Комар - Виталий Руан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
***
— У твоей Ри, — ноги сломаны. — выдал я страшную правду смотревшему в пустоту волку. — Даже если я их всех убью. Я не знаю, смогу ли я её вылечить. Или она умрёт…
— Нет, Комар-р… — прорычал волк. — Я, всех убью… Я буду их рвать, одного за другим… Мои сильные лапы и острые зубы, не будут знать покоя, пока будет биться моё смелое сердце. И не перестанут стучать их жестокие сердца. А ты Комар-р, возвращайся назад… Это не твоя битва! — и он твёрдой поступью, двинулся к костру.
— Хо, послушай! Я знаю как можно спасти Ри! — выкрикнул я вслед огромной чёрной тени.
— Ты снова нас всех убьёшь? Да, Комар… — не оглядываясь, прорычал Хо.
— Что? Ты о чём? Нет! Остановись, Хо! Я спасу её! Но нужно, немного подождать! Пускай они её вылечат! — но волк продолжил свою уверенную ходу, наметив себе первую цель. Сидящего и смотрящего в небо охотника. Его запах, он не спутает ни с каким иным. Ведь именно он, поставил ту злосчастную ловушку.
— А ну, остановись! — я выбежал впереди огромного зверя, одержимого только одним. Жестокой местью. И выставил перед носом волка, свой медвежий коготь. — Ты её так не спасёшь! И сам погибнешь! Подумай о ваших будущих, милых волчатах! — но волк меня не слушал. И обойдя мальца, двинулся дальше.
Я тяжело вздохнул и покрепче сжав медвежий коготь, разогнался и прыгнул на огромного зверя. Готовый в любой момент вонзить свой ножик в уже знакомое ему место. Под правое ухо. Но Хо, каким-то десятым чувством угадав траекторию моего прыжка, резко развернулся и сбив мальца своей огромной лапой, прижал к земле, наступив на руку с медвежьим когтём. Огромная волчья пасть оскалив зубы, тут же оказалась перед моим лицом.
— Сажи мне, Комар-р… — прорычал зверюга.
— Что сказать?! — простонал я под весом, больше чем стокилограммового волка. — Я же сказал, что справлюсь. Только погоди немного… И всё у вас с волчицей, будет хорошо!
— Правду. Комар-р. Правду… — и волк наступил на мою вторую детскую руку, вогнав ту, в удивительно мягкую почву. — Ты же мог легко их всех, один за другим перебить. Я видел как ты блеснул свойм острым клыком возле горла двуногого охотника. Почему ты этого не сделал? Ты мне обещал!
— Но мне нечего тебе сказать! — даже не пытаясь вырваться, прорычал я. Волк, зло зарычав, откинул голову назад и взглянув на одинокую, скрывшуюся за тучами луну, с огромным усилием воли не завыв на неё, с разгона опустил свою огромную пасть, клацнув зубами возле моего лица. Я в ужасе отвернулся и закрыл глаза. Но волк, порядком обслюнявив моё лицо, перешагнул через меня, и просто пошёл себе дальше, в направлении догорающего костра…
— Этот охотник, — мой отец… — простонал я вдогонку чёрной тени и заплакал…
***
— Ну всё, всё… — слизывая мои детские слёзы, Хо, попытался меня поднять. — Вот теперь Комар, я тебе верю. И доверяю. Но если ты не спасёшь мою Ри. По любым причинам. Мы с тобой больше не товарищи… Так, какой у тебя план? — уставился на меня волк.
— План? — переспросил я.
— Ну да. Раз ты не можешь убить отца, может грохнем остальных? Или они тоже твои отцы? А то кто вас людишек, разберёт…
— Я волк! — прорычал я. — И я тебя, вообще-то, почти победил! Забыл, что ли?
— Это спорный вопрос… Если бы не мелкий медоед, то ещё не известно, чья бы взяла… Ну да ладно, что же нам делать дальше? — задумался Хо.
— Я знаю, что делать… Так что, готовь пока логово. И побольше. А то я слышал, у тебя там новый конкурент намечается, и не меньше тебя, между прочим.
***
Первые лучи яркого, утреннего солнца, слизывали с деревьев выступивший за ночь белый иней. Вышедший из туманной дымки маленький мальчик, ни слова не говоря, прошёл мимо удивлённо таращившихся на него мужиков, тыкающих пальцами и сопровождающих его появление глупыми комментариями. Подошёл к самому огромному бородачу и подёргал того, за шерстяной плащ. Мужик обернулся и сонно взглянул на мальца. Мальчуган манящим движением, попросил громадину к нему нагнутся. Мужик, под тяжёлым взором своих товарищей, сдвинув плечами, всё же выполнил просьбу ребёнка.
— Здравствуй, отец. Ты меня звал. И я пришёл. — уверено и чётко произнёс недоросток.
— Ты кто?! — не понял бородач.
— Разве ты меня не узнаёшь? Это я, Комар. — мужик ошарашено моргая глазами, словно увидал привидение, попятился назад. И зацепившись за бревно упал как подкошенный на задницу. — Ну, чего молчишь, придурок?! — подошёл я поближе. — Думаешь волкам сбагрил, — и всё. А хрен тебе! Родитель хренов… — и я со всей дури врезал мужику по бородатой челюсти. Просто так захотелось. Того аж мотнуло. А присутствующие дружно охнули.
— Балун, ты как? — заржали мужики. — Помощь не нужна? А то чего доброго, прибьёт малец, что мы тогда твоей бабе скажем? — услыхав, что у него уже есть другая. Я снова ударил.
— А это за что? — не понял, уже с готовностью принявший детский удар, огромный бугай.
— За мать… — оскалив зубы, прорычал я.
— Ну, это правильно… — согласился мужик. — Это, я точно заслужил…
Глава 26
— Эту фигню, цепляю за выпирающую здесь лабуду. И накручиваю, пока острая хрень не спрячется за спрятанную в земле дребедень. И всю эту байду, притрушиваю травой… Вроде всё? — Я вопросительно посмотрел на родителя, слово в слово повторив его содержательную инструкцию по установке очередной, мудрёной ловушки.
— Все правильно, сын. — огромный детина потеребил мои ниспадающие на плечи, чёрные волосы. — Молодец! Всё на лету схватываешь! — подняв с земли насквозь проткнутого острой «хренью» лесного обитателя, отец закинул лиса на плечо и поспешил за вырвавшимися вперёд мужиками.
Взойдя на небольшой пригорок, я порядком удивился. Перед моим взором открылся небольшой городок. Ну, как городок… Скорее поселение. Как и прежде, никаких высоток и асфальтовых дорог здесь не было и в помине. И даже захудалого деревенского ларька с вечно пьяной бабой Нюрой, тоже не наблюдалось… Хотя дорога к этому ощетинившемуся заострёнными, обожжёнными кольями, пятиметровому забору, всё же имелась…
***
— Вижу! Вижу охотники, как вы наохотились! — выкрикнул выглядывавший из-за забора, безбородый юноша. — Снова всю ночь, бухали небось?
— Открывай, давай! Видит он… — заорали недовольно мужики на молодого стражника. — Что у жёнки под юбкой творится, он не видит.
