Волчица - Евгений Владимирович Щепетнов

ты тупая шлюха, которая ради того, чтобы водить домой мужчин убила и мужа, и женщин. Но я сомневалась. Теперь вижу — да, умеешь. Стоило ради этого убивать? Поганая шлюха!

— Да что ты знаешь обо мне, подстилка?! Да я тебя сейчас насажу на него! — улыбка слетела с лица женщины, и она бросилась вперед, держа шест обеими руками за середину, и нанося удары то одной, то другой его стороной. Настя попятилась, отбиваясь, держа противницу на расстоянии, используя преимущество длинных рук и роста.

Настя в фантастических книгах читала, что копьем наносили удары исключительно в верхнюю половину тела — голову и плечи, а еще — в ноги, ступни и голени. И потому у большинства воинов, воевавших в строю, были защищены в основном плечи, руки и голова. Ну голени — соответственно. Здесь же никакой защиты не было, так что более низкая ростом противница держа шест за середину постоянно пыталась войти в ближний бой, Настя же придерживала ее а расстоянии, и довольно-таки успешно это делала — пара ударов, вернее уколов — прошли, и под глазом женщины уже наливался здоровенный кровоподтек. А еще — ссадина на лбу, конец посоха рассек ей кожу практически до кости. Первую кровь пролила Настя.

— А ты не такая уж и…безнадежная! — утирая кровь, тяжело дыша буркнула женщина — Кое-чему тебя научили. Вот только научили ли тебя умирать? Сейчас мы это проверим!

Она ускорилась раза в три, а то и больше. Ощущение было таким, будто женщина перешла на другой уровень скорости — не такой, какой есть у нормальных людей.

Настя попыталась ее поймать на удар, остановить, но ничего не получилось. В считанные мгновения девушка получила четыре удара шестом по корпусу, и явственно услышала, как у нее хрустнули ребра. И тут же стало тяжело дышать, а изо рта потекла кровь.

Удары сыпались один за другим, разбивая, круша тело, и только большой рост спасал Настю от того, чтобы один из ударов разбил ей черепную коробку. Рост, и скорость движений, которую Настя обрела после того, как ее организм мутировал. Все-таки прием снадобий дал кое-какой результат.

Впрочем, Настя этого не знала, не осознавала, и вообще ей некогда была ни о чем таком думать. В голове мутилось, дышать было тяжело, а изо рта, пенясь и булькая, лилась густая алая кровь, заливая, пропитывая клочья того, что некогда было роскошной постельной рубашкой, купленной для нее за пять золотых. Она чувствовала, что еще немного, и…

И тогда она пошла «на прорыв». Ей уже было плевать — выживет она, или нет. Наверное, это заложено в генах славян — когда наступает миг осознания того, что ты уже не выживешь, остается только забрать с собой как можно больше врагов.

Отбросив шест, Настя поймала рукой конец шеста противницы, рванула его к себе, и уцепила подлетевшую к ней женщину за волосы. Ну а раз рука в волосах соперницы — разве в силах кто-нибудь оторвать разъяренную женщину от супостатки? И пусть она бьется в объятиях, как пойманная рыба — в ответ только яростный вой волчицы, и сжимающий глотку смертельный захват. Женщина тряпичной куклой обмякла в руках, Настя медленно перехватилась руками, ухватив ее за ладонями за висок и подбородок, резкий поворот, хруст! И…все. Совсем все. А Настя пошатываясь, кашляя кровью и хрипя, идет с арены, волоча за собой чудом не оторвавшийся кусок пропитанной кровью сорочки, ставший красным, как знамя победы.

* * *

Есть! Победила! — шепчет про себя Файлер, и руки его мелко трясутся, отходя от пережитой нервной перегрузки.

— Она хороша! — шепчет Гелла, облизывая губы — Как она прекрасна!

И рука девушки сжимает бедро своего Властителя. А тот довольно улыбается и тяжело дышит, недоверчиво мотая головой. Похоже, что он как и все не верил в победу Волчицы.

— Ваше Величество! — опомнился Файлер, довольно улыбаясь, и кланяясь в пояс — Я же обещал, что все будет в порядке! Вам понравилось зрелище?

— Очень! — искренне отвечает Император — Я давно не получал такого удовольствия! А ты посмотри, Файлер, что делается на трибунах! Народ в восторге!

— Да, ваше величество — тут же находится Файлер, косясь на угрюмого Сируса — И все благодаря вам! Это вы дали ему зрелище, которого ваш народ так жаждет! И они будут помнить вас в веках! Ибо не было в истории Империи лучшего Императора!

— А ты не только хороший чиновник, Файлер, но еще и умный человек! — Император доброжелательно, с улыбкой смотрит на Файлера — Мне кажется, мы тебя мало ценили. Стоит подумать о том, чтобы найти тебе хорошую должность в кабинете министров. Я обязательно об этом подумаю. Благодарю за службу. Пойдем, милая! Ты наверное устала? Вон как вспотела! Переживала за свою Волчицу? Понимаю…я сам даже с места вскочил, когда эта баба ее чуть не забила до смерти! И как это Волчица смогла вывернуться, не представляю. Я до последнего мига думал, что ей конец.

Глава 19

— Вот тут…да…сейчас я тебя уколю, не переживай…нужна капля крови.

— Не хочу! Не хватало, чтобы заразу какую-нибудь занесли! Ты чем колоть будешь?

— Серебряной иголкой. Наста, с тобой так сложно! Радуйся, дура, я всего на двадцать лет контракт сделал! Хотел на тридцать, но решил тебе подарок сделать! А ты мне тут морду строишь!

— А кровь зачем?

— А порчу сейчас на тебя наведу! Чтобы щелка склеилась, и мочиться неоткуда было! Чего так вытаращилась? Дядюшка Файлер шутит…ха ха ха! Вот глупая…поверила! Как ты еще подпишешь контракт? Только кровью. Давай, не бойся! Я, бывало, десять раз на дню колю палец, и ничего, живой! Капну на печать, и все! Ты же все прочитала, согласна? Или хочешь остаться обычной рабыней?

— Я хочу вас всех прибить, а трупы ваши сбросить в канализацию, чтобы крысы сожрали!

— Добрая девочка. Другая бы живьем крысам бросила, а ты вот заранее убьешь! Хорошая девочка. Подписывай, дура! Это твой шанс! А то передумаю, скотина ты эдакая! Строит из себя…невесть что! Ты еще скажи спасибо что с того света вытащили. А ведь могли и бросить! Твой бывший хозяин знаешь, как смотрел, когда тебя эта баба лупила? Да он кончал на месте! Аж трясся от удовольствия!

— Не может он кончить. У него же не стоит. Я его прокляла. И тебя прокляну, будешь на меня наседать и ругаться!

— Только попробуй. Я тогда тебя и на том свете достану. И вообще — кто тебе дал право столько