Без ума от любви - Дженнифер Эшли

— Куда?

— Не знаю, понятия не имею.

Йен грозно взглянул на нее, и женщина смутилась.

— Простите, ваша милость. Я и вправду не знаю.

— Кто-то должен был видеть, — предположил Кэмерон. — Мы спросим на улице, не слышал ли кто-нибудь, куда она велела ехать.

— Я знаю, куда она поехала, — мрачно сказал Йен.

— Проклятие! Проклятие.

— Керри, приготовь мне карету. Сейчас же!

Он растолкал слуг и стал спускаться с лестницы. За ним ковылял Керри, отдавая по пути распоряжения на своем звонком кокни.

— Я еду с тобой, — сказал Кэмерон.

— Я тоже, — сказал Дэниел.

— Черта с два ты тоже, — возразил Кэмерон сыну. — Ты останешься здесь и задержишь ее, если она вернется.

— Но, папа…

— Делай, что я тебе говорю, чертенок!

Кэмерон схватил шляпу и перчатки, прежде чем трясущийся дворецкий подал ему их. Йен даже их не взял. Дэниел, насупившись, проводил их до двери. Но остался в доме.

— Откуда ты знаешь, где она?

Кэмерон нахлобучил шляпу и направился к карете, остановившейся по свистку Керри. Йен сел в карету, за ним сел Кэмерон.

— Хай-Холборн, — приказал Йен кучеру, и карета влилась в поток экипажей.

— Хай-Холборн? — ужаснулся Кэмерон.

— Она уехала разыгрывать из себя детектива.

«Проклятая дурочка. Если с ней что-то случится…» Йен не мог закончить свою мысль, он не мог себе представить, что бы он почувствовал, если бы нашел ее мертвой, с ножом в груди, как Салли или Лили.

Кэмерон положил руку на плечо Йена.

— Мы найдем ее.

— Почему она такая упрямая? И непокорная?

Кэмерон усмехнулся:

— Потому что Маккензи всегда выбирают упрямых женщин. Ты же не ожидал, что она будет покорной женой, не так ли? Что бы там ни говорилось в брачных обетах…

— Я ожидал, что со мной она будет в безопасности.

— Она устояла перед Хартом. Не всякая женщина смогла бы.

Это говорило лишь о том, какой глупой была Бет. Йен не произносил ни слова.

Они проезжали сквозь плотный поток экипажей, по какой-то причине этой ночью жители Лондона выехали покататься. Кеб на Парк-лейн миновал дом беспокойного Линдона Мейтера. У Йена мелькнула мысль, нет ли надежды, что двенадцать сотен фунтов, которые он заплатил за чашу, успокоят этого человека. Бет не нужны те неудобства, которые он мог бы ей доставить. Наконец кеб свернул на восток на Оксфорд-стрит и поехал дальше к Хай-Холборну. Йен уже пять лет не видел этого дома, скромно прятавшегося около Чансери-лейн. Но безжалостная память пробудилась в нем, как только они с Кэмероном, не постучавшись, вошли в дом. Внутри дома ничего не изменилось. Йен прошел через все тот же холл с темными панелями, открыл все ту же застекленную дверь, ведущую в глубь дома и на полированную лестницу из орехового дерева.

Впустившая их горничная была новенькой и, очевидно, приняла Йена и Кэмерона за ожидаемых клиентов. Йен хотел оттолкнуть ее и подняться по лестнице, но Кэмерон, взяв Йена за плечо, покачал головой.

— Мы войдем осторожно, — шепнул он на ухо Йену. — И тогда, если они не помогут нам, мы разнесем все это место.

Йен кивнул. У него, как только они вошли в дом, появилось странное ощущение, что за ним следят, и это ощущение возросло, когда горничная повела их вверх по лестнице.

Горничная распахнула открывавшуюся внутрь дверь. Йен шагнул вперед и остановился так неожиданно, что шедший за ним Кэмерон натолкнулся на него.

Харт Маккензи сидел в бархатном кресле с черутой в одной руке и хрустальным бокалом с виски в другой. Анджелина Палмер, любовница Харта, темноволосая женщина, все еще красивая в свои сорок с лишним, устроилась на подлокотнике кресла Харта, с нежностью положив руку ему на плечо.

— Йен, — спокойно сказал ему Харт, — я думал, ты скоро приедешь. Садись. Я хочу поговорить с тобой.

Бет судорожно сжала затянутые в перчатки руки, когда карета свернула с Уайтхолла на Хай-Холборн. Сидевший напротив в тесной карете Ллойд Феллоуз сердито смотрел на Бет, а рядом с Бет пристроилась Кейт, который было очень неудобно.

— Что приводит вас к мысли, что тогда, пять лет назад, я не прочесал частым гребнем этот дом? — спросил Феллоуз.

— Вы могли что-то упустить. Это вполне понятно. Вы были взволнованны, потому что дело было связано с Маккензи.

Он нахмурился.

— Я никогда не волнуюсь. Тогда я не знал, что Маккензи были причастны, пока я не приехал туда, ведь так? Я бы так и не узнал об этом, если бы испуганная горничная не проговорилась.

— Вам было удобно, что она проговорилась, и вы могли направить все усилия на Харта и Йена. Я думаю, это затуманило ваше сознание.

Феллоуз, прищурившись, посмотрел на нее.

— Все было гораздо сложнее.

— Не было. Вы так обрадовались, что вам предоставляется шанс испортить жизнь Харту Маккензи, что не считали нужным посмотреть куда-то еще, а не только на него и Йена. Я начинаю сочувствовать вам, мистер Феллоуз, но не изменю своего мнения.

Феллоуз, закатив глаза, сказал:

— Бог мой, где это семейство находит себе таких женщин? Все вы с крутым нравом.

— Не уверена, что леди Изабелле польстит ваше замечание, — сказала Бет. — Я слышала, что жена Харта была тихой и кроткой.

— И видите, что с ней случилось?

— Вот именно, инспектор. Поэтому мы с Изабеллой останемся тихими.

Феллоуз выглянул из окна.

— Знаете, вы не сможете спасти их. Им нет оправдания. Если они не виновны в этом убийстве, они виновны во многом другом. Маккензи проходят по миру, оставляя за собой развалины.

«Мы разрушаем все, к чему прикасаемся».

— Может быть, я не смогу их спасти от них самих, — ответила Бет. — Но я попытаюсь спасти их от вас.

Феллоуз поджал губы и снова посмотрел в окно.

— Чертовы женщины, — проворчал он.

Йен несколько секунд смотрел на Харта и миссис Палмер.

— Где Бет? — спросил он.

— Ее здесь нет.

Йен повернулся к двери.

— В таком случае я слишком занят, чтобы говорить с тобой.

— Я и хочу поговорить с тобой о Бет.

Йен остановился и повернулся. Миссис Палмер встала и налила в бокал виски. Харт с минуту смотрел на нее — так лениво смотрит мужчина на женщину, с которой он спал не один раз.

— Бет не понимает, — сказал Йен.

— Я думаю об этом, — произнес Харт. — Ты женился на очень проницательной и, если позволено мне сказать, упрямой женщине. Не знаю, хорошо это для семьи или плохо.

— Я бы сказал, чертовски хорошо, — сказал стоявший позади Йена Кэмерон. — Я поищу ее, — добавил он и исчез за дверью.

Йен порывался пойти за ним, но знал, что Кэмерон ничего не упустит. Кэмерон мог быть даже страшнее Харта, когда хотел.