В недрах ангелы не живут - Василий Федорович Биратко

упрямым характерам, даже жесты руками производили зеркально, что самих порой смешило. И главное, что когда они спорили, то София старалась изменить все в себе, чтобы не походить на свое родное тело Софэллы, меняла платье из простыней на комбинезон. Но стоило ей успокоиться, и он снова незаметно перетекал в простыню. Когда они, разругавшись, спешили разбежаться в разные концы коридора, то это никак не получалось, обе бежали в одну и ту же сторону. Приходилось успокаиваться и обсуждать, кому куда надо.

Бегали они очень долго, пока не дошло просто открыть один вентиль в шлюзовой из колодца, а избыток стравливать краном в двери на выходе.

Афалии размотали биошланг и закрепили гистаминами к стенкам колодца. Удивительные эти существа, вроде имеют коллективный разум, но проколов хвост и испачкав его кровью, он сам заглатывает свой жгутик, образуя кольцо, боковые присоски прилипают к любому предмету. Так он и будет висеть пару месяцев, качая свою кровь через рану, пока не умрет от истощения. Афалии, сгибая их в кольцо обвивали кишку мусорога и прижимали к стенкам, труба надежно устремилась в высь.

Фильтр решили установить внизу под ледяным сводом, чтобы не тратить лишнюю энергию на подъем тысячи кубов.

Наступил долгожданный миг. Фильтрационный аппарат от батареи бластера выдал порцию на циклонный насос с одновременной подачей на него тонкой струйки воздуха, туманная взвесь устремилась в трубу. Но вскоре, не доходя километра, взвесь отстаивалась и большим пузырем воздуха разрывало кишку. Проба подачи тяжелой воды без газа также рвало водопровод, но немного ниже. Насосов больше не осталось. Тогда Граций предложил в кишечник запускать молодь медуз и следом за ними пузырек воздуха. Медуза, как поршень, раздуваемая снизу воздухом, плавно скользила внутри жирного водопровода, проталкивая над собой дейтерий, насосы срочно были исключены из системы, сэкономив и без того малые мощности термальной станции. Изотопное топливо медленно заполняло емкость на станции, далее через трубы шахты литры в час попадал в глайдер. Через десять часов содержание дейтерия в заборной воде упало до 0.01%.

– Афалии, подумайте, как менять воду вокруг фильтра, естественный обмен очень мал, – пропищал ультразвуком Клавдий. – Попробуйте создать водоворот.

Внизу скаты, образовав воронку, закружили по кругу. Вода медленно, но уверенно сдвинулась с места и пошла внутрь, прихватив с более глубинных слоев. Станция, в свою очередь, приближалась к концу консервации, энергия падала. Тёма сделал подлет корабля, поставив его над ледяным колодцем, и сам всасывал скудные порции драгоценной воды. Последней энергией глайдера питались подъемные насосы станции, но ее было уже недостаточно. Точка невозврата никак не хотела отступать.

– Совет! И вы, народ Водного мира! Я, Верховный Жрец, обращаюсь к вам, как равный из равных афалий, – прогремел голос Клавдия (Тёмыч постарался преобразовать ультразвук для нас). – Во имя процветания наших стран и разрыва ледяных оков, приказываю: выстроить живую трубу в сияющей глубине, пробить температурный рубеж и подать нужную богатую на дейтерий воду.

– А почему так серьезно, словно на заклание отправляет? – шепотом спросил Архимед Софэ.

– Глубины кишат гистаминами и саламандрами, злобоежами, к тому же температура резко растет, уменьшается содержание кислорода, от большого давления может выкинуть в коматоз. Быстро исчезнешь в глубинах, стражи не успеют спасти, предел погружения на гране. К тому же скаты становятся неспокойными, могут и током ударить, – с горечью высказалась афалия и сама прыгнула в колодец.

. . .

К моменту выстраивания живой трубы новость о пришельцах облетела весь Мир трижды. Все афалии бросили свои дела и устремились к Лону Матери. Пространство просто кипело от обитателей. Даже самые медлительные добрались на своих медузах, раздавая всем кислород. Тысячи афалий выпускали кубометры теплого воздуха, и он устремлялся в колодец. София с Софэллой уже открыли все краны, но вода начинала уходить от станции, чего не ожидали. Тёма помогал стравливать, открывая дверь. Лопались биотрубы мусорогов, тяжелая вода выливалась обратно в колодец. Как вдруг воздух перестал поступать в Лоно, это лед небосвода подтаял и поднялся выше края трубы, образуя купол, забирая все больше воздуха из окрестностей, и ручьями растекался в стороны. Полость во льду росла вверх и в стороны, и конец Лона надежно вошел в большие воды.

После призыва Верховного Жреца «боевая» гвардия стыковалась друг с другом, словно ромбики, скаты становились вертикально, хватали зубами хвосты впереди висевших и соединялись когтями на концах крыльев с соседями. Размах крыльев в десять метров. Поставив три особи в кольцо, получали трубу в десять метров в диаметре, меньше скаты не могли скрутить свой скелет, следующие цеплялись снизу, и живая труба быстро ушла в глубины. При длине ската в пять метров на один километр требовалось 1200 особей, через час она достигла девяти километров. Вокруг них образовались бригады доставщиков воздуха, вода со своими запасами кислорода быстро перерабатывалась скатами, медузами, не обеспечивая наездников О2. Не хватало еще два километра, чтобы пройти легкий холодный пласт и пробить до горячего, обогащенного не только дейтерием, но и солями тяжелых радиоактивных металлов. Остатки возбужденных скатов никак не хотели становиться в строй на большой глубине, все же разбежались.

На зов Софэллы приплыла ее оттаявшая саламандра с подругами, они кружились вокруг живой трубы, рыкая на беспокойных скатов, и те с опаской немного удлинили трубу.

Строительство живой трубы снова приостановилось, закончились скаты, и на помощь пришли дивные саламандры-парители. Раскрыв паруса, они образовали свои кольца, уходящие в жаркие глубины. Периодически сжимая и растягивая свою трубу, создали бегущую волну, проталкивая воды вверх, и вскоре нижних скатов обдало жаром от восходящих потоков воды, но та поспешила пройти через щели между скатами. Часть скатов пришло в бешенство и покинуло строй, они не желали соединяться с парусниками, чем укоротили живую трубу. Выход нашли зажиточные афалии. Собрав свой Сейм, решили отдать на разрушение Город и виллы на склонах горы. Перспектива улететь на звездолете, повидать Землю с диковинными растениями, с возможностью прихватить участок, и еще эти дивные существа – женщины… (не пожалели бы). Вход пошло все: трубы от котельных, имеющуюся жесть скручивали в трубы, привязывали к ним мешки с воздухом, предотвращая погружение. Выстроили солидную металлическую вставку между скатами и парусниками.

Четыре саламандры встали по разным сторонам трубы и медленно, на минимальном расстоянии от скатов продолжили восхождение к небосводу. Скаты от близости в ужасе прижимались, уплотняя трубу. Поставщики кислорода на медузах опускались вниз, заходили в трубу и поднимались вверх, добавляя подъемной силы мешками с воздухом. Один за другим через каждую сотню метров живые поршни увлекали за собой теплую воду одновременно