Ди-Джей - Александр Берник

Дима: — И так. По сценарию я принц на белом коне. Что у меня имеется из атрибутов? Короны нет, коня нет. Конфеты с букетом и те потерял. Плохо. Что по тактике? Кавалерийским наскоком с перегарным нахрапом — не получится. С этой фифой нужно медленно и печально. Заходить издалека и без резких телодвижений. Обычно, насколько помню из прошлой жизни, согласно фильмам и специфической литературе, в подобном раскладе используются шаблонные ситуации, в которых она бы подвергалась какой-нибудь угрозе, а я бы представал перед ней героем и спасителем. Но с моделированием сцен под романтику у меня полный швах. Никогда этим не занимался. И что остаётся в осадке? Планомерное ухаживание? Но, боюсь, я до старости буду её охмурять, так и не добравшись до трусов. А результат нужен. И как можно скорей. Так. Попробуем без с режиссированных сюжетов. Типа гопники напали, я спас. Где я ей тут гопников найду? Или она падает в воду и тонет, а я опять спасаю. Бред. В том ручье, что течёт в уэде, ни утопишь, ни сам не утопишься. Может подстроить какой-нибудь несчастный случай, например, падение со скалы, а я её типа ловлю на руки и тут же утаскиваю на кровать в шатёр, пока она в шоке благодарности? Ну, тут как посмотреть. Во-первых, как блондинку на эту скалу загнать? Во-вторых, а если я руки себе сломаю, ловя её тушку? Не. Ну её нафиг с подвигами. Надо найти какой-нибудь другой путь к её телу.

Тут Дима вынужденно прервал анализ, потому что резко захотелось самому на анализы изойти. Держась за живот, горе аналитик кинулся с инспекторской проверкой своего нового жилища. Он, конечно же, не был полным дебилом, в чём была уверена Суккуба, поэтому не стал искать унитаз, но что-то заменяющее данное сантехническое устройство типа ночного горшка, обнаружить надеялся.

Сделав круг вдоль стен, держась за живот и бегло осмотрев завалы различного добра и не найдя даже приблизительной посудины, способной исполнить функциональные обязанности сортира, выскочил «до ветру». Благо у входа в шатёр в тенёчке сидел дежурный, к которому Дима направился с одной стороны, как к спасителю, а с другой, как к предателю родины, заведомо не обозначившего общественное место ещё при экскурсии.

— Где тут у вас туалет? — вытаращив глаза, прошипел Бог и царь сего народа.

Бедный пацан тут же сделал точно такие же глаза, только напуганные, явно не понимая, чего хочет от него Владыка. Благо, попаданец мгновенно сообразил, что тот его попросту не понимает, поэтому изъяснился проще и понятней:

— Где вы гадите, я тебя спрашиваю?

Пацан ещё больше пришёл в недоумение, открыв рот, завертев головой по сторонам, и беспомощно развёл руки, как бы стараясь вспомнить или угадать направления, куда требуется послать Главу Рода. Дима сделал неописуемое усилие, чтобы перетерпеть очередной позыв природы, и спросил ещё конкретней, всем видом показывая, что он уже выходит из себя в прямом и переносном смысле.

— Где вы здесь срёте, сволочи?

— Так, — закрутился пацан с ещё большей амплитудой, наконец решившись с ответом, — так везде. Убегаем за поселение, захватив кувшин с водой, — и тут его, наконец, пробило на конкретику, — можно вон туда, — ткнул он пальцем вправо, — там, за последним шатром, канава с песком. Можно вон туда, — поменял он указующее направление.

Но дальнейшие предписания на точки дефекации и утилизации каменно-вековых фекалий хозяина всего тут движимого и недвижимого, уже не интересовали. Подхватив кувшин с водой, что стоял у ног пацана, Дима в ускоренном режиме, но умудряясь при этом соблюдать видимую царственность, припустил в первую указанную сторону, из последних сил сжимая анус, отчего бежал, будто на него ужасно узкую юбку натянули по самые колени.

Только добравшись до канавы с песком, которая была вся «заминирована» отходами жизнедеятельности поселенцев и, выполнив внеплановые физиологические потребности, облегчив кишечник, тело неожиданно включило мозги. Умные и дельные мысли буквально попёрли как, ну вы сами поняли из чего.

Вот так, сидя со спущенными штанами, с грязной задницей, будущий профессиональный соблазнитель принялся размышлять о прекрасных и чистых порывах души с перлами высокой словесности, которыми он намеревался покорять непреступную блондинистую принцессу, или как там у Пушкина: «гения чистой красоты».

Дима: — И так, продолжим. Она наивная идеалистка? Главное, что умеет — это преподносить себя и жадно впитывать любое внимание к себе? Ну что ж, значит, лапша на уши — главное и единственное блюдо на все времена до скончания её века. Может, какую-нибудь мелодраму киношную сымпровизировать со своим участием? Фильмов-то она априори не видела, а я, дай Бог, насмотрелся за свою жизнь.

Но тут в голову пришла поистине грандиозная идея. Он решил не заморачиваться с кинематографом, а разыграть более крупную партию — легендарную. Выдать себя за её вторую половинку, якобы данную от бога или богов — это уже не суть важно.

Наплести в три короба, мол, увидел красавицу в вещем сне, находясь ещё на родине, и это настолько произвело на него неизгладимое впечатление, что, бросив всё, пустился в дальний путь с одним желанием: во что бы то ни стало найти свою вторую половинку и соединиться с ней в целое.

Дима: — Так. Хорошо. А она вообще теорию о половинках слышала? Вряд ли. Значит, предварительно следует скормить сказочку Платона. Ну а там по ходу дела можно будет и руки распустить. Эх. Бутылку шампанского бы в неё залить для смазки тормозов, да где его взять. Ладно. Пойдём пробовать.

Он подмылся с кувшина. Воды ещё хватило и на лицо с сандалиями. Отряхнул мокрыми руками рубаху со штанами от пыли, заодно использовав одежду в качестве полотенца, поправил тюрбан на голове, или как он тут у них называется, забыл уже, и двинулся на свой первый половой подвиг.

Собрав для антуража корзину, ну или не корзину, но очень на неё похожую плетёнку всяких вкусняшек, по его представлениям, вполне подходящим для светского, не обременяющего перекуса, молодой человек походкой самоуверенного самца направился в шатёр с блондинкой.

По выпученным глазам белокурой куколки, она явно не ожидала такого подвоха. Хотя, если б чуть-чуть подумала, то не удивлялась бы его визиту к ней в первую очередь. Ведь в списке жён самопровозглашённая принцесса и стояла первая. И, судя по расположению шатра, в ранге у старого хозяина занимала лидирующие позиции.

Вот только когда Дима, пристроив угощение перед ней, уселся рядом, то почувствовал, что белая и пушистая вовсе не удивлена, а напугана.

Дима: — Страх? Это хорошо. Это мы