Второй шанс - Kancstc

– Мы были в одном и том же сне. Вернее, нам показали один и тот же сон... вернее...

– Я поняла. Но почему? Зачем? Какое мы имеем отношение к трансмутациям?

– Не трансмутация. Перенасыщенный раствор. Мы создали такой раствор. Зародыш... не зародыш... среда в которой может возникнуть новый мир. Со своим прошлым и будущим. Теперь надо начать процесс.

Алиса кивнула:

– Бросить затравку...

Сказав это, она зажала себе рот руками и посмотрела на меня с ужасом. Я же только кивнул и подтвердил её мысль:

– Мы и есть эта затравка.

– А может... – начала она, но я только покачал на это головой:

– Мы можем сидеть тут и ждать, пока мир не начнёт формироваться сам. Но куда нас вынесет этой кристаллизацией? Если же мы начнём с себя, то мир, по крайней мере мир вокруг нас, сложится в соответствии с тем, что мы любим, во что верим, на что надеемся. Что лучше? Для нас.

Я сказал это и внутренне похолодел. Перед глазами встал тот самый автобус, который в конце каждого рута той самой игры увозил главного героя в его пустую одинокую квартирку. Алиса ткнула меня в бок:

– Ты чего? Опять белочка? И вообще, я только хотела сказать: может домой позвонить? По хорошему-то надо бы! – закончила она с изрядной долей ехидства.

– Надо! – выдохнул я с облегчением. И мы побежали звонить. В этот день мы, впервые за время нашего затворничества, пренебрегли зарядкой.

Действительно, в административном корпусе обнаружились и обычный телефон (в кабинете директора), и междугородный автомат за 15 копеек в минуту, столь обычный для советских санаториев, пансионатов и пионерских лагерей. Последний – в комнатке с отдельным входом и, по причине мелкости Совёнка, в единственном экземпляре. И как это мы их раньше не замечали? Впрочем, вопрос безсмысленный: не было их, вот и не замечали. Гораздо более неприятным было то, что оба не работали.

– И что делать? – задала очевидный вопрос Алиса.

И тут меня осенило:

– Если ничего не помогает, прочтите наконец инструкцию.

– Какую?

– Инструкцию для дежурных, естественно! Мы же в неё так ни разу и не заглянули.

Алиса задумалась на секунду:

– Может ты и прав... Но сначала – завтракать! Мы и так сегодня зарядку не делали, ещё не хватало из-за этого не позавтракать!

В инструкции ничего особо ценного не обнаружилось, но её чтение породило мысль о том, что на выходе из вневременья не хило бы замаскировать следы своей бурной деятельности. Однако и это не заняло много времени: по факту мы с Алисой люди взрослые и в разнос не пошли. Разве что удосужились наконец вернуть так и не початую бутылку водки в медпункт и проследили, чтобы кассеты, которые мы заимствовали в кабинете директора лагеря, снова стояли на своих местах. Зато вместе с инструкцией обнаружился ещё один интереснейший документ: заявление в местный телефонный узел и приколотая к нему записка:

"Семён!

Съезди в райцентр, отдай в телефонный узел. Уже месяц сидим без связи!.

О. Д."

Ну да, прям такое доверие простому пионеру, пусть даже из старшего отряда... Прям покруче чем послать за Шуриком. Впрочем, о чём это я? Это либо старшие товарищи по Ложе помогают, либо так реализуется мой заказ на выход в свет. А мне страшно. Я-то помню, чем в игре заканчивается каждый выезд игрового Семёна из "Совёнка". Алиса чувствует моё состояние, поэтому усаживает за один из столиков и заставляет рассказать всё. Впрочем, меня и заставлять не надо. Я рассказал ей про игру, сценарий которой мы здесь отыгрываем... А может, сделанную по образцу этого "Совёнка"? Про то, как заканчивается эта игра и герой в конце концов остаётся в своей одинокой квартире.

– Плохо тебе там было, – констатировала Алиса.

Я кивнул:

– Это в 25 быть холостяком понтово. А в 40 это уже тоскливо и безнадёжно. У друзей идёт жизнь, они рассказывают как их дети идут в школу, потом в институт... А ты словно застрял в этих своих 25. Выпал из времени. Вот только годы идут и ты стареешь...

Алиса молча пожимает мне руку и от этого мне становится теплее. Мы сидим какое-то время в тишине и она наконец выдвигает предложение:

– Поехали в райцентр вместе.

Я только вздыхаю:

– В игре герои всегда уезжали парой.

– Тогда оставайся. В конце концов мир...

– Мы это уже обсуждали. Если мы хотим жить долго и счастливо, мы должны сами собрать мир вокруг себя.

Она посмотрела на мня долгим задумчивым взглядом и сказала:

– Тогда вспомни про картошку с тушёнкой. По вере твоей и получать будешь. И буде у тебя веры хоть с горчичное зерно...

– ...мир соберётся таким, как должно. По крайней мере в той части, что касается нас, – закончил я.

– А я буду ждать и верить. Что ты придёшь. Именно ты, а не какая-то копия...

– Именно в этот