.

– Случайности бывают, куда ж без них?

– Вот и хочу быть рядом, чтобы их исключить.

– Люд, – тяжело вздохнул я, – сам бы прыгал от счастья, если бы это было возможно. Но в нашей группе назревает конфликт, и мне очень не хотелось его обострять.

– Маргарита?

– Да. У нее, похоже, произошел нервный срыв. Теперь она бросается из крайности в крайность.

– Насколько я понимаю, одна крайность – это ты. А вторая?

– Один раз я застал ее перед открытым окном.

– Попытка самоубийства?

– Чужая душа – потемки. – С некоторых пор я действительно перестал понимать поступки Шелестовой.

– Может, она душевнобольная? Ты же специалист по цветкам души. Какие у нее лепестки?

– Малиновые. Очень красивые.

– Краше моих? – лукаво улыбнулась Людмила.

– С некоторых пор мне больше нравятся рыжие оттенки, так что ответить на твой вопрос объективно я не в состоянии.

– Такая отговорка меня вполне устраивает. А ну дай сюда свои руки!

Я послушно протянул ей ладони:

– Хочешь мне погадать?

– Еще чего! Проверяю твои ожоги. По-моему, на собаке дольше заживает. Или я не права?

Еще утром ладони были покрыты багрово-красными рубцами, а сейчас пришлось напрягать зрение, чтобы разглядеть парочку. Или доктор попался хороший, или освещение умело скрывало увечье. Или дело во мне – целитель все-таки.

– Насчет собаки не уверен, никто экспериментов не проводил, но боли я уже почти не чувствую. Хоть в волейбол играй.

– У меня есть более заманчивое предложение. Тебе завтра во сколько нужно быть у майора?

– В полдень.

– Так у нас весь вечер и вся ночь впереди! Не желаешь снять номер на двоих?

– Очень желаю. Только теперь я первый в душ. А то будет, как в прошлый раз.

– Согласна, – улыбнулась Людмила.

Добраться до гостиницы нам так и не удалось.

«Семен, срочно на «Речной вокзал». У нас с Володькой проблемы. Нужен человек с паспортом, иначе мы застрянем в отделении надолго. Сашка и Степаныч сейчас в пробке на МКАДе. Майор один раз нам дозвонился, но господа полицейские отобрали телефоны. Быстрее, пожалуйста, они бьют Бобрина».

Она сбивчиво рассказала, как найти отделение милиции.

– Что ж за жизнь такая! – Я готов был выть волком.

– Ты чего?

– Ребята на «Речном» в беду попали.

– На этот раз я точно еду с тобой.

– Хорошо, только наблюдать будешь со стороны.

– Там Маргарита?

– Она.

– Договорились.

Шелестова еще пару раз сообщала о вопиющем поведении блюстителей порядка. Бобрина наконец оставили в покое, но ее заставляли подписать протокол, согласно которому зачинщиком драки являлся Володька.

«Он же владеет ментальным ударом, неужели не успел воспользоваться? Ох уж эти романтики! И как их вытаскивать? Один только паспорт наверняка не поможет».

Этот вопрос продолжал мучить, когда я подходил к первому ориентиру, обозначенному Маргаритой. Людмила держала дистанцию в десять шагов.

«Как бы не пришлось пожар в отделении устраивать. Нет, сначала наберу Степаныча. Он в МВД работал, должен что-нибудь подсказать».

Странно, майор на контакт не выходил, при этом никаких сообщений о зоне доступа не поступало. С Иноземцевым и Груневым ситуация повторилась один в один. Мысль о пожаре снова выдвинулась на передний план. Поискал глазами шатенку.

«Не хватало только потеряться в самый ответственный момент!»

– Сержант Соловьев. Предъявите ваши документы.

Передо мной выросли трое в форме.

– Надо же! А я как раз к вам собирался.

– Тем лучше, – сказал третий, прятавшийся за спиной коллег.

Сержант посмотрел паспорт, взглянул на меня и вернул документ.

– Господин Зайцев, вы хотите сделать заявление?

В этот момент мне что-то брызнули в лицо. Изображение поплыло, я почувствовал «дружескую» поддержку с двух сторон. Затем откуда-то издали донесся грохот, сигналы автомашин…

– Сказали, он очень опасен, вырубай его.

Запах эфира отправил меня прямиком во мрак.

(В то же самое время)

Людмила внимательно следила за Семеном. Она уже начинала жалеть, что отпустила его на такое расстояние, но дистанцию они оговорили еще в такси. Вот он остановился, вытащил сотовый… Неожиданный рывок заставил наблюдательницу прекратить слежку. Какой-то подросток выхватил сумочку и, прихрамывая, рванул в сторону.

«Успею!» – решила девушка и поспешила за похитителем.

Она не разглядела, откуда выскочила Валерия, а та намертво вцепилась в ее руку и дернула на себя.

– Отпусти! У него… – Больше шатенка ничего не успела сказать: прямо перед ее носом на огромной скорости промчался внедорожник. Выезжая со двора, он сбил женщину, которая, как и Людмила, куда-то спешила, на полном ходу выскочил на дорогу, где сразу столкнулся с грузовиком.

– Бежим! – крикнула Лера, буквально волоча растерявшуюся подругу за собой.

– Семен? – Людмила попыталась отыскать его глазами и не смогла.

– Ты ему сейчас не поможешь!

Девушки устремились через дворы к Ленинградскому шоссе. Добежали до подземного перехода, пересекли трассу и без сил рухнули на свободную скамейку в сквере.