Глаза Сатаны - Константин Волошин

волны. Они росли, уже появились белые гребни. Парус с натуги дрожал, мачта уже гнулась, хотя сам парус был совсем невелик.

Солнце, словно спасаясь от надвигающихся туч, стремительно клонилось к горизонту. Море было мрачно, сурово, грозило бедой. С востока шёл шторм, а, возможно, и ураган.

Матросы с большим трудом, все мокрые, выбивающиеся из сил, всё же сумели ввести шлюпку в бухту. Их радостно встретили, почти на руках вынесли на берег, оттащили шлюпку подальше от коварных волн, бросающихся на песчаный пляж.

«Миньон» дёргался на якорных канатах. Ветер всё крепчал. Полил дождь, гроза мощными разрядами молний и раскатами грома ужасала природу. В минуты ветер разметал хилые хибарки, построенные матросами.

На третий день шторм стал утихать. Измученные люди наконец смогли вздохнуть с облегчением. Солнце высушило одежду, согрело озябшие тела. Но работы по ремонту судна прибавилось. Еды по-прежнему было мало. Половина привезённой рыбы пришлось выбросить, черепах проглотили.

— Ребята, готовьтесь в путь! — Мак-Ивен был сосредоточен, суров и решителен. — Мы больше не можем тут оставаться. Голод нас сгубит окончательно.

— Бен, что за курс проложить? — спросил Барт. — Долгий путь мы вряд ли выдержим. Где-то поближе надо добыть провиант.

— Подадимся на Ямайку. Это будет самое лучшее. Отдохнём, осмотримся и определим дальнейшие наши действия. — Мак-Ивен был непреклонен, возражать ему в также минуты было бесполезно. — Барт, готовьте с Солтом судно. Работы можно будет продолжить в пути.

Шлюпками вывели судно из бухты, поставили паруса. Островок медленно исчезал в морской пучине. Он был одной довольно неприятной точкой в море жизни каждого из матросов. Покидали они его без сожаления. Ими двигала надежда на лучшее.

В Пуэрто-де-Кагуайя Барт, вновь выполнявшего роль капитана, закупил у торговцев провиант, договорился и о смене парусов для судна. Три дня стоянки в отдалённом углу бухты хватило людям, чтобы отдохнуть, немного окрепнуть и осмотреться.

— Ты заметил, Барт, как легко можно было б захватить этот городишко? — Мак-Ивен многозначительно посмотрел на помощника.

— Я обратил на это внимание, капитан, — улыбнулся Барт. — Это можно будет учесть на будущее. А пока нам лучше заняться более мелким делом.

— Эх! Как хотелось бы сыграть по-крупному один раз и смотаться в тихое местечко! Но… Не получается, Барт!

— Кстати, Бен, я слышал в городе, что наш достославный сэр Дрейк отдал Богу душу. Уже больше двух месяцев, как умер.

— Не может быть! Как же это случилось? Убит а бою?

— Ничуть не бывало! Умер от каких-то коликов в животе. Так здесь говорят. По этому случаю во многих городах отслужили благодарственные молебны. Устраивали праздники.

— А что с эскадрой, Барт?

— Вернулась назад, в Англию. Награбили достаточно. Вот только главные действующие лица уже ничего от этого не получат. Ни Хокинс, ни Дрейк!

— Вот бы нам быть в это время там, Барт!

— И что бы случилось?

— Можно было попытаться завладеть частью сокровищ, Барт! Представляешь?

— Не думаешь ли ты, что там мало любителей вроде тебя, — Барт скептически усмехнулся, а Мак-Ивен недовольно глянул на своего помощника.

Барт понял, что допустил промах. Но было поздно. Капитан вдруг ощутил, что все вокруг только и ждут, как бы урвать кус пожирнее. Стало скучно, грустно, а в груди или в голове, кто его поймёт, стало шириться озлобление.

Капитан перебирал в памяти случаи, когда сам он топил лучших друзей и соратников, сколько крови, подлости и зла прошло мимо него, совершённое его руками или при его попустительстве, а то и прямом приказе.

Усмехнувшись, он подумал о Барте: «И этот наверняка подумывает о том, как обдурить меня, Мак-Ивена».

Он оглянулся по сторонам. Вокруг были люди, простые матросы, Солт, Крэбб, Том. Что они думают? К чему стремятся? Что замышляют против него, Мак-Ивена, давно потерявшего и совесть, и веру в людей, и во что бы-то ни было.

«В мире нет надёжных людей! — подумал он в смятении. — Хотя я встречал таких, что были готовы отдать жизнь за честь, слово и прочую чепуху, выдуманную святошами. А они сами первейшие богохульники и преступники! А вдруг… Вдруг есть настоящие, верные люди, которые не предадут, не обманут, протянут руку, чтобы спасти, помочь?!»

Капитан медленно побрёл в каюту. Запер дверь, показывая всем, что не хочет ни с кем говорить или вообще общаться. Достал увесистую бутыль с ромом, кружку. Ещё подумал, что это его слабость, не очень-то вяжущаяся с его жёсткой натурой. Но сопротивляться не хотел. Налил, выпил и снова налил. Закусывать не стал.

На следующий день капитан не открыл дверь. Помощники в недоумении и растерянности, переглядывались, не зная, что предпринять.

— Какого чёрта! — Солт был раздражён. — Что делать, Барт? Дольше оставаться на рейде довольно опасно. Надо сниматься с якорей, пока власти не заподозрили нас.

— Как без согласия капитана, Солт? Если ты готов взять всё на себя, то я возражать не стану. Можешь действовать.

— Но ты же первый помощник, Барт! Хотя… Ладно, пусть будет по-твоему!

Солт отдавал команды, якоря подняли, паруса распустили. Судно грациозно заскользило по глади бухты, и к полудню берег утонул в сине-зелёных водах моря.

Капитан не появился на палубе и на следующий день. Один из матросов вспомнил, как такое же он наблюдал пять лет назад, когда они плавали у берегов Канарских островов, охотясь за испанскими купцами.

— Это запой дней на пять, ребята, — говорил он убеждённо. — Ничем его в это время не проймёшь. Каюту загадит так, что потом месяц войти нельзя будет. Верно вам говорю.

— В таком случае нам, Барт, самим нужно всё решать. Пошли думать и строить планы. Капитан нам сейчас не указ.

После долгих споров и криков, после выпитого рома, помощники договорились идти к Кубе, и у её берегов искать удачи в их грязных делах.

Ограбив три прибрежных селения и получив запас провианта, пираты бросились на восток, где рассчитывали поживиться хорошим призом вблизи большого города.

Мак-Ивен уже очухался, был угрюм и неразговорчив. А тот матрос, что поведал команде о его запоях, заметил, что так будет продолжаться с месяц.

Капитан почти не вмешивался в распоряжения помощников, лишь курил короткую трубку, пристрастившись к этому зелью совсем недавно.

Недалеко от Сантьяго они погнались за купцом, вынудили его лечь в дрейф и ограбили, заполучив около тысячи песо серебром, товаров тысячи на две и провиант. К тому же пополнили запас пороха и пуль, которые судно везло в город из Гаваны.

Долго рядили, что делать с командой и судном, пока капитан мрачно махнул рукой, коротко бросив:

— На дно! Всех! Смерть испанским собакам!

Барт