Жажда мести - Владимир Никонорович Мирнев

В какую-то секунду ей пришлось обернуться — на окно, ибо показалось, что кто-то стоит у нее за спиной, и она даже не заметила, как находившийся неподалеку от двери Свинцов, который, не встретив пса, мог в мгновение ока исчезнуть за дверью. Он вскочил на ноги и бросился к двери. Но в темноте коридора за ним наблюдал дог Рот, который догнал Свинцова у входной двери и сбил с ног, хватая поверженного врага за горло. Лена закричала, кинувшись за ним, пытаясь проехать сквозь дверной проем. Она слышала, как с чудовищным рыком черный дог рвет горло Свинцову. Лена напрягалась из последних сил, но дверь открыть не удалось, потому что она автоматически защелкивалась, и открыть их мог только высокий человек. Волгин мог. Она соскочила с коляски, чтобы нажать на рычажок защелки. Волгин колотил в дверь. Наконец он плечом вышиб ее. При виде пса, рвущего человеческую плоть, у него вырвался крик ужаса. Он отчаянно схватился за ошейник и силой рванул пса от Свинцова. Дог рыкнул, оскалил пасть, сверкая красными глазами, и бросился на Волгина, повалил его. Волгин стал отбиваться руками и ногами, боясь, что пес схватит его за горло. Лена в отчаянной решимости спасти теперь уже Волгина из последних сил оттолкнулась руками от кресла и бросилась вперед. Через секунду она оказалась, ступая до полу, как по раскаленному железу, около человека и собаки. Она даже не заметила, что преодолела этот короткий путь на ногах. Она приставила пистолет к собаке и выстрелила ему в бок. Дог дернулся телом, оскалив пасть от боли, изогнул шею и, дико зарычав, обратил пасть к Лене. Она моментально вскинула пистолет и выстрелила в пасть. Судорога прошлась по телу огромного пса, и он свалился рядом со Свинцовым.

Волгин поднялся с пола; у него оказались покусаны обе руки. В луже крови лежала собака. Лену трясло, пистолет выпал из рук на пол с гулким стуком. Свинцов лежал на животе поперек коридора, подвернув голову под руку, обнажая чудовищные рваные раны на шее, из которых пульсируя, лилась кровь. Лена схватилась за стену, чувствуя, что силы покидают ее.

— Что будет? — сказала она тихим голосом.

— Надо вызвать «скорую», — проговорил Волгин, — перевязать руки. Смотри, ты встала на ноги?

— Не знаю, — сказала она. — Я так боялась за тебя.

Часть пятая

Расплата

I

Маршал Ротмистровский был страшно озабочен политической ситуацией в стране, старался изменить что-то к лучшему. В Генеральном штабе он фактически разругался со всеми, особенно с Генеральным секретарем Центрального комитета КПСС Горбачевым. После этого некоторые военачальники демонстративно не подавали руки маршалу.

Ротмистровский свернул в переулок, потоптался там некоторое время и вновь вернулся на улицу Горького. И стал смотреть на проходивших мимо людей, на него многие оборачивались — в маршальском мундире, сердитый, в великоватой фуражке с золотистой кокардой.

«Нет, — думалось ему, — это мой народ, и я его никому не отдам, и он меня не продаст».

Он думал еще о том, как молчали известные военачальники, которых он выводил в люди, когда Горбачев говорил о перестройке, призывал брать пример с Америки, призывал открывать частную торговлю. «Великая страна — и в ней все должно быть великое!» — воскликнул маршал. И Волгин был прав, когда говорил, что: «великое рождает великое, а оборотная сторона великого — смерть. «Слон не может родить ворону! «Неужели смерть?» — подумал маршал с какой-то обреченностью.

В парадном консьерж вытянулся с радостным лицом, приветствуя маршала, и отдал честь. На своем этаже он вышел и еще некоторое время, словно сгоняя с себя неприятный пепел мыслей, по привычке прежде, чем нажать на кнопку звонка, постоял перед дверью. Нажал на кнопку звонка: один — короткий, два — длинных, снова два — коротких и еще один — длинный звонок. Как условились. Дверь не открыли. Тогда он вынул из кармана свой ключ и отворил ее. Увиденное ужаснуло старого маршала — кровь, человек в форме, ничком лежавший на полу, черный дог Рот, изо рта которого сочилась кровь.

— Лена! Что это? — крикнул он. — Где ты? Лена!

— Я тут, — отозвалась внучка из гостиной. Навстречу вышел Волгин, его руки были в крови, бледное лицо выдавало сильное волнение.

— Что случилось? — спросил маршал строго, но уже спокойно.

— Свинцов пришел… Рот бросился, свалил, — сбивчиво начал объяснения Волгин, показывая свои руки, покусанные собакой. — Я стал отбивать, он меня покусал… Лена… вот Лена спасла.

— Это я его пригласил! На беседу! Черт побери! Полковник Свинцов! — Маршал перевернул тело полковника на спину и нащупал на темечке пульс. — Немедленно! «Скорую!» Лена! Немедленно!

Через семь минут примчалась «скорая», увезла полковника Свинцова, который не подавал признаков жизни. Маршал отыскал на кухне тряпку и сам вытер пол, прикрыл Рота половиком и присел рядом с внучкой:

— Леночка, не волнуйся, расскажи дедушке, что случилось?

— Я ему, дедушка, прострелила колено, чтоб он во всем сознался, а он бежать, сволочь. Он во всем признался, дедушка. Послушай, послушай. — Она включила диктофон, — донесся спокойный голос Свинцова и надрывные выкрики внучки.

— А где он находился? — спросил маршал, дослушав допрос до конца, и показал на Волгина.

— Я его, дедуля, чтобы Вову ни в чем не обвиняли, заперла в другой комнате. Он вышиб дверь плечом, когда Рот рвал горло этой скотине. Разъяренный Рот покусал его. Тут я не знаю, откуда силы взялись? На ноги и… бежать к нему. Рота пристрелила — в пасть! Он меня сделал калекой, а я была самая красивая в Москве. Он — убийца! Понимаешь? Послушай, послушай еще раз. Он хотел меня убить, чтобы все свалить на Вову. Послушай, что говорит гад ползучий.

— Вот что, — подумав минуту, стремительно приказал старый маршал, обратив глаза к Волгину. — Ты — марш домой! Ни шагу на улицу! Сиди! Жди! Ты, Лена, не стреляла, а вот он хотел убить дога, а попал, когда тот схватил за руку, себе в колено. Но только вот пуля? Где пуля? На экспертизе определят пулю. Время пришло другое, под меня копают, Лена. Это для них находка. Пулю поищи.

— Он, дедуля, полное дерьмо. Ты б его убил наверняка, послушав его признания. Я его за горло взяла. Раскололся полностью. Послушай, на что он способен, послушай, я его записала.

— Ой, Лена, внученька моя, не в том дело, полковник пришел, полковник ушел, а вот то, что я сегодня увидел, услышал… Ладно. Пусть Волгин пока не выходит, сидит