Книга Атруса - Робин Миллер

Последние слова еще долго звучали эхом в голове Атра, когда Кэтрин исчезла.

– Что же мне делать? – сказал Атр, сжимая в руках Книгу.

– Это очень просто, Атр, отдай Книгу мне, – послышалось сзади.

Повернувшись, Атр оказался лицом к лицу с отцом. Ген сжимал в руке большой острый осколок камня. Его линзы исчезли, пепельно-белые волосы были встрепаны, но во всем его облике по-прежнему ощущалось нечто властное и величественное.

Атр взглянул на Книгу Миста, которую держал в руках. Сначала у него возникло желание с помощью Книги вернуться на остров, но в этом плане был явный недостаток: Книга останется здесь, в руках отца. И Ген наверняка последует за ним. Вторым порывом Атра было швырнуть Книгу в трещину, но что-то остановило его, едва он припомнил последние слова Кэтрин…

Он улыбнулся.

Подняв Книгу на ладони, он сделал шаг назад, к краю трещины, откуда ему в спину дохнула прохлада.

Мускул под левым глазом Гена судорожно задергался.

– Если ты бросишь Книгу в пропасть, ты отправишься следом за ней! – рявкнул он. – Отдай ее мне! Отдай немедленно!

Атр пренебрежительно покачал головой. Ген отпрянул и выронил камень.

– Иначе…

– Иначе – что? Атр подозрительно взглянул на Гена. От тяжелой Книги ныла рука, но это было не важно. Сейчас ничто не имело значения – даже тупая пульсирующая боль в затылке.

– Ну, так что? Назови мне хоть одну причину, по которой я должен верить тебе!

Ген пожал плечами.

– Ты обязан мне верить, ведь ты – мой сын.

Атр горько рассмеялся.

– А я думал, ты отрекся от меня. Или это мне послышалось?

– Прости меня, Атр. Я был зол, я думал…

– Что ты думал? Что я пойму тебя? Соглашусь с тобой? Тоже стану считать себя божеством?

Ген прищурился.

– Но я нужен тебе, Атр! Я накопил много знаний, в том числе таких, о которых ты даже не подозреваешь. Подумай о моем опыте – разве правильно будет не воспользоваться им? – Ген с сожалением покачал головой. – Ты был таким прилежным учеником, Атр, таким понятливым, пытливым. Жаль, если мои уроки прошли для тебя даром…

Атр бесстрастно смотрел ему в лицо.

– Так в чем же дело? – удивленно продолжал Ген.

– Дело в тебе. – Атр поднял Книгу повыше. – Все, чему ты учил меня, было лишь словами. Бессмысленными, ничего не значащими словами. Пустыми, как все твои обещания. – В его глазах промелькнула обида, и он продолжал: – А ведь я многого ждал от тебя. Очень многого. Но ты обманул мои ожидания.

– Зато я учил тебя, Атр. Без меня… Атр покачал головой.

– Нет, отец. Все, чему я научился, все, что дорого и важно для меня, я узнал от Анны задолго до встречи с тобой. А ты… ты не дал мне ничего.

Ген нахмурился.

Небо постепенно светлело, ветер стихал.

– Напрасно я оставил тебя у нее, – спустя минуту произнес Ген. – Она испортила тебя. Ты был чистой книгой, ждущей, когда ее заполнят…

– Ты погубил бы меня, как губишь все, к чему прикасаешься. Да, погубил – а потом выбросил бы, как ненужную вещь.

– Нет! Я любил тебя, Атр!

– Любил? Но разве любимого человека удерживают веревками и замками?

– Ты никогда не был моим пленником, Атр. – Ген с трудом сглотнул. – Это было лишь испытанием. Все то, что с тобой случилось.

Атр молча смотрел на него, ощущая спиной холод, идущий из трещины с мерцающими звездами. Тусклый голубой свет озарял Книгу Миста.

Ген еще минуту вглядывался в лицо сына, оценивая положение, а затем шагнул к нему и протянул руку.

– Прошу тебя, Атр, отдай Книгу мне. У нас с тобой есть шанс.

– Нет, отец. Все узы, связывающие нас, распались. Ты сжег их вместе с книгами. Ты стер их вместе с фразами из моей Эпохи. Разве ты этого не понимаешь? И теперь ты заслуживаешь лишь одной участи: ты можешь остаться здесь, в маленьком раю, который создал для себя, на крохотном островке среди вселенной, и изображать божество среди покорных тебе слуг.

И с этими словами Атр шагнул назад, через край трещины, и, падая в пустоту, в звездную россыпь, успел открыть Книгу и положить на нее ладонь, прежде чем его окружил мрак.

Что ты видишь, Атр?

Я вижу звезды, бабушка, целый океан звезд…

ЭПИЛОГ

Высокие сосны, сквозь которые пробивались солнечные лучи, жмурились, отбрасывали длинные тени на лужайку перед библиотекой. Было уже поздно, но дети не собирались уходить в дом, заигравшись на лужайке у южной оконечности острова. Стоя на крыльце, Кэтрин минуту прислушивалась к отдаленному щебету их голосов, а потом прикрыла глаза.

– Ты видишь их? – спросил Атр, выходя из библиотеки и щурясь на свету.

Она обернулась. Подол ее темно-зеленого платья порхнул по гладкому дощатому полу.

– Не тревожься, – с улыбкой успокоила она. – С ними Анна. До темноты они успеют вернуться домой.

Он улыбнулся, подошел поближе и положил руку ей на плечо.

– Ты еще не закончил? – мягко спросила она, обнимая его и притягивая ближе.

– Нет, – устало покачал головой Атр, – но осталось совсем немного.

– Хорошо.

Он нежно поцеловал ее и, отстранившись, вернулся в дом, на свое местоЗатем взявшись за перо, подвинул поближе дневник и записал:

«Теперь трудно представить, как я посмел хоть на секунду усомниться в ней, однако в тот момент, когда отец застал меня врасплох, я не колеблясь решил: она меня предала. Да, я был в этом уверен и невыносимо страдал – ибо я перенес на нее всю любовь, всю естественную привязанность чувства, которую так решительно отвергал мой отец. Но откуда мне было знать, какой доброй – и вместе с тем умной – может оказаться моя Кэтрин! Моя спасительница, подруга и вот теперь – моя жена…»

Атр помедлил, вспоминая перенесенное потрясение в тот момент, когда Кэтрин призналась ему, что ей помогала Анна; он вновь испытал невообразимое изумление, словно шагнул в один из миров Кэтрин, похожих на сон. Но она сказала правду. Без необыкновенного дара предвидения, которым обладала Анна, он до сих пор прозябал бы на Ривене – разумеется, если бы Ген счел нужным сохранить ему жизнь. Он снова обмакнул перо в чернильницу и продолжал писать:

«Только такая удивительная женщина, как Анна, могла бы совершить такой поступок:

она следовала за нами по лабиринтам туннелей и мостов в Д'ни. Конечно, она сразу поняла: Ген не сдержит обещания. Знала то, о чем я и не подозревал: мой отец – человек, не только не заслуживающий доверия, но и безумец. Все годы, что я провел на К'вире, она издали следила за мной, боясь, как бы отец не причинил мне вреда, и терпеливо ждала, когда я сам все пойму».

Атр поднял голову, вновь почувствовав горечь разочарования. Отцу – разумеется, любящему отцу – в определенный момент следует отступить, позволить детям сделать выбор, ибо выбор – часть замысла Творца. Атр торопливо окунул перо в чернила, выплескивая на бумагу слова: